Ричард Длинные Руки – виконт

Орловский Гай Юлий

Расталкивая наших, вперед продвигался невероятно широкий и могучий рыцарь, такими могучими бывают только дикие народы, не растратившие заряд звериной силы, загорелый, с веселым лицом, в длинной кольчуге, поверх которой латы, меч по варварской моде за спиной, перевязь украшена золотыми нитями. Судя по рукояти, таким мечом можно раскроить всадника вместе с конем.

Следом за ним еще один: с головы до ног в доспехах, а роста такого, что я смерил его невольно ревнивым взглядом: вдруг выше, обидно, я так привык, что акселерация поработала на меня, что начал воспринимать малый рост рыцарей как уже привычное. Широкую, как теннисный

корт, грудь великана закрывает стальная кираса, я готов поспорить, что она не тоньше чем в три пальца, на поясе два ножа, широкий и узкий, а в руке настолько исполинский топор, что я задержал дыхание. Если этот великан способен просто поднимать его над головой, он уже богатырь.

Сэр Стефэн ахнул в отчаянии:

— Что? Неустрашимый сэр Грюнвальд, прославленный великими подвигами, все-таки решил сражаться на стороне южан?

Я смолчал, не знаю, как комментировать, за нашими спинами кто-то вскрикнул в недоумении:

— А что случилось? Неужели из-за сэра Вальдемара? Трудно поверить, они ж были такими друзьями!

Рыцари обеспокоенно переговаривались, в то время как эти двое гигантов, сэр Грюнвальд со своим могучим вассалом Вальтером де Греем, неспешно пересекли поле и подъехали к южанам. Те радостно приветствовали их, дали место в своих рядах.

— А что случилось? — поинтересовался я.

Сэр Стефэн сказал горестно:

— Сэр Грюнвальд отбил у сэра Вальдемара прелестную дочь сэра Цварга. За это сэр Вальдемар отбил у сэра Грюнвальда печень, почки, гениталии и охоту отбивать у сэра Вальдемара молоденьких женщин.

— Да, это серьезная причина, чтобы предать Родину.

Он взглянул непонимающе, я ругнулся про себя, ведь у рыцарей нет такого понятия: для них весь христианский мир — Родина. А то, что короли постоянно перекраивают свои владения, то завоевывая, то теряя, то приобретая при женитьбе или в наследство, рыцарей не колышет. И ради такой ерунды не станут ссориться с добрыми соседями, чьи земли оказываются то в одном королевстве, то в другом, а то и вовсе объявляются несуществующими.

— Сэр Вальдемар, — спросил я, — надеюсь, в наших рядах?

Сэр Стефэн воздел очи к нему.

— Увы! Король Кольдер не отпустил его на турнир, считая небогоугодным делом и даже противным церкви. Сейчас я, глядя на ряды южан, начинаю верить в мудрость церкви.

Я оглядел ряды своего отряда, с удивлением и замешательством увидел, что все с ожиданием смотрят на меня. В переднем ряду, держа длинные копья пока что остриями к небу, выравнивают коней в линию доблестные рыцари, из них я знаю разве что Стефэна.

Вдали поднялось пыльное облачко, блеснули искры, выдавая не то доспехи, не то блеск обнаженного оружия. Ветерок подул сбоку, пыль снесло в сторону, стало видно, что в нашу сторону мчится на взмыленном коне сэр Смит.

Он остановился, коня шатало так, что тронь пальцем — рухнет. Бедное животное расставило все четыре ноги и старается удержаться на ногах. Смит соскочил на землю, вскричал в сильнейшем беспокойстве:

— Я опоздал?

— Вы в списках, — заверил я, широко улыбаясь. — Коня сэру Смиту!.. Посвежее, ибо драться он будет со всей христианской яростью.

— Спасибо! — воскликнул Смит с таким чувством, что некоторые из рыцарей прослезились от такой жажды отважного усача поскорее скрестить оружие с врагами и, возможно, первым пасть под их ударами.

Я указал на неподвижное войско южан и сказал с яростью:

— Смотрите

на них! Они подло оскорбили нас, но этим освободили нас от клятвы драться честно и с соблюдением всех правил. Они первыми нарушили, так что Господь в моем лице освобождает вас от всех турнирных запретов. Помните: они уже показали, что плюют на все правила. Они будут убивать вас без жалости, не считая себе равными. Не сдерживайте своих разящих ударов!.. Я уже не говорю, что кони и доспехи все равно будут вашими.

Они смотрели горящими глазами, я подумал, что речь насчет отнять и поделить вообще-то удалась. В каждом из нас есть это нехорошее стремление ударить больнее, но цивилизованность сдерживает, а христианская культура придает лоск и обоснование, почему бить нельзя вообще. Я же высвободил в каждом дедушку Фрейда, велел отбросить эту самую химеру, как-то странно называемую, и заранее простил от имени Господа все возможные перегибы и эксцессы.

Сэр Смит проревел густым голосом:

— Не посрамим!.. Мы им покажем, кто здесь бастарды!

Я окинул взглядом свой отряд, сэр Смит, Стефэн и еще двое рыцарей слезли с коней и в последний раз придирчиво проверяют, чтобы у всех помимо копья, меча и кинжала был под рукой боевой топор или булава.

Южане все опустили забрала, выглядят стальными чудовищами, киборгами, бездушными терминаторами. Я ощутил, как ярость разгорается сильнее и сильнее, с лязгом вытащил меч и, указав острием на врага, сказал с чувством:

— Братья! Сейчас все мы — братья, ибо вышли со всей решимостью против Зла. На той стороне не рыцари, как вам кажется, там — Зло!.. разве рыцари не погнушались бы пользоваться численным превосходством? Или принять в ряды перебежчиков, которые отбросили высокие рыцарские мотивы, а руководствуются такими низменными, кто кому отбил гениталии?.. Помните, это начиналось как турнир, но сейчас это уже не турнир. Это битва со Злом, с прагматизмом, с превосходящими силами… не противника, а Врага!.. Но это им для победы необходимо пятикратное превосходство сил, а мы, как моджахеды и шахиды, и в малом числе не страшимся этой заокеанской чумы! Ударим же со всей яростью, со всем священным безумием…

Судьи уже поглядывали нетерпеливо, в нашу сторону поскакал герольд, крикнул еще издали:

— Сэр Ричард, ваш отряд готов?

— Готов, — ответил я и закончил, обращаясь к рыцарям, глаза которых уже горят огнем жертвенности, из-под железных шлемов слышны всхлипывания, а пальцы на древках копий побелели от жажды ударить по Врагу. — Помните, эта победа будет воспета всеми бардами и войдет в историю, как победа над Врагом!.. Вы сейчас защищаете весь рыцарский мир от адвокатов! С нами Бог, так кто же против нас?.. И все эти великолепные кони и доспехи будут вашими.

Вряд ли они поняли, о каких чудищах я говорю, только чувствовали по моему отвращению, что это невообразимо мерзкое, однако громко и требовательно пропела труба, я крикнул страшно:

— В атаку!.. Сокрушим!.. С нами — Бог!

Стальная масса железных людей на укрытых железом конях двинулась сперва шагом, затем перешла на рысь, потом земля задрожала под тяжелым галопом трех сотен могучих коней. Копья уже опустились, перед мчащимися во весь опор всадниками движется защищающая их стальная щетина длинных толстых жал. С той стороны, навстречу, с грохотом, от которого стонет земля, несется такой же стальной вал, что грозит смести с лица земли все живое…