Рок-4 Дорога в Эсхатон
Шрифт:
– Пап, иди, перекусим, я тушенку открыл.
Их никто не беспокоил до вечера. Ближе к ночи тяжёлая дверь отворилась, впустила Рукагина и тут же захлопнулась.
– О, Рукагин, - вскочил с лавки Артём, - есть будешь? Мы тебе оставили.
– Спасибо, молодой хозяин, - Рукагин прошёл к столу и принялся за еду, видно было, что проголодался.
Проквуст привстал на лавке.
– Рукагин, тебе придётся лечь на полу. Артём, освободи рюкзак, пусть Рукагин на нём спит.
– Спасибо, хозяин!
– Рукагин хотел вскочить из-за стола, но заметил запрещающий жест Проквуста.
– Сиди, Рукагин, ты ж не мальчик, чтобы скакать. Артём, - остановил Георг сына, уже открывшего
*****
Утро вошло к ним вместе с широко распахнутой дверью и могучей фигурой Переяра.
– Эй, пленники, подъём! Мигом собирайтесь, и на выход.
Переяр убедился, что пленники от его громогласия повскакивали на ноги и ухмыльнувшись отошел к лавке у крыльца, уселся и блаженно прищурился на встающее солнышко. Пленники собрались быстро, потратив время лишь на туалет и умывание. Они вышли во двор, Рукагин направился к лошадям, но страж его остановил.
– Шумер, стоять!
Рукагин застыл. Переяр лениво поднялся, поманил его пальцем и когда тот подошёл, рукой взял за плечо и поставил рядом с Артёмом, первым стоял Проквуст.
– Так, левые руки вытянули!
Страж достал из кармана бечеву и ловко обмотал ею запястье каждого. Отошёл на шаг, полюбовался на свою работу.
– Хорошо. Ну, двигайте ножками, гости дорогие, сам князь на вас посмотреть желает.
Проквуст внутренне возликовал, это был шанс.
Пленники шли мимо жителей просыпающегося города, с интересом провожающих их взглядами. Улицы были мощёными, с водостоками, телеги и повозки громко извещали о своём движении. К домам с крашенными аккуратными фасадами примыкал обязательный забор с воротами и калиткой, из-за забора часто слышались весёлые голоса и смех. 'Жизнерадостный народ', - подумал Проквуст, с любопытством посматривая вокруг. Они шли гуськом, позади топал Переяр. Он их не подгонял, лишь иногда зычно командовал, где свернуть на очередной переулок. Через полчаса окружающая картина поменялась: улицы расширились, у них появились тротуары, выложенные досками, заборы стали повыше, ворота с резными узорчатыми накладками, а дома за ними словно потолстели. Свернув в очередной раз, они оказались на широкой улице, упирающейся примерно через километр в высокий терем. На этой улице дома были двух и трёхэтажные, от них веяло вельможным достоинством и богатством. Впереди распахнулись ворота, из них выехал чернобородый всадник в кольчуге и полном боевом вооружении, равнодушно скользнул взглядом по пленным, кивнул стражу и, пришпорив коня, проскакал мимо.
Около терема их поджидали два воина в чешуйчатых латах, ослепительно блестевших на утреннем солнце, с копьями и мечами, щитов при них не было. Они кивнули Переяру, тот кивнул в ответ и ловко снял бечеву с рук пленников.
– Ну, всё, гостюшки, теперь вот ваши хозяева.
– Прости, страж, - спросил Проквуст, - а как же наши лошади?
– Присмотрят.
Переяр развернулся и быстрым шагом пошёл обратно. Проквуст с удивлением ощутил грусть, будто провожал взглядом доброго знакомого. Один из новых стражей поднялся на крыльцо, отворил высокую резную дверь.
– Заходите.
