Рискованный рейд
Шрифт:
В целом внешность Сушкина была вполне обыкновенной, разве что изредка мелькавшая на лице улыбка придавала ему вид слегка глуповатый, но вечно таившийся прищур серых глаз все же выдавал в нем человека если и не хитрого, то, во всяком случае, себе на уме. Так что его появление не сильно обрадовало вполне состоявшийся и по-своему сплоченный коллектив штаба.
…Первый раз Алексей лоб в лоб столкнулся с Сушкиным за день до своего выхода на третье боевое задание.
– Слушай, – мягко подкатил к нему новоявленный помощник начальника оперативно-разведывательного отделения. – Ты ведь на БЗ идешь, да?
– Ну да, – не стал отрицать очевидного Юдин. Уж кто-кто, а орошник должен был знать содержание приходящих на отряд боевых распоряжений.
– Слушай, –
– ??? – Старший лейтенант уставился на Сушкина в искреннем непонимании.
– У «чехов» же есть пистолеты? – видя замешательство Юдина, начал пояснять капитан.
– Бывают… – Алексей все еще не понимал, куда клонит его собеседник.
– Вот! – обрадованно воскликнул Сушкин. – «Чехов» завалишь – подгони мне «ПМ».
Если сказать, что после этой фразы у Юдина отвисла челюсть, то значит не сказать ничего.
– Зачем? – только и выдохнул Алексей, пораженный такой необыкновенной простотой этого капитана.
– Да чтобы под рукой был, мало ли что, – неопределенно пожал плечами Сушкин. – Так что, подгонишь?
Алексей несколько секунд молчал, раздумывая над ответом, затем, не собираясь брать на себя никаких обязательств, а скорее стараясь побыстрее отделаться от навязчивого собеседника, буркнул:
– Посмотрим… – Это прозвучало настолько неопределенно, что выглядело скорее «нет», чем «возможно»; тем не менее, реакция Сушкина потрясла.
– Спасибо, брат! – Капитан схватил ладонь Юдина и затряс ее обеими руками. – Спасибо! – повторил он еще раз, после чего развернулся и, не оборачиваясь, засеменил к палаткам управления.
– Тоже мне, брат родной нашелся! – прошипел Юдин, отирая руку о штанину (после рукопожатия Сушкина ладонь казалась влажной до липкости). – Можно подумать, мы в лес за «чехами», как за грибами, ходим. Тут два выхода – и ни одного результата. Пистолет ему! Хрен на рыло! – И, порассуждав таким образом, Алексей, даже не задумавшись о законности подобного подгона, окончательно решил: даже в случае успеха никаких пистолетов Сушкину не давать!
Вечером выяснилось, что со своими просьбами тот подходил едва ли не ко всем группникам отряда. У Миши Щукина, старшего лейтенанта, командира первой группы первой роты, он попросил пуховый спальник; у Виктора Крысина, лейтенанта, командира второй группы этой же роты, – офигенный «чеховский» рюкзак, и чтобы непременно с дырками от пулевых пробоин; у группника четвертой группы Валеры Шухова – «многий» ножик; Сушкин даже назвал фирму. Что именно он просил у группников второй роты, Алексей толком не узнал, но то, что капитан озадачил всех, – было неизменным фактом. Кое-кто из горячих голов предлагал за такую наглость набить ему морду. Возможно, к этому все и склонились бы, если бы самый здоровый из компании лейтенант Крысин, с усмешкой глядя на возмущающихся, не вознес очи горе и не высказал простую мысль:
– Вы этого Сушкина видели? Куда его бить? Сам помрет.
Спорить с очевидным не имело смысла. В итоге консилиум постановил: ничего Сушкину не подгонять, на дальнейшие просьбы отвечать категоричным «нет». Так что в вопросе пополнения собственных закромов за счет трофейного имущества Сушкина ждал полный облом.
