Родники Пустоши
Шрифт:
– Она кое-что не понимает в наших... в нашей истории.
– Что, Алекса?
– светло-серые глаза пытливо уставились на меня.
Но тут мой сын начал ворковать и переключил своё внимание на себя. Он забавно морщил носик, зевал и издавал милейшие звуки, я любовалась этой картиной ежедневно и мне не надоедало, я выпадала из реальности. И в этот раз я настолько увлеклась сыном, что забыла о госте, а вспомнив, обнаружила, что он зачарованно смотрит на меня и Анджело.
– Можно я подержу?
– вопрос Леонардо немного меня смутил.
Такой интерес
– Да, конечно, - я аккуратно передала сына в руки мужчины.
– Почему Анджело?
– спросил он меня, когда я замерла, чтоб не нарушать идиллию, когда сын схввтил отца за палец.
– Так назвал Альберто.
– Да? Выбирали? Здорово, - с затаённой грустью сказал Лео, рассматривая малыша.
– Нет, он мне приснился и поставил перед фактом, - развела я руками.
– Ого! Значит он... всё ещё с тобой? Вы были так близки?
Это был странный разговор, и я боялась того, куда он мог привести.
– Да, я полюбила его, - ответила я как было, не видела смысла врать.
А чувств к Леонардо я понять не могла. Не могла ведь я любить двоих? Или могла? Я знала точно, что Лео своих владений в моем сердце так и не сдал, тем более после тайны, открытой Альберто. Он искал меня, не предавал...
Мы молчаливо смотрели друг на друга, видимо разговор шёл между нашими душами. И, видимо, моя душа сказала, что слишком много потрясений, пускай всё идёт как идёт, потому что Лео грустно улыбнулся и сказал как ни в чем не бывало:
– Я ненадолго вынужден уехать.
Куда это? Я спохватилась, ведь я ещё не рассказала ему о самом важном!
– Куда? Зачем?
– я старалась сохранить видимое спокойствие.
– Я ведь теперь сирота. Нужно понять, что происходит в Инквизиции, что дома происходит...
– Леонардо снова опустил взгляд на заснувшего на его руках сына.
– Будь осторожен, пожалуйста, - прошептала я, потому что голос внезапно подвёл меня.
***
Леонардо оседлал лошадь и помчался через начавшую зеленеть Пустошь. Его улыбку не скрывала маска, он вдыхал тёплый весенний воздух и запахи пробуждающейся земли. У него теперь был стимул жить и беречь себя, чтоб вернуться скорее к этим двоим, которых он оставил в поселении.
Алекса пока ему не сказала, но Лео был практически уверен: сын его! Он чувствовал его, интуиция сходила с ума, подтверждая догадки. И реакции Алексы... Ошибки быть не могло.
Осталось только понять, почему же его блондиночка скрыла это от него и продолжает хранить свой секрет.
Глава 29
Леонардо уехал из селения почти три месяца назад, мама была холодна и неразговорчива, но к внуку приходила, но больше всего мне помогали Джульетта и, как ни странно, Тэо. Однажды богиня загадочно посмотрела на меня и предрекла моему сыну особую суддьбу.
– Он очень важен для всех нас.
На все мои расспросы она лишь загадочно улыбалась и просила немножко потерпеть, всего лет двадцать. В конце концов мне надоело, и я перестала участвовать в этой игре.
Мой
– Ты уже решила, что людям говорить?
– спросила меня как-то раз мама.
– А почему я должна им что-то говорить?
– ответила я вопросом на вопрос.
– Ты Анджело взаперти держать собираешься?
– вскинула брови она.
– Нет, но, думаю, к тому времени, когда он начнёт выходить сам из дома, многое изменится.
– Тааак, всё с тобой понятно! Но знай, я внука этому рыжему негодяю не отдам!
– вскипела мама.
Прошло уже достаточно времени, чтоб душа Альберто оказалась не так уязвима злым словам в его адрес и негативным эмоциям. По нашим поверьям она должна быть уже далеко, а, возможно, и совсем близко, но в новом теле. Джульетта давно меня уверяла, что мужу уже ничего не угрожает, но, я не хотела рисковать и беспокоить его в посмертии.
Но теперь я решилась всё рассказать маме. Она сначала не хотела меня слушать, металась по комнате, аж довела Анджело до плача, но, когда я предложила взять с меня любую клятву, он застыла каменным изваянием и немало меня удивила, сказав:
– Бедный Альберто, он так любил тебя, что решился на такой грех...
– произнесла она, сложив руки на груди.
– А теперь представь, что испытал Лео. Его тоже держали в застенках, которые он потом разрушил. Он искал меня и нашёл здесь, замужней и беременной...
– Да уж...
– А ещё он ничего не знает о сыне.
Мама виновато потупилась, наверное, вспоминая свои нападки на бывшего инквизитора. А я продолжила:
– И ещё: у меня с ним не было ничего, мы говорили всего один раз перед его отъездом, это была абсолютно невинная беседа.
– Получается, что я зря парня обижала.
– Зря, мама.
Я знала свою мать, она была доброй, но очень вспыльчивой. Сильнее этого в ней была только любовь к самобичеванию. Я уже видела, как совесть начала её глодать.
– Только прекрати это самокопание, мама! Ты ничего не знала, и твоя реакция объяснима.
– Угу.
Родительница горестно вздохнула и поторопилась домой. Я полагала, что она теперь будет молиться за незаслуженно пострадавшего Лео. Я о нём молилась с дня его отъезда: зная его неуёмную натуру, он обязательно уже что-то затеял. Но моя интуиция, на удивление, была спокойна, поэтому я наслаждалась материнством и ждала возвращения его отца.
Я ни на день не забывала Альберто, молила высшие силы, сердце сковывала тоска, когда я вспоминала его карие глаза. Так было невыносимо думать, что всё могло бы быть иначе... Часто ночами я не могла сдержать слёз. И однажды, как только я провалилась в сон после того, как вволю наплакалась в подушку, я очутилась в странном месте: сияющий туман клубился вокруг меня, и вскоре из него показался Альберто, таким, как я запомнила его при жизни. В этот раз я понимала, что его уже среди живых, и горло сдавили сухие рыдания.