Родиться царём
Шрифт:
Олег хладнокровно выслушал Модеста и, вонзив топор в доску, выпрямился во весь рост:
– Подумаешь новость, какая. Да я знал, что это всё скоро откроется. Поэтому приготовился входить в свой натуральный человеческий образ.
Модест с восхищением посмотрел в глаза Олега:
– Я сразу догадался, что ты не простой парень. Так везти постоянно в картах неопытному игроку никак не может, уж я-то это хорошо знаю. Первый день, я вначале поверил, в ту байку, что новичкам всегда везёт. А когда на второй день слил все бабки тебе, мне просто любопытно было, как ты их дерёшь. Теперь «комсомол» держи удар. Они тебе этого
– А откуда ты приехал? – спросил Олег.
– Я приехал сюда с Украины, когда мне было десять лет. Шёл третий год войны. Отца направили сюда работать лесником во Владимирское лесничество. Так вот и остались здесь. Назад на Украину смысла ехать не было. Жили на заимке в лесу, а в пятьдесят втором году к отцу приехал на неделю погостить старый друг. Меня в то время в армию должны были призвать. Но приехали люди в кожаных пальто, забрали всю семью вместе с гостем. Мать с отцом сгинули в неизвестность, а я отсидел полтора года в Тобольске и после смерти Сталина меня освободили.
– А что вменили тебе и твоим родителям? – спросил Олег.
– Мне десять лет неволи дали в пособничестве врагу народа, и родителям столько же отмерили, только с добавкой, (без права переписки). А, что это такое (без права переписки), ты должен знать. Когда желтоперый следователь вёл моё дело, он там такого ужаса нацарапал, что мы и оружие на заимке прятали и листовки печатали. Я же так ни писать, ни читать не научился, и мать малограмотная у меня была. А отцу некогда было со мной заниматься. Вот я крестик и поставил себе под протоколом. Хорошо вовремя разобрались со мной. После освобождения я назад вернулся, но заимка наша была отдана другим хозяевам. К счастью, новые хозяева заимки оказались порядочными людьми. Выгонять меня не стали, а поселили во времянке. А через полгода я их дочь сосватал у её родителей, себе в жёны. Мы оказались равноценной парой, она тоже была не совсем грамотной. Когда здесь стройку грандиозную организовали я, не раздумывая махнул сюда. Поначалу плотником работал, а потом перешёл в кровельщики. Платят здесь больше. – Кашин немного задумался, и посмотрев на внимательно слушающего Грачёва, сказал:
– Тебе Олег могу дать дельный совет: с кровельщиками ты можешь сработаться только в двух случаях. В первом случае, выполнять все их команды и не играть в карты. А во втором случае: если тебя назначат бригадиром.
– Каким это образом? – изумился Олег.
– У Возничего век недолог, – продолжил Модест, – он не совсем здоров. У бригадира, почки больны, как, впрочем, и у Митьки. Но у бригадира в придачу давление дюже скачет – постоянно болеет.
– Да ты что дядя Модест? – удивился Олег, – я пока в этой кровле не в зуб ногой, да и командовать дубами приятного мало.
– А что такого, у тебя бы всё получилось. Ты смотри, как ты настоял на четырёхслойной крыше, они сразу забоялись. Всё достали, и возникать не стали. Мне понравилось, как ты их укротил. А мяса у них больше не бери. А из рук Василия в особенности – даже конфетки не смей брать. Мяса то у него нет. Запомни, это хитрый и подлый лис. Он перед тобой будет заискивать, а из угла гадить. У него и жена такая – же стерва. Мы с ним в одном подъезде живём, но я стараюсь дома отдыхать от него, обхожу его стороной. Он мне на работе надоедает. Да ещё, как назло, сараи у нас рядом. Провонял и мой сарай кроличьим помётом. А мясо прими только от меня. Давай я тебе свою долю принесу и всё. Я тебе три килограмма должен и три палки колбасы.
– Спасибо дядя Модест за совет, но колбаса не главное сейчас. У меня к тебе сей минуту всплыл один вопрос. Только честно ответь на него? – хитровато прищурил глаза Олег.
– Валяй свой вопрос.
– Сколько ты денег проиграл за два дня в карты?
– Пятьсот сорок рублей. А что?
– Да ничего, – просто я уважаю нормальных людей. Я обратил на тебя внимание, что из всей смоляной компании за время моей работы, один ты не проявлял неприязни ко мне. А твоего соседа Косарева я сразу выкупил. Если у человека от жадности расширяются глаза, то для меня это свежая уха. Я знаю, что этот игрок уже тиной пропах. И в принципе из него лепить что угодно можно. Хороший катала, он не только карты может виртуозно тасовать, но первым делом должен быть прекрасным психологом. А с колодой карт может научиться обращаться каждый, но эти трюки сойдут для игры с вашей бригадой, а вот с профессиональными игроками, такие фокусы не всегда проходят. Здесь нужно обладать хладнокровием, умом и психологией. Если, я раскусил, чем дышит мой партнёр, то можно считать, что игру я наполовину сделал. Всё остальное будет зависеть от меня. Я поведу соперника, куда захочу и обязательно обыграю его.
– А мне ты не можешь объяснить несколько простых трюков? – попросил Кашин, – чтобы иногда своих смоляных коллег обыгрывать?
Олег достал из кармана пачку денег, отсчитал пятьсот сорок рублей и протянул их Кашину.
– Вот возьми, свой проигрыш, – а то, что мне передали мои учителя, этого извини, я никому не имею права открыть. Но те трюки, что я сам разработал, я тебе покажу. Этого будет достаточно для того, чтобы шкурить ваших бобров.
– Ты, что это серьёзно мне деньги возвращаешь? – растерялся Кашин.
– Ну а почему бы нет?
– Вот это ты мне удружил, – обрадовался Модест, – большое спасибо тебе за это! Я хоть долг Митьке отдам, да деньги в загашник назад положу. Копил на новый телевизор и все жахнул за пару дней.
– Значит, лучше смотри новый телевизор, а в карты, как вы играете безрассудно. Лучше совсем не играть, – дал дельный совет Олег Кашину.
– У тебя было желание их жигануть и у меня тоже оно есть, поэтому обучишь меня своим маленьким хитростям. У нас ведь как непогода, или отсутствие материала, обязательно на столе появляются карты. А что делать?
Они долго сидели и сбивали щётки для битума, а машины с объекта всё не было. Перед обедом к ним заглянула маленькая пухлая кладовщица со знаменитой фамилией Репина подошла к Олегу и спросила:
– Это ты приказный дьяк, выходит в бригаде Возничего? Ну и натворил ты дел со своим делопроизводством, уморил всё управление. Хотя нашему Зотову это понравилось. Ты же его дорогим там назвал. Михаил Иванович наш парторг, правда, недовольным остался. Сказал, что дорогой у нас только Леонид Ильич Брежнев.
– Дорогим, не я, а Ломоносов его назвал, хотя это в корне неправильно. Глупый ваш начальник. Нельзя таким вещам огласку давать. Он мало чем отличается от Ломоносова. Я бы такого человека, в жизни не назначил на руководящую должность.
– Всё правильно Зотов наш глупый, а ты значит дорогой?
– Наверное, так, – спокойно ответил Олег.
– А если так, то можете идти домой, – обрадовала она Олега с Модестом. – Машины сегодня не будет. Обломалась она на стройке, трактор пошёл туда буксировать её. Когда вернуться неизвестно.