Ритуальные грехи

Стюарт Энн

— Интересно, от кого ты избавлялся в прошлом? — обманчиво спокойным тоном спросил Люк.

Кальвин неуверенно пожал плечами.

— Люк, ты перестал сдерживать свои эмоции. Ты забываешь, что все вокруг уверены, что ты будущий спаситель человечества. Кроме зловредной дочки Стеллы… — он запнулся, и его смуглое лицо внезапно побледнело. — О, нет, — простонал он.

— Что — нет? Ты ни от кого не избавлялся в прошлом?

Но Кальвина трудно было сбить с толку.

— Ты не спал с Рэйчел Коннери. Скажи, что ты не мог совершить такую

глупость. Ведь это же смерти подобно!

Люк развалился в кресле, вытянув перед собой ноги в черных пыльных джинсах.

— Хорошо, я тебе не скажу, — согласился он, продолжая пить пиво.

Кальвину хватило минуты, чтобы взять себя в руки. Подойдя к Люку, он уселся у его ног и уставился на него озабоченным взглядом.

— Но почему, Люк?

Тот лишь покачал головой.

— Черт, да не знаю я. Могу назвать сто причин, и ни одна из них не будет верной. Может, все дело в том, что мне страшно хотелось трахнуться, а она как раз оказалась в том же самом месте…

— Где?

— В Коффинз Гроув.

— Черт! Ты что, с ума сошел? Что она там делала?

— А ты как думаешь? Искала новые лазейки, чтобы прижать меня к ногтю.

— Похоже, ты дал ей в руки отличное оружие.

Люк устроился поудобней в кресле и закрыл глаза.

— Как будто она нуждается в моей помощи. К тому же, ты потерял веру в мои способности. Может, я так ее ублажил, что она влюбилась в меня по уши.

— Возможно, если бы она была похожа на других женщин. Зная ее характер, уверен, она только и мечтает, чтобы тебя прикончить.

Губы Люка скривились в недоброй, холодной усмешке.

— Возможно, — согласился он.

— Где же она теперь? Небось, делится впечатлениями с журналистами?

Люк покачал головой.

— Сомневаюсь. Думаю, рано или поздно она заявится сюда.

— Старейшинам это не понравится. Временами мне кажется, что они влюблены в тебя точно так же, как и все остальные обитатели Санта Долорес.

— Кроме тебя, Кальвин.

— Кроме меня, — повторил коротышка ничего не выражающим тоном. — С ней нужно разобраться. И ты это знаешь, верно?

— Ты уже пробовал. Если захочешь повторить — я сломаю твою тощую шею.

— О, какие фамильярности! Помнится, раньше ты предпочитал пистолет или нож.

— Кальвин, ты действуешь мне на нервы.

Тот фыркнул с видом оскорбленного достоинства.

— И как же ты с ней поступишь? Неужели позволишь ей разрушить все то, что мы создавали с таким трудом?

— Возможно, — устало согласился Люк.

Он чувствовал ледяную ярость своего помощника. Лишь один Кальвин мог позволить себе выказывать недовольство поведением Люком, но в последнее время это тоже начинало надоедать.

— Я этого не допущу, — рявкнул Кальвин.

Люк зевнул.

— Ты не сможешь мне помешать, — спокойно сказал он и снова закрыл глаза.

У него не было ни малейшего желания возвращаться в Санта Долорес. Он ухлопал больше недели на то, чтобы заставить себя вернуться. Все это время он колесил по югу страны; много пил, много курил, сердитый и возбужденный настолько, что у него не было даже желания подрочить. Люку было наплевать, куда девалась Рэйчел Коннери.

Во всяком случае, так ему казалось.

Он чертовски устал от своего образа жизни. Ему опостылело быть святым и во всем себя ограничивать. Ему надоело нести отвественность за толпы заблудших душ, со всех сторон стекавшихся в рекреационный центр и пополнявших казну Братства звонкой монетой. Он с такой легкостью присваивал львиную долю денежных поступлений, что это занятие тоже ему надоело. А ту еще и Кальвин начал выдвигать собственные требования. Люк не собирался мириться с таким положением вещей.

Он собирался исчезнуть. Причем, он хотел, чтобы это произошло среди белого дня, на виду у его верных последователей. Люк просто растворился бы в воздухе. Но в отличие от этих обманутых душ, он знал, что не обладал сверхъествественными способностями. Все, что у него было — эта сила его мощной харизмы. Поэтому он должен был спланировать все очень тщательно, вплоть до мельчайшей детали. Чтобы воплотить свой план в жизнь, ему нужен был Кальвин.

Люк снова открыл глаза. Коротышка застыл у его ног, словно глиняный истукан в святилище дьявола.

— Ты что, решил смыться? — тихо спросил он.

— Да.

— Возьмешь меня с собой?

Ответить на такой простой и в то же время сложный вопрос было нелегко. Кальвин находился при нем со времен тюремного заключения. За последние двенадцать лет он был для него и доверенным лицом, и сообщником. Один лишь Кальвин знал все аспекты его грандиозной аферы. Все остальные слепо верили в нового мессию.

Кальвин знал, где находятся деньги Люка, хотя у него не было к ним доступа. Именно Кальвин придумал первоначальный план исчезновения после того, как они достигнут намеченной цели. Ни Люк, ни коротышка никогда не думали, что придуманное ими Братство Бытия обретет мощь и будет приносить баснословные доходы. Все эти годы Кальвин был ему настоящим другом. И все же ему не терпелось от него избавиться.

— Нет, — ответил Люк.

Кальвин кивнул и криво усмехнулся.

— Вранье. Я всегда верил, что несмотря ни на что, ты будешь со мной полностью откровенен. Когда ты собрался уходить?

— Пока не знаю, — Люк откинулся на спинку кресла, устало закрыв глаза. — Когда придет время. Не сомневайся, ты получишь свою долю.

— Меня волнует вовсе не это, — Кальвин пренебрежительно махнул рукой. — Здешний народ не позволит тебе уйти. Они не просто тебя любят, они уверены, что ты являешься их собственностью.

— Да, — ответил Люк. — Но это не так. Они не смогут мне помешать. Да они и знать не будут, что я их покинул, а когда узнают, будет поздно.

— А как же я? Ты дашь мне знать или исчезнешь, не попрощавшись и со мной? — спросил Кальвин обманчиво спокойным тоном.