Родовая отметина
Шрифт:
Несмотря на дождь, сверкающую вдали молнию и тряский гром, Денис собрал с десяток охотников, и они скорым шагом, выстроившись в цепочку, пошли по следам овец и угнавших их людей. Шли недолго: грязные следы привели к поросшему чернолесьем холму, на пологой верхушке которого виднелся частокол из свежеобтёсанных брёвен. “Неужто новые соседи напакостили?” – тревожно передёрнулся Денис. Ситуация была настолько неординарна, что он не представлял отчётливо, какие принимать меры.
Когда
– Не шустрите, мужиче! Могем и тута побаяти!
Денис, а вместе с ним и его охотники, резко обернулись…
Из леса выбегали люди, одетые в кожаные с шерстью одежды, с необычными меховыми шапками, вооружённые длинными топориками и копьями. Тот, кто кричал, выделялся высоким ростом, добротным одеянием и оставался на месте, на расстоянии полёта копья от гостей. Его люди дружно, сноровисто окружали “косулей” со всех сторон – их было очень много!
У Дениса похолодел затылок, а рука невольно сжала рукоять кремниевого ножа, висевшего на поясе…
– Энто добре, что пришли… – угрожающе низким тоном продолжал высокий. – Кличут меня Орлом, а племя наше спустилось сюды от снегов и кличется Охотским! На сей земли жили в давность наши деды… Мы возвернулись и збираем своё, кровное…
– А зачем так? Силком обирать добрых людей? – откашлявшись, перебил Денис. – Могет миром ямчей?
– Не… – обезобразился кривой ухмылкой Орёл. – Грядёт тяжкий час! И тути сила возьмёт, дабы выжить…
– Сила? – побледнел Денис, ощущая, насколько холодные капли катятся по щекам. – Сие пагубно и супротив закона веками данного!
– Нету ужо того закона! Сбирайте свае племя и оставьте си земли! – оскалился в гневе рот Орла. – Али мы вас бити будем! – и повернулся к своим: – Всыпьте им, кабы силу нашу чули! Токи не досмерти… Пущай своим нашу молвь снесут.
Гремел гром, лились как слёзы дождевые струи и смешивались с потом и кровью людей, которых остервенело били другие! Стоны, крики, хряски – наполнили предлесье.
Вначале Денис сопротивлялся вяло: не мог заставить себя ударить другого. Но когда ему тупым концом копья попали под рёбра, а один молодой “орлёнок” ткнул кулаком в нос, и хлынула кровь, вождь “косулей” осознал, что всё серьёзно. Он взревел медведем, схватил обидчика за руку и так вывернул, что она хрустнула. У нападавшего закатились глаза от боли! Другого, который пытался схватить его сзади за шею, перекинул через себя и ударил ногой в бок: тот завыл, как подстреленный волчонок.
Но силы были неравными…
Вскоре их, полуголых, побитых, безоружных, отволокли подальше от холма, и Орёл на прощание проорал:
– Во след раз – умертвим! Изыдите отсель, и своих прихватите!
Денис почти не видел подбитыми глазами, но, кривясь от боли во всём теле, помог своим подняться, и они медленно, поддерживая друг друга, побрели назад.
Небо прояснилось. Только ветер озлобился и настырно дул в спины, подгоняя людей, да гремуче выл дальний лес. Было больно, мерзко, сыро и студно…
Такого волнения, тревоги, отчаяния народ “косулей” ещё не переживал!
Толпа выстроилась вокруг Дениса и его побитых помощников. Кто-то возмущался, многие женщины и дети плакали, а некоторые воинственно махали оружием и требовали расплаты! Рядом стояли Веня и Хват. Жрец, после короткой речи Дениса, выглядел испуганным и подавленным: стало видно, что ноша кудесника оказалась тяжеловата для него. Он ещё пытался что-то вразумительное говорить, но его плохо слушали. И здесь неожиданно поднял руку Хват:
– Братия! – возопил он. – Дайте молвить!
– Молви! – крикнули ближайшие, и гул стал стихать.
– Мстити надобно! Но с кем… Кто нас вразумит, направе, и поведе? Дениска, Ясный День оплошал, хрупок вышел…
– Есть так! – выкрикнул кто-то, его поддержало ещё несколько дальних голосов; потом уже смелее понеслись другие выкрики в поддержку.
Денис растерянно оглядывал разгорячённых, испуганных людей и, скорее, чувствовал, чем понимал, что назревает нечто чрезвычайное. А Хват выждал и продолжил вопить:
– Новый вождь нужон! Братия! Верно грю?
– Верно! – волной пронеслось по головам и отразилось неожиданным эхом от высокого частокола.
Тут вперёд выскочил с безумно округленными глазами низкорослый мужичок, упал на колени перед Хватом, развернулся к людям и завыл волком:
– Лю-у-ди-и! Браты! Быть Хвату вождём! Такои головы ишо не было у нас! Ему нами рулити… Сварогом, Ярилой и Святой Косулей уповаю на вас…
Первые ряды всколыхнулись, к ним протиснулись изнутри мужики и бабы. Они пали на колени, подняли руки к небу, повернулись в сторону Косули:
– Быте Хвату вождём! Быте… Веня-жрец благослови!
Денис непонимающе смотрел то на обезумевший народ, то на своего потерянного дядьку, то на пылающего Хвата и ощущал, что ему нужно уходить…
Как выбирали нового вождя, как его освящал и наставлял Веня, Денис уже не видел, и не слышал. Он с понурой головой плёлся в своё жилище…
Всё изменилось в одночасье…
События набрали такой темп, что Денису казалось, будто кто-то посторонний направлял и руководил этим трагическим процессом. Делал это неумолимо, жёстко, даже свирепо!
Зайдя в свою хижину, он занялся кровоподтёками, ссадинами и многочисленными царапинами, используя воду и кое-какие тряпки. Голова и тело ныли, были чужими. Намеревался сходить к дядьке: тот, как жрец, занимался и исцелениями. Пока делал всё без посторонней помощи, поскольку женщины были на сходе. Только сменил одежду, вернее то, что от неё осталось, как зашёл Хват, Рысак и ещё два молодых охотника.
Бывший помощник вёл себя помпезно, развязно. Он обвёл рассеянным взглядом хижину и изрёк: