Родник жемчужин: Персидско-таджикская классическая поэзия

Рудаки Абульхасан

Газели

О караванщик, сдержи верблюдов! Покой мой сладкий, мой сонуходит.Вот это сердце за той, что скрутит любое сердце, в полон уходит.Уходит злая, кого люблю я, мне оставляя одно пыланье.И полыхаю я, словно пламень, и к тучам в дымах мой стануходит.Я о строптивой все помнить буду, покуда буду владеть я речью.Хоть слово – вестник ее неверный – едва придет он и вонуходит.Приди, – и снова тебе, прекрасной, тебе, всевластной, служитья стану:Ведь крик мой страстный в просторы неба, себе не зная препон,уходит.О том, как души бросают смертных, об этом люди толкуютразно.Я ж видел душу свою воочью: она – о горький урон! – уходит.Не должен стоном стонать Саади, – но все ж неверной кричу я:«Злая!»Найду ль терпенья? Ведь из рассудка благоразумья канонуходит!Перевод К.Липскерова

* * *

Тайну я хотел сберечь, но не уберег, —Прикасавшийся к огню пламенем объят.Говорил рассудок мне: берегись любви!Но

рассудок жалкий мой помутил твой взгляд.Речи близких для меня – злая болтовня,Речи нежные твои песнею звенят.Чтоб мою умерить страсть, скрой свое лицо,Я же глаз не отведу, хоть и был бы рад.Если музыка в саду – слушать не пойду,Для влюбленных душ она как смертельный яд.Этой ночью приходи утолить любовь, – Не смыкал бессонных глаз много дней подряд.Уязвленному скажу о моей тоске,А здоровые душой горя не простят.Не тверди мне: «Саади, брось тропу любви!»Я не внемлю ничему, не вернусь назад.Пусть пустынею бреду, счастья не найду, – Невозможен все равно для меня возврат.Перевод К.Арсепевой

* * *

Пускай друзья тебя бранят – им все простится, верь.Хулою друга верный друг не оскорбится, верь.Когда разлад войдет в твой дом и все пойдет вверх дном,Не раздувай огня – судьба воздаст сторицей, верь.Пока найдешь заветный клад, измучишься стократ, – *Пока не минет ночь, рассвет не возвратится, верь.Пусть будет ночь любви длинна, как музыка она,Не сонной скуки – волшебства она страница, верь.Но ты у глаз моих спроси, какой бывает ночь?Как бред больного, ах, она – как огневица, верь.Когда отрублена рука, о перстне не тужи, – Стремленьям нет преград, они – лишь небылица, верь.Я знаю, нет у вольных птиц несбыточных надежд,Они у пленных птиц – тому виной темница, верь.Как будто в зеркале, в лице душа отражена,Коль не грешна душа, оно не замутится, верь.О Саади, когда тебя заботы ввергнут в сон,То нежный ветер на заре и не приснится, верь.Перевод К.Арсеневой

* * *

Пусть будет выкупом мой дух за дух и плоть твою, о друг!Готов отдать я целый мир за твой единый волосок.Речей я слаще не слыхал, чем из медовых этих губ.Ты – сахар, влага уст твоих – цветка благоуханный сок.Мне милость окажи – направь в меня разящую стрелу,Чтоб я рукой, держащей лук, в тот миг полюбоваться мог.Когда, от взоров скрыв лицо, сворачиваешь ты с пути,Слежу я, не блеснет ли вдруг украдкой глаза уголок.Ах, не скупись, не закрывай лица пред нами; вид его – Бальзам для тех, кто от любви неразделенной изнемог.Ты – полная луна, но где ж стан кипариса у луны?Ты – кипарис, но кипарис не блещет полнолуньем щек.Увы, тебя не описать, твоей улыбки не воспеть!Где подобрать сравненья, как найти тебя достойный слог?Знай, всякий, кто осудит нас за страсть палящую к тебе,Тебя увидев раз, тотчас возьмет обратно свой упрек.Ах, вновь приди! Твой лик еще на сердце не запечатлен.Сядь, посиди! В глазах твой блеск еще сиянья не зажег.Нет в том заслуги, что тебе я отдал сердце, – для тебяПоследний вздох своей души я, дорогая, приберег.Как благо я из уст твоих приму насмешку и укор.Ах, радо сердце Саади попасть тебе на язычок!..Перевод Т.Спендиаровой

