Ритуал мечей
Шрифт:
«Я считаю наш план опрометчивым, миледи», – продолжал Абертоль. – «Аргон служил МакГилам на протяжении целых поколений. Возможно, для него пришло время двигаться дальше. Мы не понимаем путь чародеев. В любом случае, я не знаю, как мы можем спасти его».
«Аргон был доверенным советником моего отца», – ответила Гвендолин. – «Кроме того, он был хорошим и верным другом. Если ему суждено остаться там, где он находится, тогда ни я, ни боги не могут этого изменить. Но я не могу позволить ему прозябать там, даже не попытавшись».
«Это древние деревья», –
Гвендолин заметила, что чем старше Абертоль становился, тем более он был склонен разговаривать с самим собой, рассказывая старые истории и уроки, независимо от того, слушал ли его кто-нибудь или нет. Он говорил все больше и больше для своего возраста, и иногда Гвен приходилось не обращать на него внимания.
«Конечно, земля не может вытерпеть этого», – продолжал Абертоль. – «Эта земля на протяжении всей истории Кольца была низведена до заброшенной земли. Это дорога в Преисподнюю, вот и все. Здесь никто не живет. Кроме, разумеется, непутевых людей и воров ночи. Это рай для изгоев. Неужели ты не понимаешь? Никто не пересекает Терновый Лес без надлежащей свиты. И вот мы идем только вчетвером». – Он покачал головой. – «Это путь к несчастью. Теперь, если бы ты послушала меня…»
Гвендолин пыталась не обращать на него внимания, пока Абертоль продолжал бормотать.
«Он всегда так говорит без остановки?» – спросила Алистер Гвендолин, подходя к ней с улыбкой на губах. Она кивнула в сторону Абертоля, который продолжал свой монолог.
Гвендолин улыбнулась в ответ.
«Больше, чем раньше», – сказала она.
Алистер улыбнулась.
«Ты боишься Преисподней?» – Гвен задала вопрос, который вертелся в ее голове.
Алистер продолжала идти рядом с ней, молчаливая и невыразительная, пока, наконец, не покачала головой.
«Я должна быть честной и сказать, что я не боюсь», – произнесла она.
Гвендолин была заинтригована. Не этого ответа она ожидала.
«Почему?»
«Я видела несколько самых ужасных вещей, которые может предложить этот мир», – ответила Алистер. – «Я достаточно страдала, чтобы узнать, что страх отнимает много энергии. То, что суждено, придет. А что не суждено, не придет».
Пока они продолжали идти, Гвендолин чувствовала, что Алистер хотела рассказать ей больше. Гвен считала эту девушку такой загадочной, и ей хотелось задать много вопросов. Кто эта женщина, эта друидка, которая ничего не боится?
Но Гвен не хотела любопытствовать, поэтому она уважала молчание девушки, ожидая, пока та не будет готова.
Наконец, Алистер вздохнула.
«Когда-то я работала в таверне», – начала рассказывать она. – «Однажды ночью, когда я подавала напитки, мой хозяин схватил меня за запястье и, пока никто не видел, втащил меня в комнату. Он был сильным человеком с хваткой воина, а у меня не было достаточной силы, чтобы сопротивляться. Я кричала о помощи, но никто или не слышал, или им было безразлично».
Алистер продолжала
«Что-то произошло», – наконец, произнесла девушка. – «Я все еще не до конца это понимаю. Я протянула руку, чтобы оттолкнуть его от себя, и из моей ладони вырвалась энергия. Она ударила его в грудь, и он пролетел по комнате. Он лежал на полу, застыв от страха, удивленно глядя на меня. Я не стала ждать, я развернулась и вышла из комнаты».
Алистер вздохнула.
«Я отличаюсь от других. Я не знаю, как, но это правда. Я воспринимаю мир не так, как ты. Я не хотела причинять вред тому человеку, но я не смогла бы остановиться, если бы попыталась».
Алистер все больше впечатляла Гвендолин каждым произнесенным словом. Она была такой скромной, такой учтивой и, несмотря на ее красоту, Гвен понимала, что та обладает великой силой. Кроме того, Гвен испытывала чувство товарищества по отношению к ней – она нашла того, что страдал так же, как и она, кого-то, кто понимал, что значит висеть на волосок от смерти.
Гвен не хотела проявлять любопытства, но она была не в силах бороться с собой. Она почувствовала, что должна задать следующий вопрос:
«Откуда ты родом?»
Не успела Алистер ответить, как в лесу прозвучал треск ветви, и когда они все обернулись, то увидели перед собой дюжину мужчин. Крон зарычал, издав зловещий шум, он ощетинился, встав перед их группой и сделав несколько шагов вперед.
Гвендолин сразу же вспомнила о своей засаде в Южном Лесу. Эти мужчины тоже были ворами, это было ясно по выражению их лиц – тем не менее, выглядели они еще более мрачными. Облаченные в броню с ног до головы, они имели при себе новое оружие. Они казались непроницаемыми для холода, и были хорошо организованы, замаскировавшись в белый цвет. Они не были похожи на дилетантов, как воры в Южном Лесу, напоминая профессиональных убийц.
Гвен испугалась за Крона, который рычал все громче и громче, особенно когда один из воров нацелил свой арбалет в голову леопарда.
«Крон, вернись сюда», – сказала Гвендолин.
Но у Крона были другие идеи. Бесстрашный леопард прыгнул в воздух и с ужасным рычанием вонзил свои клыки в горло вора до того, как тому удалось выстрелить. Вор закричал, когда Крон пригвоздил его к земле. Леопард рвал его направо и налево, и через несколько секунд вор был мертв.
Послышался звук выстрелившего арбалета, и в воздухе проплыла стрела до того, как кто-то из них успел отреагировать.
«КРОН!» – крикнула Гвен.
Крон вскрикнул, когда стрела вонзилась в его бок, сбивая его с ног.
Воры рассчитывали на то, что на этом все закончилось, но Крон удивил их. Он еще не завершил начатое.
Он поднялся на ноги и снова прыгнул в воздух, зарычав. Леопард сбил с ног другого вора, убив его, до того, как другая стрела проплыла в воздухе и на этот раз окончательно повалила Крона.
«КРОН!» – крикнула Гвен, делая шаг к нему.
Главный вор вышел вперед и прижал меч к горлу Гвендолин.