Ричард Длинные Руки - рейхсфюрст
Шрифт:
Я тяжело опустился на лавку, Маргарита должна бы поставить передо мной хотя бы тарелку супа, как делала это Синтия, однако она вместо этого резко хлопнула в ладоши.
Вбежал слуга, поклонился.
Она сказала резко:
— Ужин все еще не готов?
— Все готово! — воскликнул он испуганно.
— Тогда быстро! — велела она.
Синтия села за стол с другой стороны, Маргарита походила взад-вперед размашисто и длинными шагами, хмурилась, хмыкала, но когда столешницу заполнили блюдами, тоже села с нами и сразу же по-хозяйски начала
Я помалкивал, присматривался, куда больше тревожит то, что будет после ужина, когда лягу спать, здесь ожидаются некоторые сложности.
— Сильно устал за дорогу? — спросила Маргарита и окинула меня хозяйским взглядом, как коня, то ли отправить на конюшню отдохнуть, то ли заставить еще поработать. — Сегодня такой зной, а дождя не было давно.
— Это да, — согласился я, на том материке еще весна, да и летом там не такое пекло, — от жары весь распух.
— Синтия, — велела Маргарита, — помоги Ричарду снять сапоги!
— Сейчас, — послушно сказала Синтия и поднялась из-за стола. — Сэр Ричард…
— Сперва закончим, — ответил я. — Я кофе пью и на ночь. А для вас вот по вазочке с мороженым…
Потом они остались, как я решил, мыть посуду, но вообще-то тут полно слуг на первом этаже, изменения весьма, так сказать, значимые, чувствую тяжелую руку Маргариты, вот уж не подумал бы, а я побрел в спальню и со вздохом облегчения завалился на роскошную широкую постель грандкапитана.
Тело приятно ноет, усталость быстро уходит, словно просачивается сквозь кожу и размывается в воздухе.
Синтия вошла и, прежде чем я успел раскрыть рот для учтивой беседы, а чего же еще, сбросила платье, снова продемонстрировав великолепное сильное тело, где тончайший жирок практически не прячет тугие мышцы, откинула край одеяла и скользнула под него настолько легко и естественно, что я тут же сомкнул челюсти. Возразить вроде бы и ничего, буду выглядеть еще глупее, а это самое-самое, чего мужчины боятся больше смерти.
— Ты тут и живешь? — спросил я. — В этом доме?
Она уже привычно закинула мне согнутую в колене ногу на низ живота, придавив там, а голову опустила на плечо.
— Нет, — ответила она мирно, — но часто бываю здесь.
— Подружились с Маргаритой?
— Да, — сказала она. — Рита так много знает про управление!.. Под ее руководством работа кипит. У меня бы так не получилось заставить с утра до вечера… Я бы одного в рыло, второго мордой в стену… от меня бы все на второй же день разбежались до единого! А у нее работают.
Она начала меня ощупывать не игриво вовсе, а вполне деловито, дескать, поужинали, а теперь перед сном надо повязаться, чтобы ничего лишнего не снилось и не будоражило зря.
Я сказал стесненно:
— Погоди, там за дверью Маргарита…
— Сейчас придет, — успокоила она. — Раздаст указания, кому что с утра, и придет.
Я содрогнулся, с каждой минутой все алисее и алисее, то ли еще будет, пробормотал устрашенно:
— Как же мне повезло…
И хотя сам далеко не овечка, в свое раскованное время как только не развлекался, но теперь то ли в самом деле государственник, как постоянно себе твердю, потому, дескать, и не завожу фавориток, то ли в самом деле потихоньку паладинею, чего бы никогда о себе не подумал, мы ж над такими всегда ржали, чувствуя свое полное превосходство над чистенькими.
Дверь распахнулась широко, словно ее открыли пинком. Маргарита вошла быстрая, сильная, уверенная, на лице улыбка, а глаза блестят, как у кота, укравшего акулу.
— Завтра прибудут семьдесят человек! — воскликнула она. — Прямо из Лантерона!..
Я сказал осторожно:
— На заработки?
— Думаю, и останутся, — заверила она. — У нас есть работа!
Она красиво изогнулась, сбрасывая платье, тело молодое, гибкое и красивое, мышц не видно, как у Синтии, даже ребра не выступают, грудь крупная, растопыренная в стороны, в то время как у ее подруги обе штуки стыдливо прижимаются одна к другой.
Треугольник волос в низу живота такой же красный, словно вся из огня, я старался ничего не говорить и даже не двигаться, а то обязательно попаду впросак и что-то испорчу, а Маргарита забралась под одеяло с другой стороны и тоже забросила на меня согнутую в колене ногу, поместив ее чуть ли не на грудь.
— А чем ты занимался, — спросила она весело, — наш повелитель? Я имею в виду, пока отсутствовал?
Я пробормотал:
— Ну… повелевал.
— Что?
Я сказал строже:
— А вы обе что, комиссия по расследованию злоупотреблений тоталитарной властью?
Синтия улыбнулась, Маргарита расхохоталась звонко и весело. Спихнув ногу Синтии, она взяла инициативу в свои руки.
Я промолчал, в чужой монастырь со своим уставом не ходят, а тут, возможно, такие порядки. Или допустимы и такие. На островах, откуда Маргарита, вообще могут быть весьма иные обычаи. Мне же, как мультикультуристу, просто нехорошо устанавливать какие-то свои узенькие стандарты, несовместимые с гуманными базовыми ценностями либерализма и культуриста.
Глава 9
Утром я проснулся с мыслью, что не успеваем с планами, потому что у окружающего нас мира тоже свои планы, хотя нам это и дико, как же он посмел, когда мы замыслили совсем не так, чего вдруг тормозит или вмешивается. Потому, когда рассчитываешь на несколько шагов вперед, хорошо просчитываешь, как и что сделаешь на каждом следующем, какая-то сволочь может врезаться в бок на первом же шагу, ну пусть на втором, и все планы летят кувырком…
Конечно, сильный человек, поднявшись, снова продолжит путь, но сколько времени и усилий потеряно, потрачено! Я все рассчитал мудро и дальновидно, но Гиллеберд неожиданно ударил в спину, и пришлось поворачиваться, отбиваться, сколачивать коалиции, воевать, а затем вся эта возня с Турнедо и неспокойная ситуация в Варт Генце…