Рифы космоса (трилогия)
Шрифт:
— Потому что я люблю тебя, идиот! — воскликнула девушка и зарыдала.
В пещере повисло молчание, и даже Рифник ничего не сказал, хотя глаза его весело помаргивали под кустистыми бровями, а бородатое лицо усмехалось, пока он наблюдал за этой сценой.
— Что-то… случилось, — шепотом сказала Молли. — Клифф, мне страшно.
Клифф поднял нахмуренное, сердитое лицо. Он прислушался, словно старался уловить какой-то звук, который все время ускользал за границу зоны слышимости.
В проеме входа постоянно кружил на одном месте слиит, и мерцание его трансфлексионного поля бросало отблески на его черную, как ночь, шкуру. Рифник бросил взгляд на животное и отвернулся.
— Девица, — пророкотал он. — Ты не ошиблась. Слиит перепугался. Знаете, что я думаю? К нам пожаловал гость.
Глава X
Глубоко под пещерой проходил туннель, пробитый древними строителями минувшего тысячелетия. От основного ствола отходили боковые ветви, где напрасно старались обнаружить золотую или серебряную руду, так никогда и не найденные. Десять веков эти туннели пустовали, пока не появились Клифф Хаук и Рифник, чтобы заполнить их своими машинами и приборами, с помощью которых собирались вывести невиданную на старой планете форму жизни, которая послужила бы им средством контакта с Блуждающими Звездами.
В одном из боковых туннелей, в обширной подземной полсти, которую эти люди расширили и укрепили сталью и рефлекисонными полями, царили сверхвысокая температура и давление. Вся энергия, добываемая воющей энерготрубой, уходила в эту камеру, как в воронку, поддерживая жизнь раскаленной сверхплотной плазмы. Зато был инкубатор, в котором должна была зародиться новая жизнь.
И задуманное удалось.
Там, внизу, в темноте, жаре и сплющивающих объятиях давлений зашевелилось Нечто. Сначала Оно почувствовало боль. Оно родилось в месте, где раньше не существовало ничего, подобного Ему. И место это с самого начала было враждебным всякой форме жизни, похожей на Него. Оно шевельнулось и протянуло вперед щупальце-зонд энергии. Зонд коснулся укрепленной трансфлексионными полями стальной стенки камеры, которая поддерживала постоянную температуру и давление в окружающей плазму среде, и отдернулся. Я в ловушке, сказало Оно себе. Я не хочу быть в ловушке. И в следующее мгновение Оно принялось глубоко размышлять над вопросом, что значит «я». Это потребовало несколько тысяч микросекунд — долгий срок в Его жизни, которая уже началась, но лишь мгновение по стандартам людей, по меркам мира за пределами камеры, пока еще неведомого. Наверху Клифф Хаук всматривался в показания своих приборов, устремляясь в галактики за миллионы световых лет от Земли. Еще выше в пещере проверял свои энерготрубы и приборы бородатый Рифник, в то время как его слиит неустанно крутился возле вершины гор. А внизу под склоном Молли Залдивар только что успела покинуть свой старенький голубой электромобиль и начала осторожно пробираться к выходу в пещеру.
В этот момент Нечто, зародившееся в сгустке плазмы, заключило первый серьезный этап размышлений выводом, достойным Декарта: я не знаю, кто я есть, но я знаю, что я есть Нечто, способное выяснить, кто я есть на самом деле. И уже экспериментальным путем оно принялось искать дальнейшие решения. Собрав энергию, Оно направило ее на стальную оболочку, сковывавшую Его в замкнутом пространстве. Удар был силен — Оно не думало о безопасности, инстинкт самосохранения в Нем еще не проснулся. Оно также не было запрограммировано и на характер последствий этого удара на окружающую среду.
Удар пробил оболочку.
Плотная горячая плазма прорвалась в пещеру, сотрясая весь холм, уничтожая галерею, плавя металлические стенки, оберегавшие Его. Потом Оно умерло — приток энергии от энерготруб мгновенно прекратился. Что спасло холм и всю округу от уничтожения. Наверху, в пещере-мастерской от сотрясения произошли многочисленные короткие замыкания, начался пожар, в десятке приборов произошли вторичные, менее опасные взрывы. Взрыв швырнул Молли Залдивар на каменный грунт склона, ранил металлическим осколком Клиффа Хаука и бросил Рифника на колени, и тогда он, завопив от ярости и боли, призвал на помощь своего слиита.
