Родео для прекрасных дам
Шрифт:
— Очень срочно, постарайся, а? — Марьяна помогла ей донести до дежурной машины тяжелый чемодан с аппаратурой.
Пришлось ехать в РУВД, к соседям — Марьяну сильно интересовали обнаруженные на месте происшествия гильзы. Когда вернулись в Щеголевский отдел, было уже десять часов утра.
— Надо хоть кофе заварить, что ли, — сказала Марьяна, когда они с Катей обессиленно водворились в родном кабинете. — Вот тебе и еще один поворотик в деле.
— Ты считаешь, что смерть Авдюкова и убийство охранника связаны? — Катя сама в этом не
— На видеозаписи с камеры внешнего наблюдения, судя по всему, не технический брак, а искусственный обрыв. Окно, — Марьяна закурила сигарету. — Именно об этом я и собиралась разговаривать сегодня с Лосевым. Только он мог что-то сделать с камерой. Он дежурил, и он был один на пульте охраны в ночь убийства Авдюкова.
— По-твоему, он что-то знал? Был как-то замешан?
— Если он и сделал это окно в записи на пленке, то он сделал его явно не для себя, — Марьяна набрала номер эксперта-криминалиста. — Наташа? Ну что? Готово? Умничка. Сейчас мы подойдем.
— В салоне — на приборной панели, на руле и на внутренней поверхности дверей отпечатки только потерпевшего, Лосева, — с порога, едва они вошли в кримлабораторию, оповестил их эксперт. — Что называется, самые свежие. На внешней поверхности машины все уничтожил дождь. «Девятка» словно в мойке побывала.
— И это все? — уныло спросила Катя.
— На внутренней поверхности левой задней двери я нашла два отпечатка давностью в несколько дней, и они Лосеву не принадлежат. — Эксперт взяла распечатку с компьютера. — Я проверила по АДИСу, сравнила с теми новыми данными, что ты просила сделать по «Парусу». Оказалось, что это отпечатки некой Мизиной Вероники Валерьевны.
— Когда вы успели откатать горничную? — изумилась Катя. — Я что-то не помню.
— Прямо там, в «Парусе», на месте убийства Авдюкова. Я забрала пакет из-под сока, за который бралась горничная, — сказала Марьяна. — Это негласная откатка, сама понимаешь. Мы с Наташей решили составить себе по «Парусу» базу первичных данных в системе дактопоиска. Вдруг пригодится? Там отпечатки пальцев и вдовы есть Авдюковой, и ее подруги Зинаиды, и этого Долидзе, который тогда с ними приезжал.
— Но как вы это сделали?
— Просто я по просьбе Марианны сразу обработала предметы в кабинете и в коридоре, до которых они дотрагивались, — усмехнулась эксперт. — Мы всегда так с Марианной делаем. На всякий случай.
Катя покачала головой — ну и ну. Ловко.
— Значит, эта самая горничная Мизина была за несколько дней до убийства в машине Лосева, — заметила Марьяна. — А двенадцатого мая они работали в одну смену. Причем Мизина для этого даже поменялась.
— Помнишь, она нам проговорилась — якобы ей помог устроиться на работу в «Парус» какой-то знакомый, — сказала Катя. — А вообще эта горничная — красотка: фигурка, волосы, ноги. Интересно, покойный Лосев, как и все в его возрасте, предпочитал блондинок брюнеткам?
Марьяна посмотрела на нее и,
— Алло, будьте добры Веронику, пожалуйста.
— А кто ее спрашивает? — осведомился на том конце писклявый полудетский голосок.
— Это с работы, из отеля, менеджер. А вы кто?
— Я ее сестра младшая. А Вероника дома не живет. Давно уж.
— Как? — Марьяна казалась искренне удивленной. — А где же она тогда живет?
— Она квартиру со своим парнем снимает.
— А связаться как-то с ней можно? — наступала на младшую Мизину Марьяна. — Сегодня не ее смена, но тут срочно надо подменить девочек.
— Я на память телефон съемной квартиры не помню, он у нас в книжке записан. Сейчас гляну, — младшая Мизина куда-то пропала на целую вечность, затем, когда они уже потеряли всякое терпение, она снова возникла на связи. — Вот, записывайте. Я по цифрам продиктую…
Марьяна записала номер.
— А парня Вероникиного не Игорем случайно зовут? — спросила она самым дружелюбным тоном.
— Не-а, — донеслось из «базы» пискляво и безапелляционно, — Гоша он.
— До свидания, девочка, спасибо тебе большое. — Марьяна повесила трубку. Они с Катей переглянулись, и в следующий миг уже Катя завладела телефоном — стала названивать в главк, в информационный центр, чтобы немедленно проверили номер и установили по нему адрес квартиры.
— Значит, он для нашей горничной был просто Гоша, — хмыкнула Марьяна. — Сейчас возьмем адрес и, пока московские чухаются, махнем прямо туда.
— А если Мизиной нет дома?
— Мы ее обязательно дождемся. Они должны снимать квартиру где-то недалеко от «Паруса», по нашей дороге, чтобы на работу было ездить удобно.
Через полчаса они уже ехали по установленному адресу: Шипиловский проезд в южном Орехово-Борисове. Адрес был московский, но до Щеголева и гостиничного комплекса оттуда езды на машине было всего минут двадцать.
Дом под номером девять был обычной блочной многоэтажкой, вытянувшейся на целый квартал. Поднялись на обшарпанном, исчерченном граффити лифте на шестой этаж. Катя позвонила в дверь квартиры. Тишина. Потом быстрые шаги.
— Кто там? Гошенька, ты?
— Мизина, откройте немедленно, милиция, — приказала Марьяна: на лестничной площадке был невообразимый сквозняк, и ее короткие темные волосы развевались от ветра. Кате она представилась сейчас этакой неукротимой валькирией, вестницей дурных новостей, хотя валькирии и не стригут своих кос, не ездят на раздолбанных «Жигулях» и не прижимают к груди папок с чистыми бланками протоколов и повесток. Кате было тревожно и любопытно — что же произойдет дальше? Через секунду, когда откроется дверь?