Рок-4 Дорога в Эсхатон
Шрифт:
– Ух, ты! Папа, смотри!
– восторженно зашептал Артём.
– Вижу, не отставай!
– Проквуст слегка подтолкнул сына под локоть, одновременно чуть придвинув его к себе.
– Да, иду я!
– Знаешь, - шепотом едва слышно сказал Георг, - давай дальше говорить на межгалактическом.
– Ладно, - также шепотом отозвался Артём.
Они прибавили шаг, в точности копируя путь, который прокладывал жрец. Он лишь раз оглянулся, когда чаша с огнём и ровные ряды поленниц остались далеко позади, а перед ними открылась широкая лестница, полого ведущая вниз на большую мощеную площадь. Внизу стояла повозка, запряженная парой низкорослых лошадей. Бросалась в глаза угловатость повозки, больше похожей на телегу с бортами, и
Повозка шла ровно, дорога была выложена длинными каменными плитами с настолько плотно подогнанными стыками, что лишь лёгкое постукивание говорило об их наличии. Мимо проплывали огромные кедры, воздух невероятно свежий, наполненный букетом замечательных ароматов вливался в лёгкие живительным нектаром. Артём задремал, прислонив голову к плечу отца, а Проквуст зорко посматривал вокруг, не выпуская из виду вроде бы задремавшего жреца. Не верил он этой идиллии, похожей на затянувшийся костюмерный спектакль, где-то во всём этом крылся подвох. Георг всегда доверял своей интуиции, а она горячо шептала ему изнутри: 'Берегись, опасность близка!'
После очередного поворота впереди показалась пологая гора, на склоне которой раскинулся город. Одно- и двухэтажные постройки из бело-желтого кирпича ровными рядами спускались с самой вершины по трём широким улицам. Наверху горы невероятным зрелищем высилось монументальное пирамидальное строение в семь ярусов. Оно опиралось на площадку, сложенную из мегалитов, накрывших всю вершину. Седьмой ярус ярко сверкал золотом. Георг глянул мельком на жреца, тот сидел также как и прежде, только не дремал, вон он, пытливый взгляд сквозь едва приоткрытые веки. Проквуст толкнул сына.
– Артём, - сказал он ему на межгалактическом языке, - смотри на это чудо!
Сын открыл глаза и уставился вверх, на лице застыло восхищенное выражение, Проквуст краем глаза заметил движение, повернул голову и наткнулся на застывший в изумлении взгляд. Жрец медленно сполз со скамьи и встал на колени, продолжая опираться руками на посох, его голова склонилась ниже плеч и застыла.
– Пап, - восторженно воскликнул Артём на межгалактическом, - обалдеть можно! Это ж....
– тут Артём тоже увидел коленопреклонённого жреца и запнулся.
– Спокойно!
– произнес Проквуст сыну и насколько возможно мягко обратился к жрецу: - Жрец, почему ты встал на колени, почему не смотришь на нас?
– Я не смею, - глухо ответил тот и склонился ещё ниже.
– Ты услышал нечто важное?
– Ты говорил с сыном на языке богов. Только жрецы знают, как звучат молитвы на этом священном языке, но никто никогда не смел говорить на нём просто так, как вы.
– И что же это значит?
– Если вы демоны, мне нельзя смотреть вам в глаза, а если вы боги, то тем более!
– Ты ж час назад на меня смотрел!
– Я не ведал. Незнающий греха - безгрешен.
– Ого, серьёзное заявление.
– Пап, - не вытерпел Артём, - у христиан, кажется, не так?
– Артём, помолчи, а?
– Позвольте мне остаться согбенным, - глухо донёсся до них дрожащий голос жреца.
–
– Скажи, жрец, ваш зиккурат похож на бабилонскую башню, которая описана в ветхом завете?
– Это её копия, пришелец.
– А почему последний ярус сверкает, словно покрыт золотом?
