Рок-цыпочка
Шрифт:
Оглядываясь назад и имея много времени, лежа на заднем сиденье машины и размышляя, я пришла к выводу, что взрыв оказался не очень хитроумной тактикой, чтобы выманить меня из дома. На самом деле, это было довольно грубо.
Но я попалась на удочку, так что же это говорит обо мне?
Мы ехали долго, я почти ничего не видела, да и не пыталась. Накануне чуть не взорвали Черри, так что в ту минуту, когда поступит сообщение о том, что перед моим домом полыхает машина, полицейское управление Денвера,
Невозможно представить, что никто не видел, как меня увозили в бессознательном состоянии.
Невозможно представить, чтобы они сильно от нас отстали.
Невозможно представить, что они не спасут меня.
Мы учимся на протяжении всей жизни, к сожалению, всю свою жизнь я училась на горьком опыте.
Казалось, мы ехали целую вечность, может, прошло полчаса, может, больше, затем мы, наконец, сделали несколько поворотов, очевидно съезжая с шоссе. Машина замедлила ход, появились уличные фонари, потом они пропали. Затем мы выехали на гравийную дорогу, а спустя несколько минут остановились.
Меня стащили с заднего сиденья за лодыжки и перекинули через плечо. Я мало что видела, было поздно, темно, и мы находились далеко за городом, так что темнота означала кромешную тьму. Хотя я, по своим ощущениям, считала, что мы были в горах.
Дерьмо.
Меня принесли в хижину и бросили на диван, а затем усадили.
Когда новый громила отошел, я увидела сидящего напротив меня в кресле Терри Уилкокса.
Хижина выглядела чудесно, шикарно, из тех, что снимают техасцы из высшего и среднего класса, когда им хочется сменить обстановку. С нами были два парня, оба на стероидах, как Громила Гэри, Ужасный Тедди и Дебил, но этих парней я ни разу не видела.
— Вытащи у нее кляп, — приказал Уилкокс.
Оба парня были темноволосыми, один темнее другого, выше ростом и, возможно, слишком усердно посещали фармацевтические сайты. Один подошел и вынул кляп. В ту минуту, когда он это сделал, я поняла, каким тугим он был, потому что у меня болели щеки. Я открыла и закрыла рот, разминая мышцы.
Затем уставилась на Уилкокса.
— Больно.
— Прошу прощения, Индия. Меры предосторожности. Нельзя быть слишком осторожным, не так ли?
Не насмешка ли это над моим идиотским поступком, когда я вышла из дома и попала в лапы злодеев?
Мои глаза сузились.
Я знала, что я идиотка, мне не нужно, чтобы этот парень втирал мне это.
— Что? — спросила я.
Он проигнорировал меня.
— Не волнуйся. Нам не придется ждать слишком долго. Самолет скоро будет готов, и мы улетим.
Ой-ой.
Он сказал «самолет»?
— О чем ты говоришь? — спросила я.
— Мы с тобой исчезнем. Отправимся в длительный отпуск.
Я уставилась
У меня не было хорошего предчувствия по этому поводу.
— Я не хочу ехать с тобой в отпуск, — сообщила я, что, по-моему, было излишне.
— Ты развлечешься.
Я вытаращилась на него.
— Развлекусь?
— Шоппинг, лучшие рестораны. Я достану тебе все, что ты захочешь. Мы поедем, куда ты захочешь. Я покажу тебе мир.
Ого, Ли не ошибся. Этот парень был чокнутым.
— Может, ты меня не расслышал. Я сказала, что не хочу ехать с тобой в отпуск.
— Мы проведем время вместе. Ты узнаешь меня получше, я тебе понравлюсь.
Да, абсолютно чокнутый.
— Ты убиваешь людей, — обвинила я.
— Я делаю то, что должен, чтобы получить желаемое.
Святое дерьмо.
— Мне не нравятся те, кто убивает людей. Они жуткие. Ты жуткий.
Возможно, мне следовало более осторожно выбирать слова, но у парня был избирательный слух, и он предпочел не слышать эту часть.
— Нам придется некоторое время оставаться вне поля зрения. У меня есть друг, который разрешает нам воспользоваться его прекрасным пляжным домиком в Коста-Рике.
О, боже.
Парень рассказывал о прекрасных пляжных домиках женщине, которую он похитил.
Вконец чокнутый.
— Ты жуткий и противный, — воскликнула я, надеясь до него достучаться. — Я не хочу ехать в пляжный домик в Коста-Рике с жутким, противным парнем, который похож на дедушку Мюнстера.
Он продолжал игнорировать меня и мои оскорбления.
— Ты сможешь загорать каждый день. Я куплю тебе две дюжины бикини. Думаю, мы проведем там месяцев шесть, может быть, больше. Затем, возможно, отправимся в Париж.
— Я не поеду с тобой в отпуск. Я остаюсь здесь, — объявила я.
На это он улыбнулся своей маслянистой улыбочкой.
Абсолютное фу-у-у.
Пора приступать к делу.
— Слушай, — начала я, меняя тактику и наклоняясь вперед, чтобы показать свою искренность. — Я очень, эм…
Я растерялась, у меня не получалось придумать подходящей лжи. Я не могла вспомнить, когда в последний раз у меня не получалось придумать подходящей лжи. Я просто выбрала первое, что пришло в голову, как бы трудно это ни было произнести.
— Для меня большая честь, что я тебе нравлюсь и все такое, но я люблю Ли. Я люблю Ли с пяти лет. Мы живем вместе. Собираемся пожениться, когда он, в конце концов, попросит моей руки. Он все спланировал.
— Я помогу тебе забыть Найтингейла, — заявил Уилкокс.
Ладно, серьезно, этот парень чокнутый. Даже если бы он не был странным, жутким, противным, страшным плохим парнем, который убивал людей, ни одна живая женщина не забыла бы Лиама Найтингейла, особенно, если видела его голым.