Роботы божьи
Шрифт:
Он подмигнул и прибавил:
– Здесь все настоящее - люди тоже.
Сидящие вокруг экрана взволнованно зашумели. Егор перевел взгляд туда. Показывали запись обрушения петербургского газпромовского небоскреба. Это было единственное здание, уцелевшее после затопления города полвека назад. Все это время оно торчало из моря фаллосоподобным напоминанием о погибшем мегаполисе.
Егор знал Петербург благодаря подробной трехмерной копии в Среде Гулл. В детстве он болел игрушечными лодками, динозаврами и Петербургом. Он часто представлял в воображении, как все выглядело до потопа, когда город был цел и в нем жили люди. Маленький Егор рисовал гуляющих, конные
Небоскреб держался долго, но терпеливое море сделало свое дело. Неделю назад он рухнул и навсегда исчез под холодными волнами бескрайнего Русского моря.
– Смотрите, падает!
Зрители замерли, вперившись в экран. Зияющая пустыми окнами высотка вздрогнула и разом осела на несколько этажей. Постояв мгновение, словно в раздумье, она покачнулась и, накренясь, стала сползать вниз, на глазах ускоряясь. Разогнавшись, башня ударила море гигантской дубиной и исчезла в фонтанах брызг.
Когда осели брызги и ветер развеял водяную пыль, зрителям предстала блестящая морская поверхность. Ничто больше не напоминало о великом городе. Лишь беспокойные волны плескались, гоняясь друг за другом, словно мезозой не кончался и не было никогда никаких людей. Сердито кричали чайки, злясь на исчезновение искусственной скалы, где поколения их привыкли гнездиться после потопа.
Посетители шумно выдохнули. Егор заметил, что пожилая женщина, сидевшая к нему боком, плакала. "А ведь отморозки помнят город незатопленным", - подумал он. Возможно, кто-то из них даже жил там. Для них это настоящая трагедия.
Принесли авдеевский кофе. Он источал отвратительный запах жженой резины. Священник отхлебнул глоток и тут же отставил чашку, увидев вошедшую в бар коротко остриженную блондинку. Он помахал ей рукой и вскочил со стула. Блондинка приблизилась к их столу.
Лет сорока на вид, худая и невысокая, она была одета очень просто: в заправленную в грубые рабочие штаны мужскую рубашку и резиновые сапоги. Круглое лицо с крючковатым носом и широко посаженные внимательные глаза придавали ей сходство с совой.
Усевшись в подставленный Авдеевым пластиковый стул, она кивнула присутствующим и бросила на пол потертый брезентовый рюкзак. Авдеев снова сел. В присутствии блондинки он преобразился, став необычайно возбужденным и радостным. Его лицо словно просветлело. "Да ведь он влюблен в нее по уши", - догадался Егор.
Она молча уставилась сначала на Егора, потом на Наташу - и снова на Егора.
– Это они и есть?
– наконец, спросила она сухим бесцветным голосом, не сводя с Егора немигающего взгляда больших серых глаз.
– Да, - взволнованно подтвердил священник.
– Они в большой беде. Егор мой прихожанин, INFJ и очень хороший человек. Наташа его... девушка, ESTJ. Она, правда, не совсем...
– Мы пользуемся прозвищами, - перебила женщина-сова, обращаясь к Егору и Наташе.
– Зовите меня Старуха Лизергин.
– Но вы совсем не похожи на старуху, - возразил Егор, желая сделать ей приятное.
Священник поперхнулся кофе и закашлялся. Наташа мысленно хихикнула.
– С литературной классикой совсем не знаком?
– с сочувствием спросила блондинка, продолжая сверлить Егора пристальным взглядом.
– Видишь ли, - суетливо заговорил священник, - Егор был ребенком, когда роботы пришли
– Ладно, проплыли, - прервала его Старуха Лизергин и сказала, обращаясь к Егору: - Во-первых, выключи гирлянду над головой. Сияешь, как новогодняя елка. Любой назгул тебя выкупит на раз.
Егор догадался, что она говорит об иконках статуса и послушно кивнул. Назгулами на арго отморозков называли штатный полицейский патруль: один настоящий полицейский и восемь виртуальных. Происхождения слова он не знал, но его зловещее звучание ничего хорошего не сулило.
– Во-вторых, твои документы...
Порывшись в рюкзаке, Старуха Лизергин выудила оттуда и выложила на стол россыпь квадратных пластиковых карточек с объемными голограммами мужских лиц. Она быстро перебрала их тонкими нервными пальцами, то и дело поднимая глаза и вглядываясь в лицо Егора. Оставив три и отложив остальные, она вновь уставилась на Егора. Пожевав в задумчивости губами, Лизергин выбрала одну и бросила ее через стол Егору.
– Теперь ты "настоящий", - пояснила она.
– Это удостоверение личности инвалида. Оно служит для получения бесплатной еды и оплаты транспорта, покупок и услуг. На нем пятьдесят рублей, на первое время хватит. Питаться будешь в пищевом автомате. В этом баре не советую: дорого и отравят. Ближайший автомат через два дома отсюда, как выйдешь на улицу, сразу направо. Владельцу карточки положено два приема пищи в день. Жить будете здесь. Комната стоит шесть рублей в сутки, удобства в коридоре. Дороговато, зато никто не задает вопросов.
– Совсем не похож на меня, - робко сказал Егор, глядя на выступающий из карточки голографический портрет.
С портрета на него угрюмо взирал грустный седой мужчина под пятьдесят. Цвет волос и прическа отдаленно походили на егоровские, но на этом сходство заканчивалось.
– Сойдет, - отмахнулась Лизергин, - с другими сходства еще меньше. Это карточки умерших. Родственники не оповещают полицию о смерти, чтобы продолжать получать пособие и еду. Я выкупаю у них карточки, подделываю голограммы и продаю. Пару дней попользуешься этой, я не успела подделать твой портрет. Если застрянешь здесь надолго, сделаю настоящую, с твоей физиономией. За отдельную плату, конечно.
Она сгребла карточки со стола и бросила в рюкзак.
– Теперь одежда. Ее тряпки, - сказала Лизергин, кивая на Наташу, - сойдут, а вот тебе в этом лучше здесь не ходить. Смокинг на помойке слишком выделяется.
– Я привезу ему другую одежду, - пообещал Авдеев.
– Хорошо. Пока не переоденешься, на улицу не выходи. Еду пускай она тебе носит.
Егор и Наташа дружно кивнули.
– Банковским счетом не пользуйся, чтобы тебя не отследили. Ни с кем не связывайся, даже с Петром. Если что-то понадобится, звони мне. Связь с Петром тоже через меня. Звони мне, я ему передам. Телефонный аппарат в номере.
Она достала из рюкзака обрывок тонкой пластиковой ленты, записала на ней ручкой-выжигалкой двенадцатизначный номер и протянула Егору.
– Номер запомни... или лучше пусть она запомнит. А ленту выбрось.
Егор и Наташа послушно кивнули.
– С документами все. Наркотики, оружие нужны?
Егор и Авдеев испуганно замотали головами.
– Последний вопрос. Я так понимаю, ты в полном дерьме и платить за мои услуги тебе нечем?
– У меня есть деньги, но если я не могу воспользоваться своим счетом...
– начал Егор.