– Потому что он покрыт золотом. Это наш главный храм и жилище энси.
Георг удивлённо покачал головой и хотел что-то спросить, но внезапно на него нахлынуло ощущение скорой опасности. Проквуст перестал обращать внимание на коленопреклоненного жреца и настороженно прислушался. Дорога круто свернула, чудесный город скрылся за высокими кронами деревьев, за поворотом сразу же начался крутой подъём.
– Пап, - шепнул Артём, - птиц совсем не слышно.
– Сынок, - также тихо ответил Георг, - сядь, пожалуйста, на пол.
Артём кивнул и сполз вниз. Проквуст сосредоточился и поставил защиту вокруг себя и сына, потом подумав, расширил её, спрятав и жреца. Возница занимался строго своим делом, за всю дорогу он ни разу не обернулся. 'Ну и дисциплина!' - мелькнуло у Георга в голове. Дорога вышла на относительно открытое место: справа в глубоком овраге, поросшем колючим кустами, продирался сквозь камыш ручей, а слева на обширной площадке высились руины большого здания, возможно дворца, судя по осколкам лепнины на камнях и остатках колонн. Неожиданно из-за камней показались десятки воинов в блестящих на солнце пластинчатых доспехах и шлемах. Раздалась зычная команда командира из-за ближайшей стены и тут же в воздух взвились стрелы. С жутким свистом они устремились к повозке, вскрикнул возница, пронзённый сразу несколькими стрелами, вскрикнул жрец, с ужасом выглядывающий из-за борта повозки, но остальные стрелы натыкались на защиту и со стуком опадали вниз.
– Жрец, прикажи им остановиться!
– приказал Георг, напряженно держа защиту.
Жрец обречённо покачал головой.
– Нет, пришелец, если энси приказал нас убить, то нам нет спасения!
– А тебя за что?
– Такова моя судьба, - горестно отозвался жрец, - я смиряюсь.
– А вот я, нет!
– крикнул Проквуст и толкнул стену, из-за которой слышал командирский клич. Стена рухнула, раздались крики, но обстрел не прекратился.
– Ну, всё, пеняйте на себя!
Георг вскинул руки в стороны, потом свёл их медленно вместе, между ладонями засияло ослепительное голубое пламя. Он подтянул пламя к себе, а затем резко бросил в сторону нападающих. Словно ударная волна прошлась по руинам, обрушивая все, что ещё можно было обрушить, раздались крики ужаса, грохот, в воздух рванулись клубы пыли. Обстрел мгновенно прекратился. Когда пыль осела, взорам пассажиров повозки открылась почти ровная площадка, густо усеянная каменными осколками и щебнем, с проглядывающими из-под них телами воинов.
– Пап, ты их убил?
– тихо спросил Артём, посмотрев на отца широко раскрытыми глазами.
– Убил, сынок, - Проквуст перевёл взгляд на жреца, тот смотрел на него с ужасом.
– Ты, понимаешь, что ты должен был умереть и я тебя спас?
– Да, - кивнул тот.
– Теперь твоя жизнь принадлежит мне. Сбрось мёртвого возницу и займи его место.
Жрец послушно исполнил приказание и медленно повернулся лицом к Проквусту. Не сводя с него глаз, он кинул на дорогу свой посох, потом неспешно снял с себя черный халат с золотыми узорами и кинул его вслед за посохом. Туда же отправил свой колпак и шарф с бахромой. Теперь жрец остался в узорчатой рубахе, перетянутой поясом с небольшим кинжалом в дорогих ножнах. Быстрым движением он выхватил кинжал, и крепко схватив левой рукой свою бороду, одним движением отхватил ее, чуть ли ни под самый подбородок. Артём хихикнул, Георг строго на него посмотрел, хотя и сам едва сдержал улыбку: с торчащими в стороны остатками бороды, жрец выглядел весьма комично, но при этом помолодел лет на десять.