Родиться царём
Шрифт:
– Ну, мужики испробуем новые карты, может они для меня счастливые будут, – потирая руки, сказал Черныш, – чую попрёт мне сегодня карта.
Олегу было ясно, что работа на этот день уже закончена. Он сам не напрашивался на игру, ждал, когда мужики его вежливо пригласят. Понимал, что организовали они игру, чтобы возвратить свои деньги. Олег управился с обедом, запив его холодной водой, и с интересом стал наблюдать за ходом игры.
Увидав, что Митька скинул хорошие карты, сделал ему замечание:
– Я бы на твоём месте двух тузов не скидывал, а стал бы давить дядю Васю деньгой, – посоветовал он Ломоносову.
– У
– А ты Павел Корчагин не советуй, а вливайся в игру, покажи класс? – встрял в разговор Черныш.
– Что – то боязно, вам всем фартит, – ответил равнодушно Олег.
– Ты сядешь и карту сразу разрежешь, и она вся повалит к тебе, – сказал Косарев.
– Что и такое возможно? – недоуменно спросил Олег.
– Конечно, и даже не бойся, – уговаривал Василий Олега.
– Тогда для начала попробую пару раз сыграть, – хлопнув в ладошки, сказал Олег. – Если не повезёт, продолжать дальше не буду, – наигранно осторожничал Олег.
После чего он положил перед собой двадцать рублей.
Выиграв четыре рубля, он оживился и полностью втянулся в игру. Олег не стал форсировать события, а дал мужикам побороться между собой. Они не соображали в тонкостях игры и не замечали, как новичок, не умело тасующий карты, умело манипулировал ими и давал всем такие очки, какие он сам хотел. Они умели только быстро раздавать карту и считать очки, а психологический процесс в игре ввиду своей тупости просто исключали.
К концу рабочего дня, Олег обчистил их всех, не дав проиграться только Косареву, подпустив его в честь их оздоровительного союза к небольшому выигрышу. Мужики были не в себе. Им не на что было купить даже вина на дорогу. А главная опасность ждала их дома – все без исключения боялись появиться домой к своим жёнам без зарплаты. Один Косарев ликовал, он отложил зарплату в один карман, а выигранные деньги в другой:
– А я на дорожку имею права выпить бутылочку вина, – травил он своих дружков.
– Возьми нам всем по бутылке до аванса? – жалобно протянул Митька.
– Что вы нюни все распустили, как барышни кисейные? – подбадривал их Косарев, – с голоду не помрёте. У вас у каждого бабы ежедневно по пять килограммов мяса волокут, и домой и на продажу. А вина я вам куплю, но вы мне за это каждый завтра должен принести по палке копчёной колбасы.
– Пойдёт, – одобрил за всех предложение Косарева Митька.
Олег вышел из бытовки и, не закрывая за собой дверь, присел на уложенную рядом стопу фибролита. С этого места помещение просматривалось хорошо, да и звуковые волны доносили до его ушей весь разговор кровельщиков. Понимая, что за ним наблюдают, он выгреб все деньги из кармана и стал подсчитывать свой выигрыш. Он оказался более чем ощутимый, что его безумно радовало. И дело не только в деньгах, он больше получил удовольствие от самого игрового процесса. Да и на раздавленных горлопанов было приятно смотреть. Он ещё раз демонстративно пересчитал свой выигрыш и как бы, между прочим, крикнул мужикам:
– На эти деньги можно купить мотоцикл Яву с коляской, но он мне не нужен пока. Лучше приберегу деньги себе на свадьбу.
Он приподнялся с фибролита, положил деньги в карман брюк, осуждающе посмотрел на бригаду и подошёл к дверному проёму бытовки, загородив своим телом просвет в помещение. Спрятав доброжелательность в закоулки своей души, добавив немного басу в свой голос, заявил:
– Дядя Митя, дядя Вася, дядя Толя, дядя Модест, обращаюсь к вам всем персонально. Колбаса и вино – это дело не плохое. Но вы не забывайте, что мне в следующем месяце будет положена получка. Но так, как основной материал для осуществления производства у нас отсутствует, я её вряд ли получу. Так что у меня к вам просьба будет такого характера: – Либо вы мне отстёгиваете среднею заработную плату кровельщика четвёртого разряда. А это двести восемьдесят рублей, и я тихо жду, когда вы раздобудете пропитый вами рубероид. Либо завтра мы катаем на крыше рубероид. А где вы его раздобудете, меня это не волнует. Если мои условия для вас не приемлемы, завтра утром на оперативке, я приглашу на объект главного инженера или начальника участка. А то я смотрю, вас закинули в село и за всё время, сколько я с вами работаю, ни один начальник не навещал. Первое сентября не за горами, а вы важный для школьников объект нагло пропиваете.
В словах Олега было столько уверенности и твёрдости, что никто не засомневался в его намерениях.
Один только Черныш возмутился:
– Комсомол, ты совсем обнаглел. Ободрал нас всех до – гола как вахлаков, так ему ещё деньги подавай.
Олег обернулся назад и, убедившись, что поблизости никого нет из других строительных бригад, возразил Чернышу:
– Вы уважаемый кивала, не путайте работу с игрой. Лучше откройте КЗОТ и там, на первой странице написано, что самое дорогое, у человека руки! Я один разгружал эту машину с рубероидом два часа, и никто из вас не удосужился мне помочь. Но, как вам приспичило пропить его, вы за пять минут его закидали в кузов самосвала и мне даже не предложили сто граммов выпить. А почему? Отвечаю, – вы все поголовно здесь рогатые шершни и жлобы.
Кровельщики упорно молчали – крыть было нечем, да и за прошедшие две рабочие смены они стали серьёзно побаиваться с комсомольскими амбициями, новичка. Что ему там взбредёт в голову, им было не ведомо. А на скамью подсудимых никто не собирался садиться.
После короткой паузы Ломоносов всё-таки не выдержал и с обидой выдал свою тираду:
– Ты Корчага, давай не обзывайся, мы тебе в отцы годимся. Думаю, лучше будет всем нам, если мы на этом «огороде» договоримся? Сам подумай, в какое мы неловкое положение попали за эти дни. Давай сделаем так, – прошипел он. – У тебя холодильника наверняка нет? Обзавестись думаю ещё не успел, если недавно приехал в наш город.
Олег делал вид, что внимательно его слушает, а потом начал подмигивать одним глазом.
Митька, принял эту выходку как насмешку и от напряжения прервался, затем прокашлялся и продолжил:
– Тебе сейчас живется тяжело. Ни родных, ни знакомых, близко нет. Понимаю, как плохо жить одному в чужом городе. Видим, что на обед ты берёшь огурец, яйцо и плавленый сырок. Предлагаю тебе принять наши выгодные условия. С завтрашнего дня мы тебе ежедневно будем на протяжении месяца поставлять по палке колбасы и килограмму любого мяса. А свою зарплату ты всё равно получишь, не переживай.
– Ты меня поражаешь, дядя Митя, – изумился Олег, – читать и писать не умеешь, а говоришь, как Александр Сергеевич Грибоедов.
– С, таким как ты, нужно по-другому разговаривать, а ласково, почти прошу у тебя, – шипел Ломоносов, – говори, что ты думаешь над моими словами? Принимаешь, нет?
Олег притворно задумался:
– Предложение конечно заманчивое, – ответил Олег, – надо подсчитать, что буду я иметь от такого предложения, а в какую сумму вам это выльется мне без разницы.