Род
Шрифт:
В этот момент распахнулась дверца кареты и оттуда высунулась маленькая ручка в светло-серой замшевой перчатке. Боули, опередив короля, спрыгнул с лошади и, подбежав к карете, опустился на одно колено, стряхнул железную рукавицу и протянул свою руку. Тут и Картрих подоспел, буркнул недовольно: «Не во дворце!» – и без всяких галантных вывертов помог спуститься на землю своей жене.
Королева Гивера нисколько не походила на тот божественный цветок, что приводил в трепет всю лучшую часть королевства, на предмет тайных вожделений и явного поклонения всех рыцарей, сейчас ее можно было уподобить перезревшему плоду, к тому же изрядно помятому за
– Как ты, моя королева? – спросил между тем Картрих.
– Все хорошо, ваше величество, – ответила Гивера, – испугаться я не успела, толчок был не слишком силен, не сильнее тех, что доносятся изнутри, – прибавила она тихо.
Могла бы и не осторожничать – придворные отодвинулись на почтительное расстояние, чтобы не слышать разговора царственной четы.
– Чего стоите? – заметив это, закричал Картрих. – Работайте! Мы не можем терять времени! Отдохни, дорогая, – сказал он, вновь повернувшись к Гивере, – скоро мы двинемся в путь.
– Какие дикие пустынные места! – раздался голос баронессы Арч. – Ваше величество, а нет ли здесь злобных черных эльфов?
– Может быть, и есть, – ответил король, думая о своем.
– Ах, я боюсь!
– Людей надо бояться, голубушка, людей, – все также рассеянно произнес Картрих.
– А люди здесь есть, мой государь? – спросила Гивера.
– Люди везде есть, дорогая, – ласково ответил Картрих, – здесь, под стать местам, такие же дикие. Представляешь, они поклоняются животным, каждое племя своему, не только поклоняются, но и искренне верят, что произошли от этого животного. Насколько мне известно, в этих горах обитает один из родов племени ругов, они именуют себя Волками и выводят свой род от Праматери Волчицы. Одно слово – варвары!
– Ах, как страшно! Ах, как интересно! – не преминула встрять баронесса Арч. – А они на нас не нападут?
– Вообще-то они мирные, – сказал Картрих, отвечая на вопрос и в то же время обращаясь к жене, – они и в этом на животных похожи, никогда не нападают первыми на людей. И стараются не попадаться лишний раз на глаза. Но если их задеть, то могут и огрызнуться. А если разозлить или ранить, то и броситься. Я предпочитаю не доводить дело до этого.
Картрих подвел жену к плоскому камню, покрытому толстым слоем мха, усадил ее и оглянулся вокруг. Чуть поодаль вздымалась вертикально вверх, футов на шестьдесят, сплошная скальная стена, в которой виднелась лишь одна узкая расселина. Картрих подошел поближе, раздвинул растущие у входа в расселину кусты орешника, заглянул внутрь. Древний ручей прихотливо проточил скальную породу, так что образовалось некое подобие ступеней, подняться можно, вот только не с его плечами и не в его кованом доспехе. Картрих хотел уже подозвать Боули, чтобы тот вскарабкался наверх и обозрел равнину, но потом передумал – тут его глаз нужен. Он вернулся, вскочил на жеребца и направился чуть назад по дороге, чтобы обогнуть скалу, закрывавшую вид. Сзади раздался цокот копыт, можно и не оборачиваться – это Боули исправно нес свою службу.
Подниматься вверх не было нужды – погоня была видна и отсюда. «Споро, точно как волчья стая, почуявшая добычу», – подумал Картрих и сдвинулся чуть назад, под прикрытие скалы. Там простоял он почти час, в который раз перебирая в памяти события последних месяцев и краем глаза наблюдая за скачущим во весь опор отрядом. Вот он достиг развилки дорог, остановился, несколько всадников проехались туда-сюда, внимательно всматриваясь в следы, потом вернулись обратно, после небольшого совещания отряд стал разделяться на две части.
– Они обнаружили нас, государь! – раздался голос Боули.
– Конечно, – спокойно ответил Картрих, пожалуй, как их бывший командир, он скорее бы испытал разочарование, чем облегчение, если бы погоня промчалась мимо.
– Будет бой! – воскликнул Боули.
– Конечно, – повторил Картрих.
Не спеша двигаться назад, он пересчитывал двигавшихся к ним всадников, – тридцать. «Излишне самонадеянно», – подумал он и повернул, наконец, коня.
Рыцари уже справились с непривычной для них работой, карета стояла чуть в стороне, снятая со злополучного камня, колесо было насажено на положенное место, и теперь карету яростно раскачивали из стороны в сторону, проверяя прочность крепления.
– Все готово, ваше величество! – задорно закричал возница. – Можно двигаться дальше!
Картрих оглянулся вокруг – Гиверы нигде не было.
– Где королева? – крикнул он баронессе Арч.
– Отошла в сторонку, – ответила та, нимало не пугаясь грозного тона.
– Зачем? – воскликнул Картрих.
– Как зачем? – баронесса повела плечами, недоуменно и одновременно возмущенно.
– Нашли, где приличия блюсти! Тут не дворец, мы в походе! – взорвался Картрих. – Куда?
Баронесса скосила глаза на кусты у расселины. Картрих поспешил туда, но жены не обнаружил, лишь на самом верху в устье расселины мелькнул красный сапожок.
– Гивера! – крикнул он, но ответа не дождался. – Вот ведь зловредные создания! – процедил он сквозь зубы, но неожиданно успокоился. – Что ж, это знак, – подумал он и, выйдя из зарослей, окинул взлядом окружающую местность, – место для боя ничем не хуже других, с тридцатью мы и на открытой поляне справимся.
– Королева укрылась в безопасном месте! – обратился он к рыцарям. – Мы примем бой здесь и уничтожим преследующую нас кучку бунтовщиков.
– А как же я? – раздался голос баронессы Арч.
– А ты – марш в карету! Отъедешь в сторону, чтобы не мешаться под ногами! На столько, чтобы я голоса твоего не слышал! – король не соблюдал приличия – на войне как на войне, да и не жаловал он кокетливую баронессу, сам не понимая почему.
– Одна, без защиты? – баронесса по привычке надула губы, но ноги сами понесли ее к карете.
«И то верно!» – подумал Картрих, перебирая взглядом свою свиту. Все рыцари как на подбор, все сгодятся в предстоящей схватке, а битва будет жаркой, лишний меч не повредит.
– Боули! – воскликнул он, приняв решение. – Приказываю тебе сопровождать высокородную баронессу Арч и защищать ее до последней капли крови.
На открытом лице юноши легко читались обида и досада, но вдруг в глазах его мелькнул лукавый огонек.
– Достойно ли, о, государь, мне, простому оруженосцу, сопровождать высокородную даму? – спросил он, склонившись перед королем.
– Да-да, – раздался голос из кареты, – я требую рыцаря, только рыцаря!
«Что же вас, молодых, так тянет в самое пекло, навстречу смерти! Впрочем, сам такой был!» – подумал Картрих и окинул Боули взглядом, в котором была и любовь к юноше, и досада от непредвиденной задержки, и легкая усмешка над хитроумной уловкой.