* * *

Прежде не знал я души вероломной твоей.Лучше не клясться, чем бросить, поклявшись, друзей.Слышу упреки, что отдал я сердце тебе:Пусть упрекают тебя за сиянье очей.Что вы твердите мне: «Дивных красавиц беги!»Где ты? А мы где? – средь моря мечты и теней.Это не родинка, не своевольная прядь – Лик божества покоряет мудрейших людей.Зеркальце это величье твое не вместит:Скрой от чужих красоты твоей пламя скорей.В дом не вхожу я, соперников злобных страшась,Нищим одетый, тайком я стучусь у дверей.Бедность, упреки, любовь, нищета не страшны – Вынесу все, но разлука и смерти страшней.Сердце осталось ли цело хотя бы одноВ праздничный вечер, когда ты пришла на ручей?Думал, увидев тебя, поделиться тоской.Вижу тебя – и тоски не осталось моей.Скрыть от соседей хочу, что со мною ты здесь – Быстро задуем мы пламя горящих свечей.Но догадаются все, что ко мне ты пришла – Ярче лицо твое солнечных светлых лучей.И Саади будет вечно в плену твоих кос – Слаще свободы оковы душистых кудрей.Перевод И.Гуровой

* * *

Двум опьяненным глазам нынче хвалу воздаю:Только проснутся они, – духи смутятся в раю.Как же нам, людям, скажи, ласки твоей не искать,Если ответит и зверь лаской на ласку твою?Кто на красавиц глядит – чести нарушил закон.Тот, кто глядит на тебя, – честь воздает бытию!Весь, с головы и до ног, – раб я твоей красоты:Падаю в прах перед ней, ей мою жизнь отдаю.Знаешь ли цену себе? Нет? Так спроси у меня:Я пред твоей красотой слезы бессчетные лью.Где же терпенье мое? Где мой размеренный ум?Глаз несравненных таких нет ни в едином краю.Бросьте советы, друзья! Строгая жизнь и любовьВ давней вражде меж собой. Изнемогаю в бою!С волей прямой божества спорить нельзя, Саади, – Здесь, пред сильнейшим врагом, я, преклоненный, стою.Перевод А.Кочетпова

* * *

Что к ногам твоим я брошу, о моя луна?Голову? Нет, недостойна ног твоих она.Счастлива щека, что вечно льнет к твоей щеке.Сбудется ль? Про это знаешь только ты одна.Ни единой части в этом жалком теле нет,Что палящей не была бы страстью сожжена.О

мой кипарис, царицей в сердце ты вошла,Никогда другой не будет власть над ним дана.Если прах мой, ставший глиной, превратят в кирпич,То любовь к тебе навеки сохранит стена.Счастье наше в том, что можем мы тебе служить.Если нас переживешь ты, смерть нам не страшна.Словно мотылек, лечу я в твой огонь, свеча.Если я сгораю, это не твоя вина.И не только мы сгораем. Ты восторг даришьТем, кому с тобою встреча здесь не суждена.Опечаленным тобою их приятна боль – Будет лишь тобой одною боль исцелена.Если сыщется на глине след твоей ноги,Будет новая святыня там возведена.Саади – твой раб и выше всех царей земных.За твои оковы царство – жалкая цена.Перевод И.Гуровой

* * *

Моей любимой аромат нежней, чем ветерок.Спокойствие моей души – моих надежд залог.Стройны и роза и тюльпан, по клонятся они:С любимой не могу сравнить я ни один цветок.Как исцеленья путь найти, ответить не могу:Не разум, а любовь дойти сумеет без дорог.Ты – нежный персика цветок, твое лицо струитВесны томящий аромат, как розы лепесток.О, если б изголовьем мне блаженство стать могло!Ведь тело бренное мое давно огонь обжег.Напрасно подарил я ей навеки жизнь свою – Она забыла обо мне, поймав меня в силок.На волю вздохов брошен я, остался я один.О боже, кто сметет тот прах, что мне на душу лег!Ведь Саади у ног твоих ослом в грязи увяз.Не сжалилась над ним, хоть он твой тяжкий груз волок.Перевод И.Гуровой

