Родная для него

Леманн Анна

— Сонечка, что с тобой?! – шокировано смотря на меня, задаёт вопрос Прохор. – Соня, что происходит? – подходит ко мне и нежно обнимает за плечи. – Ну, всё, успокойся! Всё хорошо, – гладит меня по голове.

— Нельзя! Нельзя! Я не хочу! – твержу, прижатая к плечу Прохора.

Я не хочу его любить так! Вот так неправильно! Я должна его любить как отца! А не как мужчину!

— Всё будет хорошо! – повторяет Прохор и сильнее прижимает меня к себе.

Всё это слова, но так не будет. Ничто

не сможет изменить моей испорченности.

Я грязная! Неправильная!

— Убери от неё руки, – доносится до меня злое шипение Царя.

В испуге отталкиваю от себя Прохора и во все глаза смотрю на него. На своего отца.

На человека, которого люблю.

На человека, которого хочу поцеловать.

На человека, которому хочу принадлежать полностью.

На человека, который видит во мне свою дочь, а не женщину, которую можно любить…

— Я… — начинаю, но замолкаю, закрыв глаза.

А что я могу сказать? Ничего! Как объяснить ему то, что я чувствую. Поймёт ли?

— Ну, продолжай! Чего молчишь? – кричит Миша.

Тишину кабинета разрушают шаги. Тяжёлые, злые, его. Они, как удар колокола звучат в моей голове. Заставляют сжаться и ожидать смертного приговора.

Я заслужила это! За свои мысли и действия!

— Продолжай, Соня! – кричит он, стоя уже вплотную ко мне. – Ну, чего ты молчишь?

— Я… — открываю глаза и поднимаю их на него. – Хочу домой, – смотрю в его ответный злой и жёсткий взгляд. – Пожалуйста.

— Зачем ты пришла сюда? – грубо берёт меня за руку. – Зачем? Я не разрешал!

— Пожалуйста, — произношу я и чувствую, как по щеке катится слеза. – Давай просто уйдём?

— Нет, я всё же хочу узнать причину, — говорит он, а затем как-то зло смеётся, но голос его уже звучит спокойно. – Почему ты пришла к нему?

— Чтобы показать вот это, – протягиваю ему ДНК-тест.

— Зачем ему ДНК-тест? – спрашивает меня, отпустив руку, и отходя к стоящему Прохору. – Прохор знает кто ты. Он рассказал тебе? Поэтому ты плачешь?

— Я не знал, что Соня — твоя дочь! – смешивается Прохор. – Я даже не думал, что эта девочка — моя крестница!

— У вас что-то было? – подозрительно спрашивает он вдруг Прохора и смотрит на него в упор, делая шаг вперёд и притесняя Прохора того к стене. – Ты спал с ней?

— Нет! – кричит мужчина. – Никогда! Соня мне как дочь! И я всегда видел в ней лишь девочку, которую нужно защищать и оберегать.

— Соня, иди в машину и жди меня там, – не оборачиваясь, приказывает Царь.

— Я не уйду! – возражаю я.

Нет, я не могу уйти. Он убьёт Прохора. Царь обещал сохранить жизнь Прохору, только если мы не встретимся. Я нарушила обещание.

—

Я ничего ему не сделаю. Нам всего лишь нужно поговорить, – спокойно сказал Царь и, наконец-то, повернулся ко мне, долго смотрит в мои испуганные глаза и затем добавляет: – Обещаю.

Смотрю на Прохора, ища хоть намёк на то, чтобы я осталась, но он рушит всё одной фразой:

— Иди, Соня.

И мне приходится уйти. Оставить их одних. Сдаться и положиться на обещание… Но… шаги даются тяжело.

Дойдя до машины, обнаруживаю рядом с ней побитое тело моего водителя. Подбегаю к нему, чтобы прощупать пульс.

— Да, жив я! Жив, – хрипит он, с трудом открыв заплывший глаз.

Его лицо сейчас напоминает месиво из кровавой плоти и грязи. Помогаю ему привставать и упереться спиной об машину. Нам приходится потратить немало времени, чтобы усадить его.

— Это Царь тебя? – спрашиваю его, обеспокоенно. – В машине есть аптечка?

— Кто же ещё? – болезненно ухмыляется, из-за этого лицо перекосилось от боли. – В бардачке посмотри.

Оббегаю машину и, открыв дверцу, сразу же лезу в бардачок. Достаю оттуда небольшой чемоданчик и возвращаюсь к водителю.

Как же его зовут? Блин… Всё забыла!

— Ты же за мной шёл… — вспоминаю я, открывая бутылку чистой воды. – Почему здесь?

— Меня тот бугай не пустил и стоял рядом. Я Прохора знаю, мужик хороший. Тебя бы не обидел, – отвечает мне водитель.

Начинаю обрабатывать его лицо на автомате, а сама думаю, что сейчас происходит в доме между Прохором и Царём.

Живы ли? Зная их обоих, разговор там идёт точно эмоциональный и жёсткий. О чём они говорят? Говорят ли вообще? А что, если они уже поубивали друг друга!

Застываю от последней мысли.

Нет! Не дай бог!

На секунду представила свою жизнь хотя бы без одного из них. Прохор для меня именно как отец. И представить жизнь без отца для меня теперь невозможно. Больно и одиноко. Михаила я знаю совсем немного, но за это время он проник глубоко в моё сердце. Смешал нашу кровь в одну. Заставил питаться от его крови. И если его не станет, то я просто потухну. Иссушусь.

Мне будет в несколько раз больнее от его смерти, чем от собственной боли.

Звучит, как фраза из дешёвого фильма, но это так.

Глава 12

Софья

Мне до невозможности больно представить свою жизнь отныне без Царя.

Пусть я всю жизнь буду с ним рядом, как дочь, но лишь бы он жил.

— Я сказал ждать меня в машине, — меня резко хватают за руку, в которой я держу ватный диск, и заставляют встать.