Но существо, родившееся в плазме, не совсем умерло, факт случившегося оно зарегистрировало в биллионах биллионов своих электронов без всякого удивления. Оно еще не совсем твердо знало, что живет, и потому не боялось смерти. Оно висело в коридоре, поддерживаемое теперь собственным трансфлексионным полем, окруженное вихрем едкого дыма и яркого сияния. Теперь оно уже не зависело от окружающей среды.
Оно было свободно.
Теперь его энергозонды проникли дальше, гораздо дальше, чем раньше. Оно раскинуло их наружу, на склоны горы, коснулось погрузившегося в беспамятство разума Молли Залдивар. Та застонала в испуге и попыталась открыть глаза. Зонд проник в примитивные мысли слиита. Он изучил Клиффа Хаука и Рифника, отбросил прочь изучение неживого камня и металла в горе. Затем потянулся к человеческим созданиям в поселке Мудрый Ручей. Нашел, что особого внимания они не стоят, пробежался по мириаду людей, пчел, черепах, собак, дельфинов, обезьян, слонов, населяющих Землю, оставив этот предмет для изучения в будущем, протянулся к Луне и другим планетам, потом изменил форму и коснулся самого Солнца.
Лишь мельком, очень коротко, зонды его коснулись другого сознания, похожего на его, сознания иной Блуждающей Звезды, очень бесконечно далекой. Смутно, на половину наносекунды, он слился с чувствами этого счастливого наблюдателя.
И все это в первые секунды свободы.
Потом энергетические зонды вернулись обратно, и существо, только что рожденное, замкнулось в себе, чтобы снова подумать. Потому что некоторые из вещей, о которых Оно узнало, вызвали у него определенные чувства. Оно не могло разобраться в природе этих чувств, но поняло, что они имеют определенную важность. Частично они были приятными — они были рождены знакомством с личностью, имени которой, Молли Залдивар, Оно еще не знало. Другая часть, вызванная контактом с далеким разумным существом, в котором Оно еще не научилось распознавать Солнце, была неприятной. Слово «страх» существо еще не знало, иначе употребило бы именно этот термин. Чтобы изучить это чувство, Ему требовалось время. Оно замкнулось само в себе и задумалось на долгие микросекунды.
Через некоторое время существо снова исторгло из себя зонд. В окружении его находились некоторые другие элементы, которые оно пропустило при первом обследовании. Теперь ему требовалось больше информации. Оно снова коснулось сознания слиита, но на этот раз продлило контакт, изучая зверя более досконально. В простом конгломерате из нервных клеток и запечатленных в них электрохимических зарядных матриц существо обнаружило нечто, заинтересовавшее его, что оно могло использовать. Но поблизости имелись еще более простые конгломераты. Существо протянуло зонд немного дальше и коснулось брошенного электромобиля Молли, коснулось большой машины на рельсах, которую Рифник и Клифф использовали для перевозки земли и тяжелых инструментов. Оно ощущало аппараты и оборудование в самой пещере и почувствовало присутствие иного, похожего на себя существа, находившегося очень далеко, на бесконечном расстоянии.
Энергозонды, немного помедлив, снова были втянуты существом, испускавшим ослепительный свет и нестерпимый жар в подземной галерее. Для раздумий требовалось новое время. Существу хотелось разобраться во всем, что происходило у него внутри, когда оно исследовало эти вещи. Оно еще не научилось называть это вздрагивание внутри «голодом».
Клифф Хаук поднял голову, оторвав взгляд от покрытого колпаком прибора, и крикнул:
— Рифник! Ты прав! Поблизости появилось нечто, чего раньше здесь не было!
Рифник медленно кивнул своей массивной головой.
— Вопрос — что это такое?
Молли Залдивар поднялась на ноги и схватила Хаука за руку.
— Пожалуйста, милый, не надо! Ты и так зашел слишком далеко. Лучше вызовем помощь, пока не слишком поздно.
Он нетерпеливо повел плечом, стряхивая ее руку, но она не собиралась отступать так далеко.
— Клифф, пожалуйста! Я боюсь. Я почувствовала здесь что-то непонятное, и оно меня напугало. Позволь мне вызвать Энди Квама…
Он вздернул голову, свирепо глядя на Молли.