Ричард Длинные Руки – курпринц
Шрифт:
— Кто?.. Неужели сам Ричард?.. Простите, ваше высочество, мы тут же и мигом…
Я крикнул:
— Король в столице?
Сверху прокричали:
— Да, его величество сейчас во дворце!
Створки ворот пошли в стороны, стражники торопливо тащат их и угодливо кланяются. Узнали, шельмы, хотя я тут был всего один раз, да и вряд ли это те же стражи, наверняка обо мне уже пошли слухи, обрастая причудливыми подробностями. Один раз я уже слышал подобный спор, три у меня головы или все-таки только две.
Кто-то прокричал подобострастно:
— Дорогу
Еще один голос подхватил:
— Дорогу Ричарду Завоевателю!
Это сработало, как падение метеорита, люди во дворе поворачиваются в нашу сторону с такой скоростью, что в какую бы сторону ни смотрели раньше, а сейчас все с одинаково застывшими лицами и вытаращенными глазами срывают шляпы и торопливо кланяются.
Мы проехали шагом по выложенной крупным булыжником дорожке, копыта Зайчика стучат громче, чем подковы, Бобик идет слева от арбогастра и всем улыбается так, что почти каждый бледнеет и хватается за сердце.
Вокруг дворца под стенами застыли в наряднокрасных с золотом накидках дюжие стражники с вычурно красивыми копьями. На входе тоже стража удвоенная, но везде царит дух дикарского праздника, веселого и беспечного.
Ко мне ринулись со всех сторон как слуги, так и придворные младшего ранга, поспешно перехватили повод Зайчика, кони вообще-то все пугливые, за исключением флегматичных тяжеловозов, а мой арбогастр выглядит и нервным, и опасным.
От Бобика шарахаются, хотя он смотрит на всех дружелюбно, уже забыл те времена, когда люди пытались устраивать на него облавы, называя Адским Псом.
— Ладно, — сказал я милостиво, — иди проверяй кухню. Надеюсь, тебя запомнили и не слишком перепугаются.
Бобик подпрыгнул и ринулся в обход главного здания, а я величаво покинул седло, небрежно отряхнул одежду от пыли и пошел к распахнутым вратам королевского дворца.
За спиной раздался ликующий вопль:
— Ваше высочество!
Я обернулся, ко мне мчатся, подпрыгивая, как бобики, сэр Фил Коллинс и Мэтью Эрлбах, командиры тех двух сотен, которые сопровождали пленного принца.
Они преклонили колена, глядя на меня влюбленными и преданными глазами.
— Все еще отдыхаете? — спросил я сварливо.
Сэр Фил ответил быстро:
— Мы гнали лошадей, ваше высочество, так, что пришлось дать им здесь время, чтобы откормиться и прийти в себя. Но мы готовы выступить обратно, если повелите, хоть сейчас…
Сэр Мэтью проговорил гулко:
— Ваше высочество… мы могли бы выступить уже вчера, если честно, но хотелось услышать приговор, чтобы сообщить вам!
— Встаньте, — велел я. — Теперь вы здесь моя охрана. А также мои уши. Надеюсь, я не пробуду здесь долго, у нас немало дел и в Ираме… Ладно, сообщите остальным нашим, что я здесь, ждите дальнейших инструкций. Скоро увидимся.
Я прошел через главный вход, уже в холле чувствуется, что здесь север, хотя пока еще лето. По королевскому дворцу гуляют сквозняки, я словно бы перенесся на несколько сот лет назад, когда строили без изысков, имея в виду только требования надежной защиты.
За холлом анфилада залов, чувствуется желание короля как-то украсить быт, вот и на полу постелили поверх чего-то старого мозаичные плиты, на стенах пламенеют длинные пурпурные и оранжевые полотнища, люстры дают света больше, чем требуется, некий дикарский перебор, воздух просто пропитан ароматами расплавленного воска.
Я вошел в арочный зал, где пышность заметна особенно: подсвечники на столах из красной меди и серебра, на стенах гобелены и полотнища с диковинными гербами явно всех предков короля: слишком много львов, барсов, вепрей, медведей, драконов и прочих чудовищ, у Ричмонда много благородных предков.
Красиво и торжественно протрубили трубы. Я приосанился, но, как оказалось, это не мне, в большом зале полно народу, все одеты пышно, голоса звучат весело, словно несколько дней тому столица не была в руках мунтвиговцев. Странно как-то мне все это, народ выглядит так, что каждого должны встречать не только под рев фанфар, но и под литавры.
Передо мной расступались, бросая любопытные взгляды, никто заговорить не решается.
От двери главного зала ко мне заспешил огромный, почти моего роста, церемониймейстер.
— Ваше высочество!.. Ох, что ж вы не предупредили…
— Что? — спросил я. — Выгоняете взад?
Он поспешно замахал руками.
— Ну и шутки у вас, ваше высочество!.. Позвольте доложить?
— Нет, — ответил я. — Я к его величеству Ричмонду. И желательно без лишнего народа.
— Как изволите, — воскликнул он, — сейчас распоряжусь…
И хотя это дело сенешаля, но по общей нервозности чувствуется, что жизнь еще не вошла в привычную колею, пусть все и стараются вести себя подчеркнуто весело и беспечно.
Он ушел вперед, постукивая в пол тяжелой тростью с набалдашником из красного камня, а ко мне приблизился очень полный господин весь в золоте и с тремя золотыми цепями на груди и выступающим вперед и в стороны животом.
— Джон Теллакс, — представился он. — Сенешаль королевства.
— Приветствую вас, сэр Джон, — сказал я.
Он учтиво поклонился.
— Ваше высочество, можем мы, пока вы ждете, что-то для вас сделать? Ваш костюм в пыли…
— Я очень спешил, — объяснил я, — пытался настичь отряд конвоя, что вез принца, но, увы, не успел…
Он поинтересовался предельно нейтрально:
— А с какой целью вы собирались его настичь?
Я посмотрел на него весьма удивленно.
— Разумеется, сэр, чтобы обеспечить дополнительную безопасность!
— Ах так…
— А вы как думали? — спросил я оскорбленно. — Если бы с принцем что-то случилось по дороге, недостаточно доброжелательные ко мне люди могли бы решить, что это по нашей небрежности… Я предполагаю, что такие все еще есть на свете!