Родные люди (почти библейская история)
Шрифт:
– Бабушка! – позвал Антон, заранее готовясь к шквалу вопросов. Та оторвалась от своего занятия, всплеснула руками, и бодрым шагом засеменила к внуку.
– Тосечка! Ты ко мне в гости! Ну, порадовал, порадовал. Цыпленочек ты мой!- она крепко обняла внука и поцеловала его куда смогла дотянуться-в плечо. «Цыпленочек» растроганно рассмеялся и обнял бабку, приподняв ее над землей.
– Пусти, пусти, шкодник – отмахнулась та.-Пойдем, я тебе сырничками угощу, как чувствовала, что ты сегодня приедешь. Ты ко мне
– Да нет, ба, я погостить...-неопределенно протянул он. – Я с родителями поссорился – пояснил он на удивленный бабушкин взгляд, хочу с тобой пожить.
– Опять они тебя запилили? – хитро подмигнула старушка. – Ну ничего. Ты живи, живи. Я рада очень, что бабку не забываешь. Учти только, что вставать придется куда раньше: здесь автобус до города по расписанию.
– Ничего, ба, я уж как-нибудь... – решение бросить в Политех он, почему-то, больше всерьез не рассматривал. Остыл, наверное...
– Ну что ж ты стоишь?, пойдем скорее... – бабка шустро засеменила к двери. Антон последовал за ней.
Они прошли через просторные сени в небольшую кухоньку. Бабушка отправила его мыть руки, а сама стала составлять на стол сырники, сметану и варенье.
– Антош, ты чай будешь? – деловито поинтересовалась она
– Нет, ба, я позавтракал...
– Ну смотри... Ты родителей-то предупреди, что здесь, а то хватятся – посоветовала она.
– Да ну. Хватились бы они Пашку, а меня-не обязательно – он, конечно, слукавил. Все-таки шесть пропущенных от родителей он на телефоне обнаружил. Но перезванивать не хотелось.
– Разговорчики, кадет! – строго цыкнула бабуля. – Как бы там ни было, а они-твои родители. Ладно, сама от соседки позвоню, раз ты не желаешь с ними разговаривать. – махнула она рукой. – Ты вот что, Тосенька... Я тут подумала, и решила нашу с дедом городскую квартиру тебе в наследство оставить.
– Да как же, ба... – Антон даже жевать перестал. От таких разговоров ему было не по себе.
– А вот так же! – вдруг взорвалась та. – За Пашку я спокойна, его никогда не обделят, а вот ты, если себя так с ними вести продолжишь, рискуешь с носом остаться. Так что не спорь. По крайней мере, свою долю я оставлю тебе и это не обсуждается. Раз уж покойный Михаил Романович потрудился оставить свою половину твоему отцу, я оставлю этот дом дяде Коле, а мою половину завещаю тебе.
– Ба, да не думай ты об этом сейчас. Ты, будто на ладан дышишь. Вон, какая бодрая ты у меня девушка – попытался перевести он разговор, но бабка на него только глазами сверкнула.
– А ну, льстец, прекрати мне здесь демагогию разводить. Лучше доедай быстрей, а я к соседке-родителям звонить.
Вернулась она минут через пятнадцать строгая и озабоченная.
– Ну, охламон, рассказывай, где
– Друзья приютили – потупил взор он.
– Друзья? – подозрительно уставилась на него бабушка
– Честное пионерское, друзья! – приложил руку к сердцу Антон, а сам вспомнил зеленые глазищи, смотрящие с тревогой, и на душе сразу потеплело.
– Родители твои в бешенстве – посетовала бабушка. Уж не знаю, что там у вас случилось, но они сильно злы...
6
Дневник Ани
19.09.2005
Выходные я провела скучно. Конечно, могла бы тоже съездить к бабушке, но денег у меня в обрез, так что пришлось сидеть у себя в общаге в компании книги из местной библиотеки. Позвонила было Лильке, но у той начала налаживаться личная жизнь и она с этой личной жизнью собралась провести все выходные. Никогда бы не подумала, что буду ждать понедельника как манны небесной. Там, по крайней мере, скучать некогда. Так что шла сегодня на учебу как на праздник и пришла одной из первых.
Точнее, второй. Потому, что первым пришел Тоха. Он сидел на привычном месте мрачнее обычного и смотрел бессмысленным взглядом на доску, положив голову на руки. Я поздоровалась с ним и села рядом. Он буркнул в ответ: «Привет» и даже не взглянул в мою сторону. Странный Тошка сегодня какой-то! Я стала расспрашивать как он провел выходные, однако тем же бесцветным тоном мне поведали, что все почти хорошо, если не считать, что родители злы до чертиков из-за его последней выходки и они снова умудрились поскандалить. Большего мне узнать не удалось: в аудитории начал собираться народ, и нам пришлось замолчать. Но я решилась вытащить из этого партизана все подробности. Я, в конце-концов, ему друг и волнуюсь за этого оболтуса! Конечно, понадобилось отложить выяснение всех обстоятельств до конца пар, тут выбора особого не было: на занятиях не поговоришь, и перемены слишком коротки. А пока мне приходилось изнывать от любопытства и недоумевать, почему это Тоха избегает смотреть мне в глаза. Определенно, на что-то обиделся... Вот только на что?
Однако моим чаяниям не суждено было сбыться: как только прозвенел звонок с последней пары, Антон начал поспешно собираться. Я попросила его подождать, однако он пробормотал: «некогда» и хотел было уйти, но я поймала его за рукав и потащила в коридор с упорством бульдозера, остановившись только в дальнем конце, где нас никто не мог слышать, и потребовала рассказать, что с ним происходит. Сказала, что волнуюсь, на что он неожиданно разозлился и прошипел: «Вот вы у меня где все с вашими волнениями! Что ты хочешь от меня услышать? Зачем ты лезешь мне в душу? Мать Тереза, да? Утешение всех бедных, сирых и убогих... Я сказал тебе достаточно, а теперь позволь мне идти, ладно?» Потом довольно грубо вырвал у меня свою руку и быстро пошел прочь, даже не оглянувшись...