Родина
Шрифт:
Мысли человека перескочили на десять лет назад. Тогда он, свеженазначенный временщик, разменная монетка в игре прежнего Президента, чудом удержался в своём кресле. А потом к нему на приём пробился неизвестный ему человек и рассказал такое… И привёл доказательства. И рассказал — как туда пройти. Его убрали сразу. Так, на всякий случай. А потом, он сам туда сходил. И поверил. До конца и сразу. Открывшиеся перед ним перспективы потрясали.
Сначала он руководил страной на одном посту, потом на другом, но мысленно он всегда был ТАМ. В Особом Федеральном
Чудо — что НИКТО ничего не узнал! Чудо, что люди, которым он доверил эту тайну, его не подвели. Чудо, что никто не заподозрил его в махинациях с бюджетом. Чудо, что до сих пор никто не задался вопросом: 'Куда исчезли тысячи и тысячи людей?'
'Хотя, какое это, к чёрту, 'чудо'? Обычный бардак и разгильдяйство!'
Хозяин взбодрился и перевернул страницу.
'Так. По состоянию на ноябрь текущего года. Федеральные служащие и члены их семей — 3175 человек. Хм. Не густо. Федеральные переселенцы и члены их семей — 7745 человек. Переселенцы из стран СНГ — 25633 человека. Мда. После бунта минусуем, приблизительно, 800 человек убитых и умерших от ран в заключении. На руднике — 522 человека заключённых, в колонии-поселении 2144 члена их семей. И на север ушло примерно шесть тысяч. Итого, с учётом рождаемости и смертности, на учёте в федеральном округе состоит примерно двадцать тысяч человек. Это не считая 'федералов'. Нормально.'
Идея о привлечении переселенцев из южных республик принадлежала лично ему. Эти люди не были нужны никому. Никто и нигде их не ждал. Простое анкетирование позволяло отсеять тех, у кого были близкие родственники в России. А уж местные были только рады, что им освобождают 'жилплощадь'. Эти люди выезжали на ПМЖ в Россию и бесследно исчезали. Проворачивали всё это люди генерала Егорова, семьи которых уже безбедно жили в ОФО. Так что исполнители железно держали свои языки за зубами, частенько укорачивая их остальным. За десять лет ни одной утечки! Это точно было чудо.
Правда два момента не давали ему покоя. Первое — угроза потерять проводников. Мать и Сёстры изнашивались, а все попытки найти подобных людей ни к чему ни привели. Врачи дали сёстрам ещё лет пять. А потом… потом придётся выживать. План развития ОФО предусматривал, что через четыре года колония сможет перейти на полное самообеспечение. Но тут вылазила вторая проблема. Нефть. На громадном северном острове, где располагался ОФО, нефти не было. Спутник показал, что ближайшее место, где она могла бы быть — аж за три тысячи километров! За морем. Это была проблема. Её начали решать, строя порт и верфь и тут случился бунт.
Хозяин помрачнел. Он не рассчитывал, что это приблудное быдло так быстро придёт в себя. Поселенцы должны были своим трудом обеспечить федеральных переселенцев продуктами питания, строительными материалами и прочими услугами. Использовать врачей, учёных, преподавателей, инженеров и военных в качестве строителей и крестьян было, чёрт возьми, неразумно. Но эти люди, оказались 'сами с усами'. И считать они умели. И подсчитали, как на них наживается Администрация.
Хозяин жёстко усмехнулся.
'Хорошо хоть у них оружия не было. Топоры по нынешним временам — это не дело.'
Человек устало потёр лицо.
'А этого любителя пива надо найти. Во что бы то ни стало! Или уничтожить…'
Глава 7
Правда
Июнь 11 г.
ОФО
П.Г.Т. Заозёрный
Про Дальний восток, куда их обещали отправить, Сашка знал совсем немного. В одном он был уверен точно. Там было холодно. Уж во всяком случае, холоднее, чем дома, в Киргизии. Так что, то место, где они сейчас находились, Дальним востоком, а тем более Крайним севером, не было точно. Было тепло и хорошо. И мягко. Мягко? Дубинин вспомнил жуткий тарантас, боль и резко проснулся.
'Дети!'
Дети, жена, мама и семья сестры мирно спали на надувных матрацах, положенных прямо на землю, на мягкий зелёный газон. Все они были заботливо укрыты тонкими шерстяными одеялами. Одеяла были серого мышиного цвета и имели чёрный штамп в уголке. Над головой был натянут брезентовый тент, защищавший спящих людей от солнца.
'Пусть спят'
Судя по ровному дыханию, с женой и детьми было всё в порядке.
— Что это за казарма?
Саша сбросил с себя одеяло и попробовал сесть. В голове немного звенело и очень хотелось кушать, но, в целом, самочувствие было отличным.
'Где это мы?'
Дубинин чётко помнил, что из Киргизии они вылетели в последний день апреля. И даже там, на юге было прохладно и дождливо, а тут… тут стояла настоящая летняя жара. Сашка осмотрелся. Вокруг стояло ещё пять или шесть тентов, под которыми спали все остальные переселенцы. Над тентами шумел свежей листвой здоровенный дуб.
'Не Чукотка, это точно. И не Магадан'
Эти две версии среди пассажиров были наиболее популярны.
— Молодой человек, не вставайте, пожалуйста! — К нему быстро приближалась медсестра в белом халатике и босоножках, за ней шёл дюжий медбрат.
'Точно. Лето'
Загорелые голые ножки сестрички смотрелись очень аппетитно.
— Отдыхайте. Скоро проснутся остальные, а там и обед.
Желудок немедленно откликнулся голодным урчанием, мол, скорей бы.
Покормили их только через час, когда последние проснувшиеся привели себя в порядок в огромных туалетных… двориках. Там имелось всё. Туалеты, умывальники и даже душевые. Ещё там были высоченные стены из крашенных зелёной краской досок и отсутствовал потолок. Свояк посмотрел на кондовый умывальник и хмыкнул.
— Армия.
Обед был просто роскошным. Борщ и гречка с мясом. И хлеба сколько хочешь. И компот.
Свояк повертел алюминиевую ложку и снова хмыкнул.
— Точно армия.
И рассовал остатки нарезанного хлеба по карманам.
Давешняя медсестричка, во всё том же легкомысленном халатике, звонким голоском предложила всем забрать эти алюминиевые тарелки-ложки-вилки себе. Подарок, типа. А затем, когда все закончили обедать, в столовой под открытым небом появился тот самый 'лектор' и расставил все точки над 'Ё'.