Родная для него

Леманн Анна

— Я отпускаю тебя, — медленно произношу с болью в сердце.

Так надо! Так правильно! Это для её же блага!

— Что? – вскочив, спрашивает она.

— Ты можешь сейчас уйти. Собрать вещи, и один из моих людей отвезёт тебя туда, куда скажешь, — мой голос похож на лёд.

Я никогда себе ни в чём не отказывал и то, что я отпускаю Соню… Я, бл*ть, не узнаю себя! Нахрена? Нахрена я это делаю? Боюсь сломать? А раньше не боялся? Сколько жизней и судеб ты, Царь, сломал? Раньше не боялся?

Ты имел рядом с собой любую. Захотел – получил! Так почему же ты не возьмёшь Соню, когда действительно этого сильно хочешь? Да ты Машу легче от себя отпустил! Но с Машей другое. Ты знал, что она всегда будет рядом. А Соню… Она уйдёт и больше не вернётся.

— Но… — начинает девушка, и я понимаю, что если дам ей слово, то что-то изменится.

— Просто забирай вещи и уходи! А ещё лучше просто уходи. Твои вещи привезут к Прохору завтра утром.

— Это всё из-за моих слов? – спрашивает с болью в глазах. – Ты теперь считаешь меня плохой. Неподходящей дочерью, — проходит к кровати и садится на неё, глядя в пол. – Я наверно сумасшедшая! Ненормальная… — её пробирает на истерический смех.

— Соня, всё не так, — сдерживаюсь, чтобы не подойти к ней и не обнять. Прижать к себе и не отпускать. – Начни свою жизнь сначала, — прохожу к двери и останавливаюсь. – Но ты всегда можешь позвонить мне. Поговорить, попросить о помощи. У тебя будет всё, о чём пожелаешь или произнесёшь вскользь, – сказав это, выхожу за дверь.

— Стой! – кричит она мне. Я разворачиваюсь и встречаюсь глазами с её взглядом, полным ярости. – Я никогда у тебя ничего не попрошу! Мне ничего от тебя не надо! Жила ведь и раньше без тебя! Сейчас же ты выгнал меня не из дома, а из своей жизни. И поверь, я больше в ней не появлюсь!

— Соня, так надо! – сквозь зубы цежу.

Как же больно смотреть на её слёзы и понимать, что ты их причина.

— Кому надо? – подлетает ко мне. – Мне? Тебе? Твоим людям? Кому? – её глаза застилает солёная влага.

— Мне, — признаюсь, – и тебе.

— Мне этого не нужно! Я предлагала тебе оставить всё как есть, но ты настоял на ответе. И что теперь? – делает шаг назад. – Уйди, Соня, и больше не появляйся в моей жизни? Верно? А что, если я не хочу уходить? Что, если я и дальше готова закрыть глаза на свои чувства и просто быть рядом?

— Ты не можешь остаться, — холодно говорю.

— Почему? Что изменилось за тот час, который мы ехали от Прохора? Моё признание? Так забудь его! Я пошутила!

— Соня, я плохой человек! – смотрю на неё. – Тебе будет плохо рядом со мной. Ты не знаешь меня.

— Мне всё равно! Я хочу быть рядом! – делает шаг ко мне, а я делаю несколько назад.

Как сложно отказаться от чего-то, когда это что-то само хочет быть твоим. Возможно, она сможет избежать своих чувств. Спрятаться от них… Но смогу ли я? Вряд ли.

— Ты не понимаешь, что говоришь, — рычу на неё.

— Я всё отлично понимаю. Выбор за тобой: я могу остаться с тобой, либо уйти, и ты больше меня не увидишь, — делает шаг назад.

Нет! Не могу! Я думал что смогу! Но нет! Не могу отпустить её! Почему? Почему я должен отказываться от неё?

Соня большая девочка и должна понимать, к чему это приведёт. Да и она провела со мной достаточно времени и не испортилась. Я был другим с ней. Надо просто продолжать быть тем, кого она хочет видеть. И я смогу быть с ней.

Но вскоре она поймёт, кто я, и сама уйдёт, но дам ли я ей уйти? Нет! Никогда! Сама решила стать моей.

— Выбор, София, за тобой, — наступаю на неё хищной походкой. — Ты можешь уйти сейчас, но если останешься, я никогда тебя не отпущу. Никогда!

— И не надо, — шепчет и делает шаг ко мне. Обнимает за плечи и прижимается щекой к моей груди.

Моё сердце стучит как бешеное под её щекой.

Одной рукой поднимаю её лицо за подбородок и вглядываюсь в заплаканные глаза, силясь найти там хоть что-то… знак остановится… знак, оставить её.

— Ты больше не должна плакать, — говорю ей и стираю слёзы с её щёк. – Никогда. Это одно из условий.

— Хорошо, — произносит она улыбнувшись.

— Соня, я хочу тебе кое-что рассказать… — начинаю я.

Я собирался признаться, что подделал тот результат теста. Что она мне не дочь… И что её чувства правильные.

— Не надо! Не хочу сейчас ничего слышать! – обнимает меня ещё крепче. – Может... поедим мороженое?

— Иди на кухню, — отвечаю ей. – Я отпущу всех.

— Зачем? – спрашивает недоумённо.

— Затем, — шепчу и наклонившись, целую её в губы. Мягкие и сладкие губки моей девочки. Моей Сони.

Целую быстро, всего раз втянув её нижнюю губу. Боюсь, если поцелуй продлился бы дольше, то я не смог бы себя контролировать.

Эта девчонка заставляет меня терять контроль над собой. Кто бы мог подумать… Царя приручила малолетка…

Отстраняюсь, уловив в её глазах ужас вперемежку со счастьем. Растерянно хлопая глазками, смотрит на меня.

— Ты поцеловал меня… — произносит растерянно.

— Да, поцеловал, — слегка улыбаюсь. – Теперь иди на кухню и жди меня там. Нам всё же надо поговорить.

— Ты это серьёзно? – смотрит на меня своими огромными глазами.

— Серьёзнее некуда, — улыбаюсь и вновь запечатлеваю на её губах короткий поцелуй. Подмигнув, ухожу на первый этаж, где оповещаю всех, что на сегодня они свободны.

Интересно, она на кухне? Не сбежала ли после поцелуя?

Перед дверью кухни, делаю глубокий вдох и вхожу. На барных стульях, подперев голову руками, сидит Соня. Гипнотизируя мороженое, задумчиво помешивает его.

— Соня, всё хорошо? – спрашиваю, подойдя сзади. Кладу руки ей на плечи и легко разминаю.

— Не очень, — отвечает и выпрямляется. – У меня, кажется, крыша едет. Почему ты меня поцеловал? – задаёт вопрос обернувшись.

— Потому что захотел, — выдыхаю.