Родное сердце
Шрифт:
***
Володя уложил сына спать и пошёл в свою комнату. Там на кровати разлеглась белокурая бестия. Девица не стеснялась своей наготы, более того она раздвинула ноги и совершенно бесстыже гладила себя по лепесткам половых губ. Мужчина почувствовал тяжесть в паху. Всё было привычно и закономерно, но радости он при этом никакой не испытывал. Девушку почему-то не хотелось любить и нежить. Возможно от того, что особо завоёвывать её не пришлось. После первого свидания в парке Люба однажды напросилась в гости и сама полезла к нему в штаны. Володя не спасовал и поимел прелестницу во всех доступных позах. Только идиот откажется от секса, когда девушка сама предлагает. Володя идиотом не был. Он решил, раз дают, нужную брать, а там видно будет.
Прошёл месяц как они встречались. Вернее Люба
Мужчина медленно разделся, лёг на девушку и принялся целовать её губы. Из её рта пахло мятной зубной пастой, но это не полностью перебивало амбре сигарет. Люба курила тонкие сигареты с запахом шоколада. Володю это жутко бесило. Он оторвался от губ девушки и прошёлся поцелуями по её телу, не забыв приласкать грудь четвёртого размера, вышедшую из-под скальпеля пластического хирурга.
Люба плавилась в объятиях мужчины, о котором мечтала в с шестнадцати лет. Уже месяц как они спят с друг другом, но своей девушкой Володя её так и не назвал. Это ужасно бесило, ведь она уже успела похвастать перед подругами, что заарканила завидного вдовца Владимира Полонского.
Люба подняла руки и погладила плечи и спину мужчины, снисходительно решив подарить ему ласку. Это с другими она могла лежать брёвнышком и получать удовольствие, с Володей такое не прокатит. «Мой! Теперь никому не отдам! Сделаю всё что угодно, лишь бы никогда не ушёл от меня!» – ликовала девичья душа.
Водя чуть отстранился и надел презерватив, потом вошёл в податливое лоно. Девушка громко застонала, на лбу выступила испарина. Володя несколько раз качнулся и принялся вбиваться в неё с бешеной скоростью. Сегодня хотелось быстрого и горячего секса без особых церемоний. Впрочем, он, как обычно, сдержал себя, давая девушке прийти к финишу первой. Только потом он кончил сам и скатился на бок, тяжело дыша. Оргазм, как всегда, принёс физическое удовлетворение, но не моральное. Больше того, мужчина чувствовал, что встречи с Любой начали его тяготить. «Ладно, ещё чуток потерплю. Пусть папа подпишет контракт, а там и разбежимся. В конце концов я ей ничего не обещал. Сама напросилась», – подумал мужчина, завязывая презерватив узлом.
9
Прошло несколько месяцев с тех пор, как Арсения побывала на могиле Кати, но она по-прежнему не переставала думать о ней. Душу жгла мысль о том, какой была её семья. Муж вероятно очень благородный человек, как и Катя, раз не стал оспаривать последнюю волю жены. В один из дней Арсения всё же набрала в поисковике браузера его фамилию, имя и отчество, присовокупив город проживания. Оказалось, что семья Полонских очень богата и влиятельна. Папарацци не брезгуют следить за ними и выкладывать фото в интернете. Первой новостью была недавняя статья под названием: «Элина Полонская купила на аукционе старинное ожерелье с гранатами, но пожалела денег на лечение больной девочки». Арсения открыла статью. В ней говорилось, что один коллекционер решил распродать на аукционе часть своего богатства. В одном из самых дорогих ресторанов города собрались сливки местного бомонда. Рядом с входом встала отчаявшаяся женщина, которой требовались деньги на лечение дочери за рубежом. Люди, заходя в ресторан, кидали деньги в пластиковую кружку. Только Элина Полонская не потерпела у ресторана женщину, которая стояла с большим фото малышки на груди. Полонская приказала своей охране отогнать несчастную подальше от ресторана, при этом даже копейку ей не кинула в кружку. «Рожают нищету, а потом ходят ноют, что денег нет», – так сказала мне эта дамочка, говорила женщина ушлому папарацци.