* * *

Бранишь, оскорбляешь меня? Напрасно! Не стоит труда!Из рук своих руку твою не выпущу я никогда.Ты вольную птицу души поймала в тенета свои.И что ж! прирученной душе не нужно другого гнезда.Того, кто навеки простерт, – в цепях благовонных кудрей, – Ужели посмеешь топтать? Нет, жалости ты не чужда!«Не правда ли, стан-кипарис самих кипарисов стройней?» – Садовника я вопросил. Садовник ответил мне: «Да».Пусть солнцем и тихой луной земной озаряется мир, – Мой мир озарен красотой; твой взгляд надо мной – как звезда.Бесценно-прекрасна сама, чужда драгоценных прикрас,Не хочешь себя украшать: ты юностью светлой горда.Хочу, чтоб ко мне ты пришла, осталась со мной до утра, – Вот было бы счастье, друзья, а недругам нашим – беда!Лишенная сердца толпа, я знаю, дивится тому,Что черные вздохи мои готовы лететь сквозь года.Но если пылает жилье, то рвется из окон огонь,Чему тут дивиться, скажи? Так в мире бывает всегда.Кто встретил однажды тебя, не в силах вовек разлюбить.Не вижу и я, Саади, в любви ни греха, ни стыда.Перевод А.Кочсткова

Из книги «Бустан»

Перевод В. Державина

О справедливости, мудрости, и рассудительности

Ануширван, когда он умирал,Призвал Хормуза и ему сказал:«Покинь чертоги мира и покоя,Взгляни, мой сын, на бедствие людское!Как можешь ты довольным быть судьбой,Несчастных сонмы видя пред собой?Мобеды оправданья не отыщут,Что спит пастух, а волки в стаде рыщут.Иди пекись о нищих, бедняках,Заботься о народе, мудрый шах!Царь – дерево, а подданные – корни.Чем крепче корни, тем ветвям просторней.Не утесняй ни в чем народ простой.Народ обидев, вырвешь корень свой.Путем добра и правды, в божьем страхеИди всегда, дабы не пасть во прахе.Любовь к добру и страх пред миром злаС рождения природа нам дала.Когда сияньем правды царь украшен,То подданным и Ахриман не страшен.Кто бедствующих милостью дарит,Тот волю милосердную творитЦаря, что людям зла не причиняет,Творец земли и неба охраняет.Но там, где нрав царя добра лишен,Народ в ярме, немотствует закон.Не медли там, иди своей дорогой,О праведник, покорный воле бога!Ты, верный, не ищи добра в стране,Где люди заживо горят в огне.Беги надменных и себялюбивых,Забывших судию, владык спесивых.В ад, а не в рай пойдет правитель тот,Что подданных терзает и гнетет.Позор, крушенье мира и оплота – Последствия насилия и гнета.Ты, шах, людей безвинно не казни!Опора царства твоего они.О батраках заботься, о крестьянах!Как жить им в скорби, нищете и ранах?Позор, коль ты обиду причинилТому, кто целый век тебя кормил».И Шируйэ сказал Хосров, прощаясь [92] ,Навек душой от мира отрекаясь:«Пусть мысль великая в твой дух войдет:Смотри и слушай, как живет народ.Пусть в государстве правда воцарится, – Иль от тебя народ твой отвратится.Прочь от тирана люди побегут,Дурную славу всюду разнесут.Жестокий властелин, что жизни губит,Неотвратимо корень свой подрубит.Ушедшего от тысячи смертейНастигнут слезы женщин и детей.В ночи, в слезах, свечу зажжет вдовица – И запылает славная столица.Да, только тот, который справедлив,Лишь тот владыка истинно счастлив.П весь народ его благословляет,Когда он в славе путь свой завершает.И добрые и злые – все умрут,Так лучше пусть добром нас помянут».

92

И Шируйэ сказал Хосров, прощаясь… – Имеется в виду сасанидский шах Хосров II Павриз (591—628), свергнутый с трона сыном Шируйэ при поддержке придворных.