Рифейские горы
Шрифт:
Шарши отвёл глаза первым, ухмыльнулся, вставая.
Они шли к своей казарме на послеобеденный отдых, когда лагад Стиммас спросил Айвара:
– Видел, как Шарши на тебя пялится? Прямо глаз не сводит...
– Видел. Такое не видеть невозможно.- Айвар усмехнулся.
– Он от тебя пакости ответной ждёт.
– В смысле?- Айвар аж шаг сбавил ,позволяя следующему за ним Матти толкнуть себя в плечо.
– Не знаешь, что ли?- Стимас показал в усмешке белые зубы, сощурил голубовато-серые глаза, обычно добродушные
– Зачем?- Айвар спросил и сам поморщился, чувствуя, как по-детски глупо звучит его вопрос.
– Сам и спроси. Думал, наверно, что сухорукий тебя квакнет. А теперь ждёт, когда ты мстить начнёшь. Про тебя все говорят: с Виэлом шутки плохи. Тебя тогда неспро-ста сухорукий выбрал. Из всех нас одного тебя почему-то...
– А самого Урсала спросить не пробовали, почему?- Айвар рассмеялся. Вот уж глупость где! Да Урсал и сам уже забыл, почему именно меня тогда из кучи осталь-ных выдернул. Наугад приказал!
А они, дурни, меня уже чуть ли не за легендарного Самкраса держут. Нашли себе героя. Для этого и вправду надо быть самим сыном бога твердыни и гор Моха.
Не буду спорить, Урсал мечом прекрасно владеет, несмотря на то, что калечный, знает своё дело. Но он человек, не бог. Не надо и самому быть богом, чтобы продер-жаться против него в том трёхминутном поединке.
– Зря смеёшься,- Стимас ускорил шаг, нагоняя остальных.- Шарши против тебя на первой же спарке выйдет. Он всем про это говорит. Не скрываясь.
– Ну и пускай!- Айвар тоже перешёл на торопливый шаг. Один из надсмотрщиков уже шёл к ним, прокручивая в ловких пальцах палку из виноградной лозы. Тонкая и очень гибкая, такая синяков почти не оставляет, но следы от ударов потом долго болят.
– Ну, смотри, я предупредил.- Стимас обогнал Айвара, закрываясь рукой от зане-сённой над головой палки, скользнул в распахнутую дверь. Айвар последовал за ним, на ходу обдумывая услышанное.
* * *
О травме Кэйдара Айна узнала сразу, в то же утро. Нет, она, конечно же, не броси-лась к нему с расспросами и соболезнованием. Ещё чего!
Он отлёживался в своей комнате, почти не вставал, как рассказывали служанки-уборщицы. Мается от безделья, злится на окружающих и даже на самого себя. Ску-чает от одиночества.
В том, что власть брата в доме несколько поослабла, Айна сразу же на себе почув-ствовала. Он не запрещал ей покидать комнату. Вернее, не то, что бы не запрещал, он и раньше-то не обладал такой властью, но прекратил настойчиво советовать, что ей и как делать.
И Айна не смогла не воспользоваться таким случаем. Она вышла к ужину в глав-ный зал, хотя давно уже, с месяц, считай, ела в своей спальне. Уж очень велик был соблазн показать всем, а Кэйдару особенно, что никто не вправе ограничивать её свободу. А Кэйдар об этом узнает, ему обязательно доложат. Сам-то он со своей ногой вряд ли выйдет.
Айна растерялась невольно при виде брата. Его-то она видеть после всего, что стало с Айваром, не могла без нервной дрожи и яростного блеска в глазах.
Вернуться к себе?
Он поднял глаза, боковым взглядом улавливая движение, выпрямился, откидываясь на спинку высокого стула.
Поздно!
Айна прошла вперёд, села напротив. Внешнее спокойствие давалось с трудом, но пускай не думает, что мне страшно, что я избегаю его.
– На свои шесть месяцев ты выглядишь неплохо, сестрёнка,- Кэйдар улыбнулся. Воплощённая галантность. Если бы ещё не знать его получше. Айну аж передёрнуло.
– Спасибо,- отправила ему ответную улыбку, такую же вежливо-холодную, с про-зрачным налётом издёвки.- Как вижу, мой срок ты знаешь точнее Альвиты. Конечно, в этих делах у нас такой опыт...
Кэйдар перебил её коротким смешком.
– Судьба моей единственной сестры волнует меня не меньше собственной. Я всё сделаю, чтоб не позволить тебе совершить ещё одну ошибку.
– Охотно верю. Ты готов дорого заплатить, чтоб не дать ему родиться,- ответила на реплику Кэйдара Айна, сама даже не глядела в его сторону, следила за тем, как слуга наполняет тарелку дымящейся запечённой на углях рыбой. Аромат, нежнейший аромат дорогих пряностей призван был вызывать аппетит, но его-то как раз и не было. А всему виной этот Кэйдар, будь он не ладен.- Приставил этих девок ко мне. Не проще было бы воспользоваться ядом. Думаю, Альвита могла бы посоветовать тебе снадобье понадёжней.
– Ну, зачем же?- Кэйдар улыбнулся снова, смотрел на неё, вытирая с пальцев лип-кий рыбий сок смоченной салфеткой. Раб в эту минуту успел заменить перед ним тарелку с костями на чистую. Кэйдар лишь бровью чуть повёл в ответ на движение, невольно раздражающее его.- Моя сестрёнка хочет побыть мамочкой. Почувство-вать, так сказать, на собственной шкуре все прелести материнства. Пройти через роды... Пожалуйста! Я ведь обещал, что позволю ему жить...
– Ты не посмеешь его тронуть!- Айна зубы стиснула так, что скулы заныли.- Только пальцем прикоснись...
– И что?- Кэйдар перебил её, смотрел, насмешливо изогнув брови.- Что ты мне сделаешь?
– Я расскажу всё Отцу!
– Не расскажешь,- тон голоса выдавал уверенность Кэйдара. Он и вправду верил, что она будет молчать.- Побоишься. К тому же я сдержал своё слово, теперь твоя очередь. А ты обещала молчать.
– А ты обещал не трогать моего ребёнка! Ты обещал сохранить жизнь и ...
– Я не убил его, ты знаешь.
– Да, конечно. Минан рассказал. Три месяца жизни на каменоломнях - это отсро-ченная смерть. Не более того. Оттуда не возвращаются...