Ричард Длинные Руки – воин Господа
Шрифт:
Конрад сидел все такой же выпрямленный, но багровость ушла, крупное лицо медленно и страшно бледнело. Под глазами обозначилась густая синева, на глазах натягивалась кожа на скулах.
Рядом со мной громко и взахлеб рыдал Сигизмунд. Губы вздулись, нос распух и блестит, глаза красные, как у вареного рака, а по щекам бегут настоящие чистейшие ручьи. Я повернул коня, ухватил повод коня Сигизмунда и поспешно повел рысью в ближайшую улицу. Гугол неотрывно следовал за нашими спинами.
Стражники на воротах встретили нас такими же равнодушными взглядами, никто не поинтересовался, чего это мы въехали и тут же выехали из такого богатого города, не дав коням даже отдохнуть. Я за воротами пустил коня в галоп, спеша
Глава 20
Из Галли через трое суток мы добрались до Ирама. Зорр остался справа, там все еще основная масса войск Карла, а в Ираме, куда войска Тьмы вторглись еще лет пятнадцать назад, а последние крепости пали три-четыре года тому, установилось некоторое затишье. Мелкие мятежи подавлены кроваво, а уцелевшие не помышляют о сопротивлении. Да и некому было организовывать оборону: рыцарство истреблено полностью, священники повешены, церкви и монастыри разграблены.
Зато мы видели, как поспешно отстраиваются на пепелищах села, на глазах превращаются в города. Крестьянство, разом освобожденное от гнета баронов, от всех пошлин и податей, спешно обустраивалось, пахало, сеяло, собирало урожай, растило детей, копило денежки в ожидании обязательных поборов и налогов той власти, которая обязательно придет и скажет: плати за то, что оставляю тебе жизнь. Потому эта новая таинственная власть и истребила старую королевскую власть, чтобы самой припасть к кормушке…
Кони несли нас быстро, страна выглядела достаточно обезлюдевшей, и весь Ирам мы, почти не прячась, пересекли за две недели.
Гугол все больше оживал, подпрыгивал в седле. Его остроносое лицо блестело от волнения, однако то и дело омрачалось сильнейшим разочарованием. Вот пересекли мы речку Каменку, что служит границей между Ирамом и королевством Варт Генц, что еще дальше к югу, но и по ту сторону реки такая же трава, такие же деревья!
Честно говоря, даже я подсознательно ждал чего-то необычного. Все-таки королевство Варт Генц попало под власть Тьмы еще лет тридцать назад. За это время здесь должны быть какие-то заметные изменения, просто обязаны быть, но сколько я ни вертел головой, все те же деревья, все та же трава, песок, синее чистое небо. Нет, небо все-таки здесь чище, облаков меньше, чувствуется близость юга. Даже воздух как будто чуть жарче, хотя в доспехах мне будет жарко даже на Северном полюсе.
– И все еще не встретили какой-то особой нечисти! – воскликнул Сигизмунд.
– Сплюнь, – сказал Гугол и добавил: – и возблагодари Господа.
– Да, Господь – наш щит, – сказал Сигизмунд благочестиво, – и наши доспехи для души.
Гугол снова начал рассказывать обрывки древнейших легенд о величайших битвах, когда сдвинулись звезды, когда колдуны трясли горными хребтами, моря высыхали от страшного жара, а песок пустынь превращался в расплавленное стекло… А выброшенная в небо копытами небесных коней земля на полгода застилала землю, и за это время не было урожаев, деревья гибли…
Неужели эти предания про столкновение с кометой, подумал я, так живучи? Эта комета динозавров погубила, зараза, потом утопила Атлантиду, совершила всемирный потоп, а в Аризоне для туристов устроила аттракцион… Действительно, страшное было наверняка зрелище. А если прибавить, что вся земная кора пришла в движение, повсюду все тряслось, дома рушились, все спящие вулканы проснулись, а плюс тысячи новых, что вылезли прямо среди полей и городов… Сколько еще осталось до очередного столкновения? Нет, надо поскорее в космос, а то и нас, как динозавров…
Хотя что-то в моей голове застряло еще и о всемирной катастрофе, вызванной ударами осколков Фаэтона. Страшнейшие катаклизмы, тучи пепла закрыли земной шар таким одеяльцем, что солнце впервые увидели только через десяток лет! Или через сотню, не помню. И когда оно наконец проглянуло
Вдобавок после смещения оси Земля стала менять форму, растягиваясь к новому экватору и сплющиваясь у новых полюсов. Начались мощнейшие тектонические процессы, потопы, Бог спас Ноя на ковчеге, Девкалиона на корабле, Ийшу на плоту, а прочих кого на чем, этих основателей человечества на самом деле оказалось до черта, и все самые лучшие, самые правильные, самые арийские, самые семитские, самые негритоидные, и у всех был блатной союз с Богом, что им он даст больше, чем другим.
