Рим. Цена величия
Шрифт:
XLII
Юния была совершенно разбита утомительной дорогой, хотя ей и удалось нанять экипаж, куда рабы поместили носилки, совсем не приспособленные к длительным путешествиям. И она, и ее свита валились с ног, лошади тоже порядком измучились.
Приветливая тихая Капуя встретила их удивленными взглядами любопытных прохожих. Офицер преторианцев не без труда выудил сведения о том, где проживает Тиберий Клавдий. Его небольшой дом стоял на окраине, отделенный высокой оградой, перевитой буйным плющом. Преторианцы долго барабанили в кованые ворота,
Юния выглянула из-за пыльных занавесей носилок и с раздражением приказала впустить ее, призвав на голову глупой рабыни всех фурий Тартара.
Привлеченный необычной суетой, на пороге появился сам старый Клавдий, одетый в поношенную, залатанную тогу. Увидев Юнию, он удивленно затряс головой и долго заикался, прежде чем она сама оборвала его попытки ее поприветствовать.
– Уважаемый Тиберий Клавдий! – начала она, стараясь не выказать досады. – Я проделала неблизкий путь из Рима, чтоб увидеть тебя. Решение было принято внезапно, и я претерпела немало лишений, прежде чем оказалась здесь. Будь добр, размести и накорми моих преторианцев и рабов, а мне отведи комнату с горячей ванной.
– П-п-приветствую тебя, п-п-прекрасная Юния! Мой дом более чем скромен, но я п-п-постараюсь достойно принять тебя и твою свиту.
Клавдий подал ей руку, и они прошли в небольшой атриум с потускневшими фресками. Краска на колоннах кое-где обсыпалась, но в надтреснутых этрусских вазах стояли благоухающие букеты полевых цветов, было чисто и везде рассыпаны синие лепестки васильков. Юнию тронуло то, что, несмотря на бедность, Клавдий следит за чистотой и уютом своего жилища.
Неожиданно женский смех донесся из перистиля, и из-за занавесей показалась миловидная незнакомка:
– Клавдий, у нас гости?
Она растерянно остановилась, заметив Юнию, а Клавдий покраснел и смутился.
– Что ты, Кальпурния? – недовольно спросил он.
Для Клавдиллы было достаточно услышать имя содержанки старика, чтобы невзлюбить ее с первого взгляда.
– Что, мой Клавдий, холостяцкая жизнь тебя уже не прельщает? – с ехидцей поинтересовалась она.
– Это моя близкая подруга, – сильно заикаясь, ответил старик. – Она присматривает за домом, я плачу ей, как управляющей. Жена Гая Цезаря, Юния Клавдилла, приехала по срочному делу. Приготовь ей комнату, вели нагреть чан воды и распорядись насчет обеда.
Юния с наслаждением окунулась в горячую воду. Все тело нестерпимо ныло от долгого сидения и дорожной тряски. Экономка несколько раз заглядывала, но не решалась зайти, разглядывая из-за занавесей неподвижную девушку. Тихая Кальпурния еще никогда не видела подобного совершенства, поэтому оробела перед гордой Клавдиллой, уловив к тому же при первой встрече ее неприязнь.
Кальпурния была профессиональной проституткой, к этому ее вынудили обстоятельства. Но ей повезло, когда она познакомилась с Клавдием и он предложил ей достаточно выгодные условия. Она жила в его доме, он исправно ей платил за определенные услуги, никогда не обижал, дарил подарки, и девушка искренне привязалась к доброму старику.
Наконец она решилась, заметив, как со стоном потянулась Юния, и зашла.
– Могу ли я предложить госпоже лечебный массаж? – тихо спросила Кальпурния. – Я неплохо владею этой премудростью, и у меня достаточно сильные руки, чтобы снять напряжение с усталого тела.
Клавдилла с радостью согласилась и через некоторое время действительно почувствовала себя лучше. Пальцы экономки сделали настоящее чудо, вернув ей силы. С молчаливого согласия госпожи Кальпурния причесала ее, натерла душистым маслом из своих запасов и принесла чистую тунику.
– Все готово для обеда. Тиберий Клавдий ожидает госпожу в триклинии, – сказала она.
– От души благодарна. – И Кальпурния первый раз увидела, как Клавдилла улыбнулась, хотя глаза ее при этом остались холодны и неподвижны.
Обед оказался скромным. На столе стояли оливки, козий сыр, вареные яйца и жареная утка. Но Юния была рада и такому скудному угощению, проголодавшись с дороги. Кальпурния, скользя неслышной тенью, подливала им вино.
– Мне необходим твой совет, Клавдий, – наконец осторожно произнесла Клавдилла. – Я проделала долгий и утомительный путь, чтобы получить его. Ты, наверное, уже догадался, о чем пойдет речь. Слухи из Рима распространяются с ужасающей быстротой во все уголки империи.
Клавдий кивнул:
– Я понимаю, что речь пойдет о завещании. Я давно уже предупреждал своего племянника об этой опасности, но он не внял моим словам. Думаю, что теперь все мои советы окажутся бесполезными и ты напрасно предприняла это путешествие.
– Нет, не напрасно, – возразила Юния. – Свадебные торжества отвлекли нас с Гаем, затем скончалась моя мачеха, Сапожок после похорон сразу уехал на Капри, но первая попытка исправить положение провалилась… – При этом Клавдилла слегка покраснела, припомнив неудачу с Фабием. – Но еще не поздно наверстать упущенное. Ради Гая я готова на все. И то, что я задумала, опасно, но осуществимо. Пойдем прогуляемся по саду. Там никто не подслушает наш разговор.
Они вышли под сень фруктовых деревьев. Сумерки уже окутали город, в саду приятно пахло прелой листвой и спелыми яблоками, летучие мыши носились над головами, возбуждая чувство непонятной тревоги. Юния зябко передернула плечами: в эти последние августовские вечера веяло осенней прохладой. Ей хотелось, чтобы старый Клавдий сам начал разговор, но старик выжидал. Некоторое время они прогуливались в полном молчании, пока Юния не решилась:
– Клавдий, я знаю, что за твоей маской глупого заики скрывается проницательный ум, поэтому я решила, что только ты сможешь верно направить мою руку для удара.
– Какого врага намерена сразить юная девушка? – уже без привычного заикания спросил Клавдий. Его седая голова перестала трястись, лишь легкая хромота осталась от привычного облика.
– Мой удар направлен против Тиберия Гемелла, – напрямик сказала Юния. – Я собираюсь доказать цезарю, что он не является его родным внуком.
Клавдий даже приостановился:
– Но ты сошла с ума, Клавдилла. Ты предполагаешь, что последует за этим? Сколько голов слетит с плеч? Ты готовишь целый заговор, и я не хочу стать его участником.