Родное сердце
Шрифт:
— Подождите, я с вами! — крикнула она.
— А и вы тут, госпожа Калинина. Идёмте, но вперёд нас не заходить. И только вы, не нужно там следы преступника затаптывать, — хмуро бросил он, сведя брови на переносице.
Поднялись на нужный этаж. Под ковриком нашёлся ключ, как и было сказано Костей.
— Жаль, что хитрый германский лис не назвал имени информатора, слава богу хоть ребёнок нашёлся, — пробухтел Синичкин, открывая дверь.
Кто-то из оперативников достал оружие, и они вошли в квартиру, из нее пахнуло таким запахом хлорки, что просто глаза заслезились.
— Чёрт,
Арсения, растолкав мужчин, ринулась в комнату и увидела лежащего на диване Максимку, который синел на глазах и еле дышал.
— Его на воздух надо, он тут задохнётся, — Сеня стала заворачивать малыша в одеяло как в кокон.
— Женя, донеси пацана до их машины и вызови скорую по нашей линии, так быстрее будет, — скомандовал капитан
— Товарищ капитан, здесь записка на столе. Неизвестный признаётся, что ребёнка передала в поликлинике Полонская, мачеха мальчика. Специально ушла в туалет, чтобы его забрали. А Калинину они подставили, чтобы отвести подозрения, — услышала Арсения.
— Теперь понятно, почему девушка на камеру лицо не светила. Женя, скорую срочно.
Женя уже не слушал капитана, а быстрым шагом шёл к выходу. Арсения бежала за его широким шагом, зажимая нос платком, и тихо всхлипывала.
На улице мальчик вздохнул глубже, и это радовало. Женя передал его в руки Султану, сидевшему в салоне, а она сбивчиво рассказала обо всём.
— Теперь с вас снимут обвинения. А вот найдут ли подельницу Любы, неизвестно. Хлорка уничтожает биологические следы, — авторитетно заявил Шульц.
Сев в салон рядом с братом, Сеня закрыла двери. Она взяла его за руку и произнесла умоляющим тоном:
— Султан, миленький, я должна быть сейчас с мальчиком. Он давно не видел бабушку, а меня знает как маму. Я не могу его сейчас бросить. Нужно дождаться, пока он привыкнет к бабушке. Отпусти меня с ним в больницу, пожалуйста.
Султан не успел ответить, в машину заглянул полицейский и подал найденные документы ребёнка. Арсения видела, как хмурится брат, и хотела уже умолять его, но не пришлось.
— Похоже, нам придётся задержаться в России. Я всё понимаю, Сана, не плачь. Будем надеяться, что мальчик с твоей помощью скоро поправиться, — произнёс он ласково и поцеловал покрытый испариной лоб мальчика. — Малыш, пусть Аллах дарует тебе здоровье и светлую жизнь. Пусть то, что с тобой случилось, будет самым страшным эпизодом в жизни, и больше никогда не придёт беда. Дети это святое, Сана, их нужно беречь. Я сам отец и разорвал бы любого, кто покусится на жизнь моих детей.
— Спасибо, братик, ты самый лучший, — проговорила Арсения, прижимаясь к его плечу мокрой от слёз щекой.
Вскоре с визгом подъехала скорая помощь, Султан вынес мальчика из машины и понёс к врачам. Он уложил его на каталку и заявил строго:
— Девушка поедет с вами. Мальчика везите в самую лучшую частную клинику. Сана, я еду за вами, будь на связи, если отстанем. Я заплачу за его лечение и оставлю с вами охранника, — Султан передал ей телефон и помог забраться в салон.
Взвизгнув, скорая помчалась, не выключая сирен. Арсения видела, как малышу колят уколы и надевают кислородную маску. Она взяла холодную ручку малыша и прошептала: «Максим, мальчик мой, мама с тобой. Только живи, мой малыш. Моё сердце умрёт вместе с тобой, если ты не будешь бороться за жизнь».
Глава 69
Султан сидел в машине, которая ехала за скорой, но уже на третьем светофоре они отстали. Машина медиков мчалась с визгом сирен, превышением скорости и не соблюдая правила. Они же так сделать не могли, но сестра, узнав, в какую клинику их везут, написала смс.
Да, раньше Султан не пускал её к ребёнку. Он боялся за сестру, особенно тогда, когда узнал, что за женщина жена Владимира Полонского. Дамочка с психическими отклонениями, которая не соображает, что есть закон и общечеловеческий, и уголовный. Как только такой, по словам Виктора, благородный человек, как Владимир, мог попасться на удочку этой девицы? А родители его куда смотрели?
У них в Эмиратах всё было не так, о свадьбе чаще всего договаривались родители. Они тщательно проверяли, из какой семьи хотят взять девушку, смотрели не только на неё, но и на родню. Даже если женились по любви, всё равно смотрели родословную и прочее.
Султан покачал головой, думая, что похоже, мать и отец Володи и сами недалёкого ума, раз позволили сыну взять в семью такую невестку. Своей сестре Султан хотел только хорошего: надёжного мужа, чтобы она была за ним как за каменной стеной и не знала бед. Халил в этом смысле подходил как нельзя лучше: у него и родня приличные во всех отношениях люди, а родители добрые и порядочные. На основании записки похитительницы с Саны снимут подозрения, и они улетят, а там будут готовиться к свадьбе. Только вот Максим тяжело заболел, а сестра попросилась ухаживать за ним.
Султан всё понимал и разрешил, ведь это ребёнок, который привык к его сестре как к родной. Более того, если бы он имел право, то своими руками разорвал бы эту сумасшедшую дамочку. Да, Максим ему чужой, но это ребёнок, на которого не имеет права покушаться ни один человек. Когда полицейский вынес малыша на улицу и передал в его руки, он с трудом давил ярость. По его мнению, мачеха Максимки была достойна казни, жалко, что в России её отменили.
Приехав в клинику, он направился на стойку информацию, где его встретила улыбчивая девушка в белом халате. Поздоровавшись, он спросил о Максиме Полонском.
— Малыш сейчас на обследовании. Ему делают томографию лёгких. Меня предупредили, что приедет мужчина платить за его лечение.
— Всё верно. Я оплачу счёт. Мне нужно, чтобы девушку поселили в отдельную палату с двумя кроватями. С ней и ребёнком будет постоянно находиться охрана, и это даже не обсуждается. Обеспечьте охранника таким же рационом питания, как и всех.
— Хорошо. Окончательный счёт за лечение будет позже, а пока внесите предоплату.
Девушка указала сумму. Султан расплатился картой Саны, на которую положил русские рубли. Потом ему предложили надеть бахилы и снять верхнюю одежду, чтобы пройти к сестре.