Ритуальные грехи
Шрифт:
Она бросила на него сердитый взгляд.
— Я не хочу быть с тобой, — отчеканила она громким, выразительным голосом.
— Тогда зачем ты вернулась?
— Да уж не из-за твоего липового обаяния, — огрызнулась она.
Люк не смог сдержаться и громко рассмеялся. Он знал, что рассердил Рэйчел пуще прежнего, но злость мешала ей мыслить рационально. Пускай злится на него сколько угодно, лишь бы не боялась.
— Считай это деловым соглашением, — сказал он. — Потому что Братство Бытия — это я. Решайся, Рэйчел, выбор за тобой. С кем ты предпочитаешь спать — с Кэтрин или со мной?
Ее реакция привела Люка в восторг.
Вместо этого колено Рэйчел лишь безболезненно скользнуло по бедру ее мучителя. Люк перехватил одной рукой кулаки девушки, отчаянно молотящие воздух, а другую запустил в волосы и с силой прижал ее к себе, так что она очутилась в ловушке между ним и стеной.
— Рэйчел, неужели ты хочешь драться со мной? — прошептал он ей на ухо.
— Я хочу тебя прикончить! — вне себя от ярости закричала она.
— Они велели тебе это сделать?
Она притихла в его руках.
— Черт возьми, — сказал он. И потащил Рэйчел по пустым коридорам в свое жилье. Он не стал обращать внимания на ее отчаянные попытки вырваться, просто зажал ей рот, чтобы заглушить яростные вопли. Не то, чтобы он опасался, что кто-нибудь мог услышать крики Рэйчел и броситься ей на помощь, вовсе нет, но он не знал, насколько плохи его дела. Люк привык бороться, не соблюдая правил, он свято верил, что нужно использовать в своих интересах малейшую возможность. Но откуда ему было знать, как совладать с безумным убийцей, вроде Бобби Рэя Шаттни?
В передней комнате он даже не замедлил шага. Прижав к себе яростно сопротивлявшуюся Рэйчел, он нажал на кнопки, открывающие потайную дверь, и как только та открылась, он что есть силы толкнул девушку на огромную кровать. Затем повернулся к ней спиной и быстро набрал код безопасности. Но Рэйчел не собиралась на него нападать, временно потеряв охоту сражаться — вместо этого она оглядывалась по сторонам, раскрыв рот от изумления.
Он прислонился к двери и посмотрел на Рэйчел. Она прекрасно смотрелась на его кровати, где до сих пор он спал один. Лицо бледное, волоты торчат в разные стороны — и все же она возбуждала его до такой степени, что он еле сдерживался, чтобы не броситься к ней на кровать. Но сперва он должен получить ответы на кое-какие вопросы. И он их получит, чего бы это ни стоило.
— Эта комната надежно защищена, — сообщил он. — Она звуконепроницаема и заперта на цифровой замок. Сюда никто не сможет зайти, и ты отсюда не выберешься, пока я сам тебя не выпущу. Твоих криков тоже никто не услышит.
Как и следовало ожидать, Рэйчел тут же взяла себя в руки, привстала и уселась среди скомканных белых простыней.
— Значит, если ты меня убьешь, никто этого не услышит!
Люк устало закрыл глаза.
— Мне надоело слушать, как ты постоянно обвиняешь меня в убийстве. Скажу честно, иногда у меня руки чешутся, чтобы свернуть тебе шею. Ей Богу, ты меня уже достала! У тебя мания преследования, тебе повсюду мерещатся заговоры и убийства. Ты назойлива как муха и начисто лишена чувства юмора. Вдобавок ко всему, ты слишком тощая.
— Но это не повод, чтобы меня убить.
— Вот именно. Хочешь верь, хочешь нет, но я не привык убивать людей
— Почему люди умирают от рака? — спросила она ни с того ни с сего и застыла на месте, будто боясь услышать его ответ.
От удивления он заморгал глазами, не зная, что сказать в ответ.
— А я почем знаю? Об этом нужно спрашивать у врача, у Альфреда, например. При чем здесь я? Наверное, все дело в генетике и в окружающей среде и Бог знает в чем еще. А почему ты спрашиваешь? Боишься, что можешь заболеть, как твоя мать?
Она смотрела на него так, будто перед ней стояло чудовище.
— Я хотела спросить, почему так много людей умирает в рекреационном центре?
Люк замер на месте.
— Черт побери, что ты хочешь этим сказать?
— Почему сюда приезжают здоровые богатые люди, им говорят, что они больны раком, потом они умирают и оставляют свои деньги Братству Бытия?
— Не повезло, наверное, — огрызнулся он.
— Ты тоже берешь в этом участие?
— Какое участие? В чем?
— Это правда, что Уотерстон и Кэтрин следуют твоим инструкциям? Это ты додумался до того, чтобы сперва убедить человека в том, что он смертельно болен, а потом накачивать его лекарствами, облучать, оперировать до тех пор, пока он не умрет? Это правда, что ты убил мою мать?!
Голос Рэйчел сорвался на истошный крик, глаза метали молнии.
Но сейчас Люку было плевать на выражение глаз несносной девчонки.
— Да ты просто свихнулась, как и Бобби Рэй Шаттни! — рявкнул он.
— Ты на что это намекаешь?
— Бобби Рэй — псих чистой воды. В тринадцать лет он вырезал под корень всю свою семью, утверждая, что действовал по указке дьявола. Все кончилось тем, что он выпил их кровь. Его не смогли осудить по молодости лет, и четыре года назад его отпустили, уничтожив все записи в деле. С тех пор он находится здесь под неусыпным надзором Альфреда, который пичкает парня лекарствами, чтобы тот не бросался на окружающих. Во всяком случае, до последнего времени все было именно так.
— Он рассказал мне о том, как здесь умирают люди.
— И ты ему поверила? — презрительно усмехнулся он.
— Я и сейчас ему верю.
Самое ужасное заключалось в том, что Люк тоже ему верил. Все сходилось одно к одному. Он вспомнил стремительно растущий список людей, которых настигла скорая кончина в результате заболевания особо опасным видом рака. И то, как он охотно согласился на то, чтобы Альфред облегчил муки страдальцев, ускорив неизбежный конец.
— Твою мать! — выругался Люк тихим сдавленным голосом и отвернулся от Рэйчел. Он чувствовал, что еще чуть-чуть и его вывернет наизнанку. Перед ним мелькали лица, руки, которые он пожимал перед смертью, длинная череда людей, ставших жертвами его непомерной жадности.
А ведь он поклялся, что больше никогда никого не убьет. С него хватало и гниющего трупа Джексона, который преследовал его во снах. А теперь на его совести оказались десятки невинных душ.
Рэйчел встала с кровати и нерешительно приблизилась к Люку. Он чувствовал, что она стоит у него за спиной, очень близко. А ему хотелось разнести здесь все к чертовой матери.
— На самом деле ты ведь ничего не знал, правда?
Голос Рэйчел прозвучал на удивление мягко, ласково. А он и не знал, что в ней таится столько нежности.