Rise
Шрифт:
— Я победил.
Первой пришла в себя от шока Куппер.
— Райт, минус пятьдесят баллов Слизерину, и оставайся на месте. Все остальные свободны, урок окончен. Быстро все в коридор, — кричала она.
Алекс помог мне сесть и внимательно на меня посмотрел.
— Ты как? Цел?
— Выживу, — пробормотал я, хотя уже сомневался в этом.
— Это уже ни в какие рамки не лезет, — в сердцах сказал он.
— Забудь, иди к Амелии, она, кажется, расстроилась.
— Ты точно в порядке?
— Да, — раздраженно сказал я.
Большинство
Оказавшись в прохладном темном коридоре, я почувствовал себя чуть лучше. Меня не покидала мысль о том, что мне надо к Грейнджер, ведь я собирался к ней до начала этого занятия. Но самостоятельно добраться до ее кабинета я бы уже не смог, потому мне пришлось позвать Тинки. Быстро объяснив, куда мне нужно, я попросил его поторопиться. Эльф, как всегда, выполнил мою просьбу с большим усердием, и уже через несколько минут я оказался перед дверью кабинета трансфигурации.
Я не учел одного, Куппер отпустила нас раньше времени, так что Грейнджер сейчас вела урок, и мне пришлось ждать, устроившись около окна напротив двери. Я перевел дух, прикрыл глаза, и почувствовал, как все больше и больше на меня наваливается усталость и тяжесть во всем теле. Минуты, казалось, тянулись бесконечно. Спина и голова раскалывались, перед глазами все плыло, и мне уже не казалось хорошей идеей приходить к Грейнджер, когда я был в таком состоянии. Однако я уже был здесь.
Наконец, занятие закончилось и студенты высыпали в коридор. Я дождался, пока, как мне показалось, большая их часть вышла, и из последних сил прошептал заклинание и переместил себя внутрь помещения. Это было последней каплей для моего тела. В ушах зашумело, и я с трудом мог различать окружающие звуки.
Видимо, я плохо выглядел, потому что, едва увидев меня, Грейнджер сорвалась с места и кинулась ко мне.
— Малфой, что стряслось? — вроде бы спросила она. Четко я мог разобрать только интонации тревоги, звучавшие в ее голосе.
— Я… — мне не удалось продолжить, потому что в глазах окончательно потемнело, и я погрузился во мрак.
*
Когда темнота перед глазами рассеялась и я открыл глаза, первая, кого я увидел, была мадам Помфри. Значит, меня угораздило все-таки попасть в больничное крыло.
— Пришли в себя, мистер Малфой? Вот и отлично. О вашем поведении мы поговорим позже, а пока схожу принесу вам лекарства, — строго сказала она и пропала из поля моего зрения, выйдя за ширму, которой была огорожена кровать.
Я снова прикрыл глаза. Лежать на жесткой кровати не было особо удобно, но сейчас нужно было забыть о капризах. Судя по всему, меня переодели в больничную пижаму и укрыли тонким одеялом, но мне было ужасно холодно.
— Ты как? — раздался совсем рядом голос Грейнджер.
Я тут же открыл глаза и повернул голову на звук. Она сидела на стуле около кровати, сложив руки на коленях и сжав пальцы в кулаки.
— Мне холодно, — прошептал я.
Гермиона встала со стула и вышла за пределы ширмы, но совсем скоро вернулась с одеялом в руках. Укрыв меня, она села обратно на стул и спросила:
— Так лучше?
— Да.
— Ты напугал меня, — сказала она.
— Испугалась, что твоему подопытному кролику пришел конец, и не на ком будет испытать зелье? — мой голос звучал глухо и сипло.
— Идиот, — отозвалась Грейнджер.
— Даже не спрашиваешь, что случилось?
— Я уже знаю. Ты был без сознания несколько часов, за это время я успела переговорить с мисс Дэвидсон и мистером Митчеллом, которые сбились с ног, ища тебя, так что они мне рассказали обо всем.
— Ты что… все это время проторчала здесь? — удивился я.
— Хотела убедиться, что тебе ничего не угрожает.
— И правда, обидно было бы, если бы все твои труды пропали даром, — говорить было трудно, будто горло распухло и отказывалось повиноваться.
— Хватит уже! — прикрикнула она.
Вернулась мадам Помфри и заставила меня выпить четыре разных зелья. Убедившись, что я проглотил все до последней капли, она обратилась к Гермионе:
— Он будет спать все следующие сутки, так что нет смысла тут сидеть, дорогая.
— Хорошо, — отозвалась она, и посмотрела на меня. — Выздоравливай, Малфой.
— Эй, подожди, мы еще не договорили, — возмущенно прохрипел я, вспомнив про цепочку, которую так и не отдал ей. Хотя и чувствовал, что на долгий разговор меня не хватит, потому что зелья уже начали действовать, и по телу разлилась приятная тяжесть.
— Потом поговорим. Спи, — сказала Грейнджер и, не медля, ушла.
А я послушался, будто у меня был выбор, и уснул крепким сном без сновидений.
*
Весь следующий день меня никто не тревожил, но и чувствовал я себя премерзко. Озноб, тупая ноющая боль и головокружение не придавали сил и уж точно не улучшали настроение, так что мне не оставалось ничего, кроме как спать, благо зелья мадам Помфри этому способствовали на ура.
На второй день моего пребывания в лазарете меня навестила лично директор МакГонагалл. Я был крайне удивлен такому визиту.
Прошелестев своей длинной зеленой мантией, она устроилась на стуле для посетителей и уставилась на меня с очень суровым выражением лица.
— Мистер Малфой, как вы себя чувствуете? — спросила она меня.
— Спасибо, директор, уже немного лучше, — ответил я. Мне хотелось спросить о причине ее визита, но я решил, что это выяснится само собой.
— Вы заставили нас всех поволноваться, — сказала она.
— Э-э-э, — растерялся я. — Извините.
— Нет-нет, вашей вины в этом нет и близко, — заверила она меня. — Я пришла, чтобы заверить вас, что без внимания этот инцидент не оставлю, и удостовериться, что у вас есть все, что необходимо, чтобы скорее выздороветь.