Рифтеры (Сборник)

Уоттс Питер

Она считает, что в долгу перед ним. И кроме того, хо­тела бы задать ему несколько вопросов. Но сегодня он – гранитный член с маленьким мозговым придатком. На фиг предварительные ласки: он врывается в нее с разгона, даже языком не поработав, чтобы восполнить недостаток влаги. Фрикции болезненно натягивают губы – она не­заметно опускает руку и расправляет их. Уолш работает как насос, дыхание со свистом прорывается сквозь зве­риный оскал, на глазах твердые непроницаемые линзы. Они всегда скрывают глаза во время секса – тут верх взяли вкусы Кларк, – но обычно у Уолша

так все от­ражается на лице, что этого не скрыть парой пленчатых скорлупок. А в этот раз не так. В этот раз за его на­кладками скрывается нечто непонятное Кларк – нечто, сфокусированное на том месте, которое она занимает в пространстве, а не на ней самой. От его грубых толчков она сползает с матраса и стукается головой о голый ме­талл палубы. Они молча трахаются в застойном воздухе, среди сваленной техники. Кларк не знает, что на него нашло. Впрочем, это приятная перемена, секса, настолько близкого к честному и откровенному насилию, у нее не бывало много лет. Закрыв глаза, она вспоминает Карла Актона.

Впрочем, по окончании она видит синяк на плече не у себя, а у Кевина – венчик порванных капилляров окружает крошечный прокол на сгибе локтя.

– Это что? – Она приникает к ранке губами и водит языком по припухлости.

– А, это... Грейс у всех брала кровь на анализ.

Она вскидывает голову.

– Что?

– Она в этом не специалист. Только со второй по­пытки нашла вену. Ты бы видела Лайджа. Рука – будто на морского ежа напоролся.

– Зачем Грейс брала кровь?

– Ты что, не слышала? Лайдж что-то подхватил. И Салико плохо себя чувствует, а он пару дней назад навещал Джина и Джулию.

– И Грейс думает...

– Чем бы ни наделили его корпы, оно заразно.

Кларк садится. Она полчаса пролежала нагишом на

палубе, но холод ощутила только сейчас.

– Грейс думает, корпы ему что-то подсадили?

– Это Джин так думает. Она проверит.

– Как? У нее же нет медицинской подготовки.

Уолш пожимает плечами:

– Чтобы управляться с медбазой, подготовка не нужна.

– Да она совсем тупая? – Кларк в недоумении мо­тает головой. – Даже если бы на «Атлантиде» хотели нас заразить, они не так глупы, чтобы использовать вирус из стандартного набора.

– Наверно, она думает, что начать следует с простого.

Что же такое у него в голосе?

– Ты ей веришь, – говорит Кларк.

– Ну, не сов...

– Джулия заболела?

– Пока нет.

– «Пока нет», Кевин. Джулия не отходила от Джина с тех пор, как его вытащили. Будь у него зараза, наверняка бы подцепила. А Салико их сколько раз навещал? Один?

– Может, два.

– А Грейс? Я слышала, она постоянно там бывает. Она заболела?

– Она говорит, что принимает меры предос...

– Предосторожности! – фыркает Кларк. – Поща­ди мои уши! Что, на всем хребте у меня одной еще не отказали лобные доли? Не забыл, как в прошлом году Абра подцепил суперсиф? Чарли Гарсиа восемь месяцев не мог избавиться от аскариды в кишках, но я что-то не припомню, чтобы в этом обвиняли корпов. Кевин, люди болеют, даже здесь, внизу Особенно здесь. Каж­дый второй из нас сгниет даже раньше, чем получит шанс отуземиться.

И опять что-то проглядывает за непрозрачным бле­ском линз на глазах Уолша. Что-то не слишком друже­любное.

– Что еще? – вздыхает она.

– Это просто меры предосторожности. Не вижу, ка­кой от них вред.

– Очень большой, если люди сделают выводы, не дожидаясь фактов.

На минуту Уолш замирает. Потом встает на ноги.

– Грейс как раз и пытается получить факты, – го­ворит он, шлепая босыми ногами через отсек. – А по­спешные выводы делаешь ты.

«Ух ты, Кевви! – дивится Кларк. – Никак, у тебя хребет появился?»

Он подхватывает со стула гидрокожу. Сморщенная черная синтетика обнимает его как любовница.

– За перепихон спасибо, – говорит он. – Мне пора.

ШАБЛОН

Лабина она застает зависшим над его сигнальным резервуаром. Трубки, оптоволоконный кабель и прочие детали – почти все уже неисправные, останки давно ра­зобранных систем – лентой обвивают экватор большого бака. Сейчас течения слишком ленивы, чтобы вызвать свечение камня и аппаратуры, и свет дает только налоб­ный фонарь Лабина.

– Абра сказал, что ты здесь, – жужжит Кларк.

– Подержи панель, а?

Она берет у него маленький прибор.

– Я хотела с тобой поговорить.

– О чем? – Кажется, все его внимание отдано янтар­ному пузырьку полимера на одной из проводящих трубок.

Кларк смещается так, чтобы оказаться в его поле зре­ния.

– Ходят идиотские слухи. Грейс внушает людям, буд­то Джерри подсадила Джину какую-то заразу.

Вокодер Лабина тикает, механически передавая его «м-м-м».

– У нее насчет корпов давно фитиль в заднице, но никто ее всерьез не принимает. По крайней мере, не принимал...

– Вот оно что... – Лабин постукивает по клапану.

– Что?

– Трещина в резиновой прокладке вокруг термостата. Оттого и замыкания.

– Кен, послушай меня!

Он смотрит на нее, ждет.

– Что-то меняется. Грейс никогда так далеко не за­ходила, ты же знаешь.

– Я с ней никогда лбами не сталкивался, – жужжит Лабин.

– Она всегда была одна против всего мира. Но эта зараза, которую подцепил Джин, все переменила. Ее ста­ли слушать. Это опасно.

– Для корпов.

– Для всех нас. Не ты ли меня предупреждал, на что способны корпы, если станут действовать дружно? Не ты ли сказал, что...

«...возможно, придется действовать на упреждение...»

Желудок у Кларк куда-то проваливается.

– Кен, – медленно жужжит она, – ты же понима­ешь, что Грейс просто чокнутая, нет?

Он не торопится с ответом. Кларк надоедает ждать.

– Ну правда, ты бы ее только послушал. Для нее война как будто и не кончалась. Стоит кому-то чихнуть, она уже ищет биологическое оружие.