Родиться царём
Шрифт:
– Откуда ты знаешь? – подозрительно спросил Черныш.
– А я в армии в Мурманской области заключённых охранял два года. Насмотрелся там всякого. Ты лучше иди, помирись с ним пока не поздно и прости ему долг. А то, не ровен час, у него нервы сдадут, жилка мужская лопнет, и он пойдёт с побоями к прокурору.
Слова Олега тут же возымели на Черныша положительное действие. Вина оставалось ещё много. Через десять минут Митька и Черныш в обнимку за столом, продолжали попойку и исполняли дуэтом песню «Ой ты рожь». К Олегу в это время подошла, отделочница Галина.
– Что они не поделили,
Олег вопросительно взглянул на неё:
– Они, что часто дерутся по этому поводу?
– Вначале дураки ругаются, на чём свет стоит, – объяснила Галина. – А потом как психи дерутся.
– Выходит, я у них сегодня вызвал особую причину к драке. Я их оставил без копейки. Теперь им придётся до следующей получки впроголодь жить.
– Ничего себе? – обхватила она лицо руками и покачала головой. – Так им и надо крохоборам. Может, больше в карты играть не будут. А голод им не грозит, у них у каждого жены работают на мясокомбинате, всегда принесут шматок мяса с работы.
– Оттуда можно в большом количестве вынести парное мясо? – поинтересовался Олег, – думаю это не так просто сделать, через вахту.
– Там через проходную никто никогда не выносит. Они воруют другим методом. В конце смены прячут на территории свёртки, а мужья или сыновья после лезут через забор и забирают колбасу с мясом. А мы у них по бросовой цене покупаем мясопродукты, – доложила Галина. – Она посмотрела на часы и сказала.
– Пора идти умываться и переодеваться, скоро автобус придёт за нами.
В автобус бригада Черныша и Ломоносова затягивали за руки и за ноги волоком. Самостоятельно они передвигаться не могли. Все другие бригады на эту транспортировку не обращали внимание, для них это было не диво.
Глава 7
На следующее утро на центральном хозяйственном дворе управления, где обычно происходил оперативный развод строителей, Ломоносов с перевязанной головой и фиксированной рукой подал заявление начальнику управления. Тот не глядя, положил его в папку, устно дав согласие на отгул. В автобусе кроме Олега из кровельщиков никого не было.
«Наверное, с рубероидом приедут» – подумал он.
Но когда Олег подошёл к бытовке, то застал, там уже переодевших Косарева и Модеста. Олег не стал выражать своего удивления, по поводу их скорого прибытия на объект, а только спросил у Косарева:
– Я Мите Ломоносову на пятницу писал заявление на отгул, он ничего не перепутал?
– Нет, они с Чернышом поехали за рубероидом, – объяснил Косарев. – Мы завтра должны закончить крышу школы и на той неделе поедем на новый объект к основной бригаде. Вон тебе передали кулёк с мясом и колбасой. А ты сейчас начинай топить котёл, а мы с Модестом пойдём стяжку загрунтуем. Если получится, сегодня закончим, а завтра сачка всем звеном будем давить. Переезжать будем в понедельник
Не переодеваясь, Олег пошёл к котлу, но, порывшись в карманах, обнаружил, что у него кончились спички. Он вернулся назад, подходя к бытовке, услышал интересный диалог Косарева и Кашина:
– На месте Ломоносова и Черныша я бы Грачу мышьяку подложил в колбасу или мясо. Пускай зеленеет! – это был голос Косарева. – Может, прав был «судья», что этот комсомолец вовсе не комсомолец, а самый настоящий карточный шулер. Ты слышал, как он вчера рассказывал, что служил в тюрьме два года?
– Слышал, ну и что? – с безразличием ответил Модест, – я в пятидесятых годах сидел, так что я тоже карточный шулер? Что из этого, что он служил?
– Как что из этого? – раздался удивлённый голос Косарева. – Там у тюремщиков и научился играть. А перед нами сухарём прикинулся. Черныш хочет натравить на него своего сына и племянника. Ну, поколотят они его, а толку, что. Денег то нет. Вот если бы они отобрали у Грача деньги, другое дело.
– И вам отдали, – засмеялся Модест, – Василий, думать даже грешно про это. Не надо никого травить и бить. Вам самим эти козни боком вылезут. На что способен этот парень, нам неизвестно. Воткнёт напильник в бок и не прокашляется. Я вот сегодня утром завтракал и подумал, – пускай по мне он хоть кто будет, шулер или комсомолец. Но виноваты мы сами во всём. Втянули его в игру, теперь нечего пенять. И за рубероид он нас вовремя прижал. С этого месяца мы на хозрасчёте. Митька неверно нам сказал. Поэтому они с Чернышом сегодня и поехали в ПМК к своим знакомым за рубероидом. Мне лично Грачёв плохого ничего не сделал. Пускай работает. Вы просто смотрите на него, как на чужака вот и взъелись в парня. А он молодой, ему семью надо создавать и квартиру получать. Тем более у него из родни здесь совсем никого нет.
– Какой ты жалостный стал Модест. Смотри только не заплачь? – сказал Косарев, – я бы его, также отходил лопатой, как Черныш Митьку вчера, но сейчас повременю, пока здоровье себе не поправлю его рецептом.
– Что за рецепт? – поинтересовался Модест.
– Никому не расскажу. Сам вначале испробую, – покосился Косарев на дверь. – Поможет, будете у меня покупать это лекарство. Завтра после работы поеду к своим старикам за мёдом. Грач для себя тоже заказал трёх – литровую банку, вот я ему привезу, – и он показал Модесту большую дулю.
Олег давно распознал Косарева, этого с кулацкой прослойкой мужика и ему почему-то стало не приятно что он стал невольным свидетелем этого разговора. Считая всегда, что подслушивание, это удел шпионов и сплетников. Он больше не стал прислушиваться к трепотне двух кровельщиков и отошёл от двери, предполагая, что продолжение их разговора скоро обязательно проявиться на деле. Олег без этого диалога, хорошо изучил внутренний мир каждого мужика и знал, кто и чего стоит в бригаде. Он вернулся назад к котлу и оттуда крикнул кровельщикам, чтобы захватили спички. Олег согнулся перед окном котла и начал устанавливать форсунку на шамотные кирпичи, не показывая вид, что ему известно, о чём они вели их разговор в бытовке. Косарев протянул ему спички.
– Дядя Вася, посмотри, пожалуйста, в бак? – спросил ангельским голоском Олег, – солярки доливать или хватит той?
– Пока не надо, если, что после зальёшь, – сказал Косарев и держась за поясницу, полез на крышу школы.
Митька с Чернышом приехали через час. В кузове газона у них лежало сорок рулонов рубероида.
– Доволен? – спросил Митька у Грачёва.
– А мне всё равно, – равнодушно ответил Олег. – Так или иначе, школу вы всё равно бы сделали, как положено и без меня. Кураторы такие здания проверяют щепетильно, не смотря, что это деревня. А если бы не проверили, то я бы вас заложил точно за всю масть. Так, как вы есть мелкая шушера с огромным тупым и хищным нравом. Если перевести на русский язык; вы есть расхитители социалистической собственности! Забыли, как сами трепали про Сталинские времена, что за колоски в тюрьму сажали невинных людей.