Вдруг Гугол замер на полуслове. Глаза его стеклянно смотрели через мое плечо. Я быстро повернулся. В нашу сторону неторопливо шел великан. Ростом выше меня на две головы, а весит наверняка не меньше, чем двое могучих рыцарей в полных доспехах. Грудь, как сорокаведерная бочка, валуны плеч своей тяжестью пригибают к земле, а массивный выступающий вперед живот кажется не животом, а отполированной ветрами и морозами скалой.
На плече у него только дубина, однако размером с дерево. Присмотревшись, я понял, что это и есть дерево, а комель с обрубленными наискось корнями превращает его в могучую булаву с острыми шипами. Одет великан только в короткие кожаные шорты, показался мне выкованной из темной меди статуей, настолько широка и выпукла грудь, правильно и красиво вздуты мышцы. Я подсознательно ожидал, что гравитация должна любого великана вжимать в землю настолько, что он, как наши тяжелоатлеты, превратится в коротконогого толстяка, но этот шел красивый и подтянутый, играя глыбами мышц.
– Накаркал, – сказал я с досадой.
Великан двигался на нас, совершенно уверенный в своих силах. Сигизмунд и Гугол ожидающе смотрели на меня. Я небрежно снял с пояса молот, повел плечами, разминая тело – щас скажут, что занимаюсь колдовством и магией, – хорошенько размахнулся и метнул мощно и красиво. Молот понесся, вращаясь, как циркулярная пила, ударил со страшным грохотом, отскочил, сделал красивую дугу и понесся ко мне.
Я едва успел растопырить пятерню, так обалдел, молот смачно впечатался рукоятью, а я все смотрел на гиганта, что надвигался все так же уверенно и неудержимо. Опомнившись, я метнул снова, уже изо всей силы, вкладывая в бросок всего себя. Молот радостно вспорол воздух, ударил, словно в железную наковальню размером с башенный кран, красиво петлянул и ринулся ко мне.
Сигизмунд и Гугол уже торопливо подавали коней назад, медленно расходясь в стороны. Я швырнул в третий раз, уже последний, ибо до гиганта всего шагов десять, он их покроет за один шаг…
Молот ударил, отскочил, а я уже пятился вместе с конем, ухватил молот, повернул коня и постыдно пустил в галоп. За спиной слышал тяжелые шаги, потом раздались яростные крики. Я оглянулся, гигант уже остановился, яростно отмахивался дубиной от Сигизмунда, а Гугол остановил коня в сторонке и осыпал гиганта градом стрел.
Я поспешно швырнул молот, уже понимая, что тот беспомощен, но все же направил его прямо в переносицу. Гигант от удара вздрогнул, даже качнулся, его налитые гневом глаза отыскали меня, он взревел и бросился на меня.
Я повернул коня, заорал:
– Да хрен с ним!.. Ну идет себе мужик и пусть идет!
Гугол закричал:
– Сигизмунд!.. Оставь его!
– Оставь! – закричал и я. – Зеленый виноград, понял?
Вряд ли они поняли, при чем тут виноград, но, странно, именно это загадочное как заклинание слово заставило обоих развернуть коней и пустить их вслед за мной. Я сперва придерживал коня, но, когда оглянулся, волосы встали дыбом: гигант гонится за нами с легкостью. И даже когда я послал коня в полный галоп, мне чудилось, что мы играем в быстроногого Ахиллеса и трех черепах.