Арсения вгляделась в лицо Элины, выходящей из ресторана. Лицо будто маска, красивое, но холодное. Даже от того взгляда, что был на фото, хотелось съёжится и заскулить, как маленькому щенку, которого обидел огромный волкодав. Рядом с Элиной находился Сергей Полонский с каменным выражением лица. Сразу было видно, что он чем-то недоволен. «Красивый мужчина, только вот волосы почти поседели», – подумала девушка.
Арсения открыла статью о гибели Кати. Тут уже были фото её самой и мужа, Владимира Полонского.
В начале сентября выдался чудесный денёк. Градусник за окном показывал двадцатиградусную температуру, а на небе даже маленького облачка не было. Солнце весело играло своими лучами на золотистых листьях деревьев. Арсения купила цветов и направилась на кладбище. Почему-то захотелось посетить могилу Кати ещё раз. Поставив букет гладиолусов в вазон, девушка немного посидела на лавочке. Она и сама не знала, зачем сюда пришла, но почему-то это казалось жизненно важным. Через несколько минут Сеня решила пойти назад и заглянуть в небольшую часовню у ворот. Поставить свечку за упокой и помолиться – всё, что она теперь может сделать для Кати. Недалеко была примечательная могила. На ней стояла большая белая скульптура ангела. Арсения удивилась, как в прошлый раз не заметила её или в то время памятник ещё не поставили. Девушка решила подойти поближе и рассмотреть творение мастера. Скульптура действительно была очень красивая. Арсения вздохнула и перевела взгляд в сторону захоронения Кати Полонской. На лавочке сидел мужчина. Сеня видела его в профиль и, тем не менее, узнала в нём Владимира Полонского. Мужчина сидел чуть сгорбившись, и весь его вид говорил, что он не перестал скорбеть о своей погибшей жене. Арсении отчаянно захотелось подойти, обнять, утешить. Сердце рвалось туда, к нему, будто Арсения знала его давно, словно обнимать этого мужчину было делом привычным. Откуда взялось это пугающее ощущение, Арсения не знала, но не подошла. Проследила, как мужчина ставит в вазон свои цветы, и ушла. «Глупая ты, Сеня. Даже если удастся с ним познакомиться, он посмотрит на тебя свысока. Сын богатейших людей города и детдомовка не пара», – с грустью подумала девушка, уходя.
Часовня оказалась открыта. Арсения пробыла там недолго. Потом вышла на остановку и заметила, что погода резко изменилась. Начинал накрапывать дождь, а остановочного комплекса у кладбища не имелось. Ещё как назло автобус не приехал. Сеня увидела, как парочка пожилых людей садится в такси, и решила тоже вызвать машину. Автобус ходил раз в час. Если он сломался, то следующий будет только через час. Вдруг к ней подъехал автомобиль.
– Девушка, давайте я вас до города довезу. Не бойтесь, я вас не трону, – сказал приятный мужской голос в приоткрытое окно.
Сеня глянула пристальнее на говорившего и обомлела. На водительском сидении находился Владимир Полонский.
***
Володя старался ездить на кладбище в будний день. В выходные няня отдыхала, а тащиться в такое место с сыном Полонский не считал нужным. Вот подрастёт Максим, пойдёт в школу, тогда и можно будет показать могилу мамы. Сев на лавочке у памятника, Володя увидел свежие цветы в вазоне. Объяснение было только одно: кто-то из Катиных подруг решил навестить её. Это не запрещено и даже приятно, что Катюшу не забывают.
Владимир, опустив плечи, посмотрел сквозь пелену слёз на памятник. Столько времени прошло, а боль не утихала. Любовницы не спасали, а только раздражали со временем. Последняя его пассия особенно бесила. Вот уже три месяца прошло, как он встречался с Любой. Не один раз намеревался расстаться, но почему-то не мог. Люба вцепилась в него как клещ. Она нашла удобную тактику. Не требовала постоянных встреч. Часто говорила, что он может приходить с сыном. Лето, тепло, мальчику нужен свежий воздух. Так почему бы не погулять втроём. Максим к Любе не тянулся, но и не отталкивал с плачем, хотя не очень любил посторонних. Видимо, Балабина чужой для малыша уже не была. А вот для Полонского она явно чужая. Люба могла делать всё что угодно, но у Володи не лежала к ней душа.