Ричард Длинные Руки – виконт
Шрифт:
Мое копье разлетелось вдребезги на четвертом всаднике. Я едва успел избегнуть стального острия, чиркнуло слева по шлему, сам взмахнул кулаком в латной рукавице, послышался гулкий звон, словно ударил в пустотелый колокол, а моя рука занемела по локоть. Зайчик быстро понял, что от него требуется, сбивал корпусом коней вместе со всадниками, некоторые оставались лежать, оглушенные падением, другие вскакивали довольно резво, но один удар по шлему опрокидывал их в пыль. Несколько рыцарей двигались за мной, быстро выхватывая коней с опустевшими седлами, а кому
На стороне южан, так называли отряд герцога Валленштейна, во главе клина свирепствовал сам герцог, а также Блэкгарт и неустрашимый Грюнвальд. Его могучий вассал Вальтер не отставал от него ни на шаг, больше похожий на огра, чем на человека. Кто-то из наших, чертыхаясь, назвал их заговоренными, я же — мутантами. От их ударов всадники вылетали из седел, как будто выбитые гигантской битой. Грюнвальд и Вальтер опрокидывали коней со всадниками точно так же, как делал я, и, когда я увидел их вблизи, дрожь пробрала до мозга костей, противная слабость едва не заставила выронить меч.
Все наши обнажили мечи или бьются боевыми топорами, которыми куда удобнее раскалывать шлемы и панцири, чем мечами, в то время как растерявшиеся южане все еще не выпускают из рук непригодные в ближнем бою длинные копья, которыми рассчитывали сбросить на землю противников, не входя с ними в ближний бой.
— Даешь полный контакт! — прорычал я. — Это вам не крылатыми ракетами с авианосцев… рубите их! С нами Бог! Все получат по сто тысяч гурий!.. Нет пощады врагу!.. Кони и доспехи — ваши!
Глава 13
Схватка кипела по всему полю, много южан пало под топорами, силы выровнялись, я с гордостью заметил, что ни один из наших спешенных воинов не покинул поля: дерутся мечами, топорами, кинжалами, хватают голыми руками, вцепляются зубами в горло. На этих сытых раскормленных рожах южан впервые появился страх, паника, уже то один, то другой бегут, прихрамывая, с арены…
Смит сражался вблизи меня, а с ним еще двое: Стефэн и совсем молодой рыцарь, не знаю имени. Они больше охраняют меня, предводителя, от нацеленных предательских ударов, чем хватают добычу, — редкостное поведение для рыцаря на турнире или в сражении. Это значит, что святая цель — победить Зло — все-таки воодушевила.
В мою сторону несся, размахивая мечом, как сабелькой, рыцарь, закованный в железо так, что даже прорезь шлема для глаз выглядела прилипшим конским волосом.
— Сэр Ричард! — прогремел страшный голос. — Это я, Антан де Вилье!
— Исповедался? — осведомился я. — Получи!
Этого я сбил с коня, ни разу не скрестив с ним меча, затем едва успевал принимать удары на щит, делать выпад, снова подставлять щит под удары, здесь нападают по трое-четверо на одного, и, если бы не помощь Зайчика, меня либо сшибли бы, либо стащили. Но он бил копытами, хватал мощной пастью и отшвыривал закованных в сталь рыцарей, словно тряпочных кукол, а если чувствовал мое желание продвинуться в глубь схватки, делал рывок и валил грудью таких несокрушимых с виду громадных коней в тяжелой броне и могучих рыцарей в седлах.
Сэра Смита и его помощника умело оттеснили, а на меня уже надвинулся огромный рыцарь. Пурпурный плащ взлетел за плечами, как крылья сказочного дракона, шлем надвинут на глаза, в прорези полыхает оранжевым, словно там бушует огонь. Герцог держится в седле, страшный и неподвижный, как одно целое с конем, на локте правой руки небольшой конический щит с изображением летящего дракона, латная рукавица сжимает поводья, а другая в грозной неподвижности на рукояти длинного меча.
— А, — сказал я громко, — сам герцог Валленштейн!.. Вы молились на ночь, Дезде… в смысле, исповедались, покаялись?
Из-под опущеного шлема донеслось глухое:
— Это вам понадобится причастие…
Он двинул коня шагом, перевел на рысь, я тоже пустил Зайчика навстречу осторожным аллюром, наши мечи сверкнули одновременно, так же разом вздернулись щиты, принимая удары. Загремело железо, мы наносили резкие, но осторожные удары, сэр Смит снова появился вблизи и защищал мою спину, а потом и еще один из рыцарей, кажется, Стефэн, доспехи измяты, сражается с трудом, но не позволяет подойти ко мне сбоку и нанести удар.
Герцог резко взвинтил скорость ударов, я едва успевал подставлять щит, парировать мечом, потом сообразил, что все-таки успеваю, а в защите сил тратится меньше, так что герцогу придется хуже. Он не ожидал, что я буду успевать за его темпом, в самом деле бешеным, а я не ожидал такого от вообще-то пожилого человека…
Удары пошли уже слабее, я услышал хриплое дыхание, сам перешел от обороны к нападению, нанес несколько сокрушающих ударов в щит, от которых у герцога должна занеметь рука по плечо или хотя бы по локоть, ударил в шлем, но герцог умело парировал, лезвие срубило шишак с плюмажем на шлеме.
— Теряете рога, — крикнул я, — старый пес!.. в смысле пес-рыцарь… Щас я вам устрою Ледовое побоище…
Он не отвечал, только парировал мечом, потом уже начал принимать удары на щит, а меч готовить к коварному удару. Я крикнул еще злее:
— А дураков, каких мало, оказывается-то много!
Открывшись, я выманивал на удар, герцог некоторое время сдерживался, подозревая обман, наконец ударил, я быстро вскинул щит, успел подставить его самым краешком, а сам взмахнул мечом, как косарь косой, готовый герцога перерубить надвое в поясе.
Никогда не думал, что немолодой уже человек способен реагировать и двигаться быстрее молодого. Он понял, что щитом закрыться не успевает, как и парировать мечом, а лезвие моего меча прорубит его доспехи как раз в том месте, где заканчивается край стальной кирасы, а между нею и стальными латами на бедрах только узкая полоска кольчужной сетки…
Он попросту рухнул с коня, и мой меч просвистел над пустым седлом. Я сам едва не вылетел вслед за своим богатырским ударом в пустоту, герцог же поднырнул под конское брюхо и появился с другой стороны, свирепый, униженный, жаждущий мести.