Рискнувший
Шрифт:
— Джейсон Стейтем! — восклицает он, словно тот в опасности.
— Ага. Фильм с ним вышел на прошлой неделе. Хочешь сходить?
— Мог и не спрашивать.
— Иди переодевайся, — Тони указывает головой на лестницу.
Дин молнией подрывается с места и спешит в указанном направлении.
Что-то он немного переборщил с энтузиазмом к этому фильму. Интересно, есть ли в нем голые девушки? О, да ладно. Вас мучает тот же вопрос.
— Кто сказал, что ты можешь взять моего ребенка в кино? — заносчивость
Я правда устала от этой Тарзанской рутины, в особенности, поскольку я даже не Джейн.
— Он не только твой ребенок.
После моего аргумента Тони поджимает губы, чтобы сдержать свой ответ.
Это не здорово. Ему не стоит сдерживаться. Он может взорваться. А? Мы не обо мне говорим. Мы говорим о Тони…
— Был моим, когда я проверял в последний раз, — его скупой ответ раздражает меня так сильно, что я встаю и опускаю ладони на стол.
— Да неужели? Потому что, если бы он был только твоим ребенком, ты бы взял его с собой. Если бы он, бл*дь, был только твоим ребенком, я бы не сидела здесь и не помогала ему с домашней работой. Если бы он, бл*дь, был только твоим ребенком, Тони не тренировался бы с ним, а Эрин не водила бы его на стрижку! Он, бл*дь, не только твой ребенок!
Логан выступает вперед и ставит руки на стол, так что теперь он прямо передо мной.
— Ты ведь больше не моя девушка, не так ли?
Не думая, я ударяю Логана по лицу, отчего тут же начинаю дрожать от ярости.
Не знаю, что шокирует меня больше. Факт, что я только что ударила его или то, как сильно от этого болит рука! В фильмах никто даже вида не подает, что это больно!
— Хватит, — голос Тони внезапно взрывает воздух в комнате, а затем понижается: — Вот. Вот почему я веду мальца на фильм. Чтобы вы могли разобраться друг с другом, что бы там ни было. Чтобы мальцу не пришлось видеть, что два человека, которых он только учится называть родителями, собачатся у него на глазах. Чтобы единственная стабильность в жизни мальца не треснула и не перевернулась у него под ногами. Вы не хотите быть вместе? Ладно. Пофиг. Но вам придется выяснить, как сосуществовать ради мальца и ребенка, которого носит Макс.
Ненавижу, когда Тони включает свою логику. О! И Люка тоже! Он тоже проделывает подобное.
— И Келлар, — произносит он, когда Логан становится прямо, красный след от пощечины, кажется, пульсирует. — Я не обязан, бл*дь, отчитываться перед тобой. Я говорил серьезно, когда сказал, что мы с Макс навсегда останемся только друзьями. Я помогал твоему ребенку, чего ты не делал. Вместо того чтобы набрасываться, скажи, бл*дь, спасибо.
— Готов, дядя Тони! — Дин спускается по лестнице и спешит к нам.
Логан изо всех сил старается скрыть красный
— Люблю тебя, мам!
— И я тебя люблю, — я опускаюсь обратно на стул.
Тони сжимает мое плечо, пока Дин спрашивает Логана:
— Хочешь пойти?
— Пошел бы, малец, но нам с твоей мамой… в общем, надо кое-что обсудить. — Логан отходит назад, пока не упирается спиной в столешницу. — Но, может, сходим на какой-нибудь другой фильм завтра.
— После игры? Ты же придешь, да?
— Конечно, малец. Почему ты думаешь, я приехал домой? — глаза Дина загораются, и Логан добавляет: — А теперь проваливай со своим дядей Тони, пока не упустил такую возможность.
— Точно. — Дин со всем своим вниманием смотрит на Тони, который достает ключи из кармана.
Вижу, как Логан в попытке извинения кивает Тони, и Тони принимает это извинение таким же жестом.
— Эй, дядя Тони, купим попкорн? О, и лимонад? Можно мне большой?
Последнее, что слышу от Тони, прежде чем они с мальцом уходят, это:
— Малец, ты только что съел столько, что хватило бы утолить голод в странах третьего мира, и ты все еще голоден?
Как только дверь закрывается, я встаю, готовая выйти из комнаты.
Технически, у нас с Логаном общая комната, но я уже начала собирать свои вещи, чтобы переехать в кабинет внизу, который будет поменьше размером, если поставить туда кровать, но я переживу. Намного лучше жить в тесноте, чем с кем-то, кто думает, что я заставила его тратить на меня свою жизнь.
— Мы не собираемся поговорить? — нервно спрашивает Логан.
— О чем? — Мое тело замирает само по себе.
— О нас.
— Нет никаких нас, Логан.
— Не говори так, — он качает головой. — Пожалуйста, не говори так.
Слова останавливают мои действия, и я пялюсь на него, приклеившись взглядом.
— Логан, большая часть моей жизни вращалась вокруг тебя. Когда больно тебе, больно мне. Когда у тебя были ночные кошмары, я была рядом, чтобы отогнать их. Когда твой отец бил тебя, ты залезал в мое окно, именно я залечивала твои синяки, и именно я до сих пор залечиваю душевные раны. Все это, Логан, все это для тебя, а у тебя хватает наглости смотреть мне в лицо и обвинять в том, что я загнала тебя в угол. — Эмоции становятся комом в горле. — Как ты, черт возьми, думаешь, я чувствую себя после этого?
— Макс, я не хотел…
— Ты никогда не хотел! Ты никогда ничего не хотел! Ты распсиховался, как трехлетний ребенок, у которого отобрали сок, и мне приходится быть той, кто должен все уладить! Сказать тебе, что все в порядке! Сказать, что я прощаю тебя за эти последствия! Что ж, с меня хватит, Логан! С меня, черт возьми, хватит!
— Ты не можешь…
— Почему это не могу?
Логан двигается ко мне с осторожностью.
— Потому что ты нужна мне.
— С тобой очень сложно.