Глава 5
Боевой выход
Состав боевых троек, определенных еще Томиным, Юдин решил не менять. В головняке, как и раньше, шли три «контрабаса». Сержант Игорь Загоруйко – старший тройки, поджарый, жилистый, широкоскулый и кареглазый, носивший на голове панаму и всегда в виде галстука повязывавший на шею защитного цвета косынку, он двигался первым. Старшина Федор Маркин – чуть выше среднего роста, широкоплечий, разведчик-снайпер, одновременно исполнявший обязанности внештатного сапера, шел вторым. Алексей знал, что его туристический рюкзак всегда забит «Сникерсами». Третьим чапал «по бездорожью» рядовой Аркадий Апраксин – разведчик-пулеметчик, низкорослый, коренастый, с вечно выбивающимся из-под банданы темно-русым чубом. В первой тройке ядра первым, а в общей колонне четвертым ходил рядовой Строчкин. Его имя каким-то непонятным образом все время терялось в сознании Алексея, неоднократно пытавшегося это имя запомнить, но все старания были тщетны. Пятое место в боевом порядке занимал второй номер радистов младший сержант Леонид Шароватов – едва ли не самый высокий из всех отрядных радистов, мощный с виду, но, увы, не обладавший должной выносливостью при длительных переходах. Шестым топал рядовой Роман Кротов – внештатный санинструктор. За ним – старший первой тройки ядра сержант Евгений Спицын – разведчик-пулеметчик, коренастый блондин чуть выше среднего роста, с вечно впалыми щеками и каким-то потухшим, безрадостным взглядом. Восьмым – Виталий Чурсин, разведчик-автоматчик, ничем не примечательный на вид, разве что на лице у него чуть пониже губы чернела едва заметная родинка.
С собственным нахождением в боевом порядке Юдин мудрить не стал, а остался в центре. Вот только оделся, как все, без излишних выпендрежей и наворотов; даже любимый многими командирами групп «АПСБ» брать не стал, взамен прицепив к автомату подствольник и набрав побольше ручных гранат. Сразу же за ним двигался его «нукер» – он же радист номер первый рядовой Кирилл Фролов – медведеподобный увалень ростом метр восемьдесят и весом под девяносто пять, производивший впечатление неистребимой мощи и бывший на поверку совершенно мирным, незлобивым парнем в быту. Одиннадцатым своей размашистой походкой вышагивал Артем Шлеин, рядовой разведчик-автоматчик, старший второй тройки ядра, обманчиво нескладный, но на деле быстрый и сообразительный. За ним – разведчик-пулеметчик Константин Косых – смешливый, черноволосый, немного смуглый, уверявший всех в том, что в его жилах есть примесь крови цыганских баронов.
Тыловая тройка стоила отдельного разговора. Мало того, что все трое были, как братья-близнецы, одинакового телосложения и роста, так еще двое из них носили фамилию Кузнецов, и оба Викторы. Чтобы не путаться, Юдин определил их как Кузнец-один и Кузнец-два. Кузнец-два, разведчик-пулеметчик, шел тринадцатым. Кузнец-один, разведчик-автоматчик, он же старший тройки, шел в замыкании. В центре держался третий «брат-близнец» Семен Артюхин, снайпер от бога, от своих «братьев» отличавшийся лишь угрюмостью или спокойствием характера, смотря с какого бока к этому подойти.
Итак, группа привычно двигалась по лесу, наполненному ароматом новых, омытых ночным дождем листьев. Изредка запах листвы перебивал острый запах давимой подошвами ботинок черемши. Бушевавший всю предыдущую ночь ветер стих, погода разведрилась, и нагреваемый поднявшимся над горизонтом солнцем воздух теплыми волнами опускался вниз, заглядывая под густой полог листвы и обдавая идущих парной духотой насыщенного влагой воздуха. Алексей вывел группу на очередной вставший на пути хребет и, махнув рукой, разрешил небольшой привал. До очередного выхода в эфир оставалось двадцать минут, и пока бойцы в тройках вели круговое наблюдение, ему можно было расстелить коврик и немного полежать, расслабленно вытянув ноги. Может быть, так он и сделал бы, если б не внезапно возникшее желание отойти в близлежащие кустики.
– Чи, – окликнул старлей сидевших рядом, но смотревших в другую сторону радистов. – Я сейчас.
Он знаками показал причину и направление своего ухода, подхватил малую пехотную лопатку Фролова и степенной походкой направился вдоль хребта. Минуя сидевшего в охранении Строчкина, убедился в том, что тот видел его уход, и осторожно начал спускаться вниз, внимательно выглядывая подходящее для его целей, но не слишком удаленное от группы местечко. Наконец оно было выбрано. Старший лейтенант небрежным движением воткнул лопатку в землю и уже собрался приставить автомат к дереву, когда…