Рок-н-ролл со смертью
Шрифт:
Мартынов наследил за неделю. Не хватало еще, чтобы он, Вайс, оказался причастен к транспортировке наркотиков…
Кстати, почему Мартынов решил, что это наркокурьеры? Справедливость его слов неплохо было бы и проверить…
– Спроси у них, что они везут, – приказал Вайс Уилки.
Через минуту Уилки получил ответ.
– Дословно переводить? – уточнил он. Вайс кивнул.
– «Не суй рыло не в свои дела».
– Что такое «рыло»?
– Поросячья харя, – ответил Уилки.
– Что такое «харя»? Ответить Уилки не успел.
Раздался грохот, заглушивший все звуки вокруг. Вайса швырнуло вперед, он чудом не разбил голову о перегородку. Теплоход, движущийся на предельной скорости, тряхнуло, словно он налетел на мель, и нос, погрузившись на метр в воду, вынырнул, выбросив на палубу не менее сотни галлонов воды…
– Что такое? – взревел Вайс, вскакивая на ноги и тут же полетел назад, подчиняясь инерции качнувшегося вперед судна.
Через мгновение в просторной рубке теплохода сложилась та же ситуация, что и три часа назад, у пристани – шестеро людей стояли напротив друг друга, разобравшись на тройки, и в руках у каждого в свете приборной доски поблескивало оружие.
– Капитан, что случилось? – прохрипел человек с бельмом.
Вайс, взглянув на Мартынова, наконец-то справившегося со штурвалом, голову мог дать на отсечение, что русский и сам не очень понимает, в чем дело.
– Якорь, – пробормотал, покусывая губы, Андрей. – Это якорь.
– Зачем ты его сбросил? – вскричал Вайс.
– Я его не сбрасывал.
Быстрый осмотр дал некоторые результаты. Теплоход стоял на месте. Его корма, развернувшись на сто восемьдесят градусов, беспомощно покачивалась на волнах. Остановка судна на скорости, видимо, производилась впервые, поэтому стальной лист носовой части выгнулся, как крышка консервной банки, и теперь представлял собой унылое зрелище.
Через полчаса движение возобновилось.
– Мартынов… – пробормотал Вайс, приблизившись к Андрею. – Я не знаю, что ты там задумал, но если опять что-нибудь случится, например борт вдруг отвалится или в небо взовьется воздушный шар с тобою в корзине… – Вайс склонил голову к плечу русского, – словом, я пристрелю девку…
– Стреляй, – разрешил Мартынов, – но сначала выясни, жива ли она там…
За час до того, как произошел этот разговор, в кабинет старшего следователя Ордынского РОВД Бабушкина вошел высокий мужчина лет около тридцати пяти и, поздоровавшись с хозяином, уселся на любезно предложенный стул.
Через четверть часа, то есть по окончании монолога следователя, начальник отдела РУБОП по борьбе с бандитизмом молча стал хлопать себя по карманам в поисках сигарет. Не найдя, смахнул со стола пачку Бабушкина и вытянул из нее сигарету.
– Это невозможно. Мартенсон мертв, – сказал он, и от следователя не ускользнуло, что майор почему-то прячет глаза.
Бабушкин выбрался из-за стола и подошел к окну. Что он там высматривал, Метлицкий не знал, но почему-то понял, что разговор предстоит долгий. Следователь явно был из тех, кто будет рыть землю днем и ночью, если есть хотя бы один процент вероятности найти трюфель.
– Послушайте, – тихо произнес Бабушкин, глядя в окно, – человек, о котором мы говорим, жив, и вам это отлично известно. Этот русский эмигрант, зачем-то вернувшийся на родину, по-видимому, начудил здесь уже предостаточно, и у меня есть все основания полагать, что он начудит еще. Если вы не считаете возможным быть со мной откровенным, я просто сообщу в ГУВД области, и если Мартенсон всплывет в окружении каких-либо происшествий, беды вам не миновать. А происшествия, надо полагать, будут не из разряда нарушений правил дорожного движения. Я, конечно, могу докопаться до истины сам, но если случится непоправимое, мне ничего другого не останется, как сообщить начальству фамилию человека, пожелавшего воспрепятствовать установлению истины и задержанию опасного преступника. То есть вашу фамилию. Если вам угодно общаться со мной в таком формате, то, пожалуйста, возвращайтесь в Новосибирск…
Около минуты Метлицкий молча изучал тлеющий сигаретный окурок. Потом решительно вмял его в пепельницу и кивнул на стул.
– Садись. Вот уж не думал, что когда-нибудь вернусь к этой теме… – И через полчаса, выкурив дневную норму, Метлицкий, устало откинувшись на спинку стула, закончил: – Такие дела, Бабушкин. Напрасно ты забрал у него паспорт и деньги. Сейчас он уже наверняка имеет новые документы, что невероятно затруднит его розыск. Придется ворошить все паспортные столы в области, чтобы узнать, куда поступила фотокарточка Андрея Петровича Мартынова для нового паспорта.
– Никаких проблем, – ухмыльнулся Бабушкин. – Мне собраться – только подпоясаться.
Через час, стреляя мышкой по фотокарточкам, появляющимся на экране монитора, Метлицкий и ордынский следователь начали искать знакомое лицо в базе данных отдела паспортно-визовой службы области. Однако прежде чем оба они, вздрогнув, указали на экран, где появилось фото с данными: «Громов Андрей Алексеевич», случилась одна забавная история.
В кабинете раздался телефонный звонок, и дежурный по Управлению, весьма довольный тем, что хоть одно должностное лицо находится в столь поздний час на рабочем месте, сообщил:
– Роман, тут мне каждые полчаса какой-то шкет названивает, да я понять ничего не могу. Какие-то дяди, какие-то теплоходы… На психа вроде бы не похож, психи в его возрасте не о теплоходах, а о заминированных школах рассказывают. Да и час такой, что до ближайшей контрольной по математике далековато…
– Сейчас спущусь, – пообещал Метлицкий и, оставив Бабушкина наедине с компьютером, спустился в дежурную часть.
– Вот послушай, – и дежурный, отмотав на резервном магнитофоне десяток метров пленки, включил воспроизведение.
«… – Дядя милиционер, я звоню с пристани в Шарапе. Какие-то козлы затолкали дядю Андрея на теплоход и собираются отплывать.
– Тебя как зовут, мальчик?
После длительной паузы снова слышится вопрос дежурного:
– Мальчик, ты тормоз?
– Меня зовут Костя.
– Хорошо, Костя, кто такой дядя Андрей?
– Я не тормоз.
– Мы это уже выяснили. Кто такой дядя Андрей и зачем козлы затолкали его на теплоход?
– Ты почему такой тупой, ментяра? Я тебе говорю – козлы с оружием пришли и затолкали дядю Андрея на теплоход. Вам нужно срочно плыть в Шарап и накрывать всю эту шайку!»