По длинному коридору их привели в круглый зал с куполом и длинными окнами вверху, застекленными в мелкую клеточку, через которые щедро лился свет. Каменный пол был выложен из массивных разноцветных гранитных плит, образующих концентрические круги. В середине красный, круг, потом синий, и далее самый широкий зелёный. У стены, под стягом с уже знакомой звездой, стоял большой резной деревянный
– Встаньте в ряд, - глухо сказал он.
– Так, хорошо, а теперь становитесь на колени.
Проквуст внутренне оцепенел, но подхватил Артёма, который уже собирался исполнить приказ. Рукагин остался стоять, так как не знал языка. Второй страж хмыкнул сзади.
– Ты смотри-ка, гордые какие!
– он вышел из-за их спин.
Только сейчас Георг заметил разницу в этих одинаково статных воинах: первый был рыжим, а второй белокурым.
– Не дурите, - мирно проговорил рыжий, - князь большой человек, пред ним колени преклонить не зазорно.
– Пап, - тихо заговорил Артём на межгалактическом языке, - ну, чего ты, князь ведь?!
– Нет!
– отрезал Георг ему на праславянском языке.
– Помолчи, сын.
– Проквуст повернул лицо к стражам, и заметил их ехидные ухмылки. Он понял, что они не сомневаются в исполнении своего требования, просто потешаются от скуки.
– Стражи, ответьте, все ли чужестранцы преклоняют колени перед князем?
Стражи удивленно переглянулись.
– Нет, конечно, - взялся отвечать белокурый, - маги, вельможи и переговорщики не преклоняют.
– А если я один из них?
– Докажи!
– усмехнулся рыжий.
– Нет проблем!
– ответил Проквуст.
В ту же секунду оба стража с грохотом брякнулись коленями в пол. С обезумевшими глазами они пытались подняться, но их колени словно вросли в камень пола. Они упёрлись о древки своих копий, буграми тренированных мышц вздыбились плечи, побелели пальцы.
– Пусти, колдун, не позорь!
– прохрипел белокурый.
Тут же Георг освободил их колени, стражи вскочили на ноги, рыжий захрипел от ярости, однако стих под взглядом белокурого. Тот перевёл взор на Проквуста.
– Хорошо, ты можешь стоять, - рыжий посмотрел на Артёма, однако тут же отвёл от него глаза, видимо он что-то сделал для этого.
– И ты, отрок, стой.
– Прохрипел страж.
Рукагин давно всё понял и когда взгляды стражей сошлись на нём, он безропотно встал на колени. Стражи молча развернулись и зашли за спину пленников, оба тяжело дышали, переживая своё унижение. С минуту в зале царила тишина, потом справа от трона с лёгким лязгом отворилась малоприметная дверца, из неё вышёл пожилой крепкий человек в накинутом на плечи шитом золотом халате, под которым выглядывала вполне обычная для этих мест рубаха. В руке он держал посох с вязью мелкого узора и золотым массивным набалдашником сверху, усыпанным россыпью самоцветов. Видно было, что посох тяжелый. Князь не глядя на присутствующих буднично, чуть шаркающей походкой прошел к трону, вставил посох в специальное гнездо рядом и сел, обведя присутствующих цепким взглядом. Неожиданно опять лязгнула потайная дверца, князь удивлённо посмотрел в её сторону, в зал впорхнула юная красавица в ярко-красной узорчатой юбке и тёмно-бордовой кофточке с нитями жемчужных бус на изящной шейке. Князь нахмурился и укоризненной покачал головой, но ничего не сказал.
– Папа, это его дочка!
– шепнул Артём, следя горящими глазами за девицей.
– Молчи!
– строго прошипел Проквуст.
Княжеская дочка лукаво посмотрела на Артёма и уселась на маленькое кресло возле трона князя. Тот вздохнул, и наконец, обратил свой взор на пленников. Прежде он рассмотрел коленопреклонённого жреца, не смеющего поднять на него взор, мельком взглянул на Артёма, потом пристально оглядел Проквуста.
– Расен!
– позвал князь усталым голосом.
Белокурый страж сделал три шага вперед.