Рок-н-ролл со смертью
Шрифт:
Выяснить это можно было только одним способом.
– Прав ты, конечно, – вздохнул Метлицкий, направляя машину к дому Фомина. Машина съехала на слежавшуюся пыль и теперь находилась в эпицентре пыльной бури. Раздражаясь все больше, майор нажал на акселератор, и автомобиль выскочил на грунт. – Но быть того не может, чтобы мы, войдя в эту халупу, увидели и Мартынова, и Марию, и англоязычных захватчиков. Бред. Я вообще не понимаю, зачем повелся на твои призывы…
Но, приоткрыв калитку, он вынужден был стремительным рывком выдернуть из-за скрытой поясной кобуры «Глок» и замереть на месте.
Бабушкин за спиной гренадера Метлицкого тоже превратился в статую. Неизвестно,
У самой калитки, едва не касаясь головой ограды, лежал детина лет тридцати. Закатившиеся глаза его свидетельствовали о глубоком обмороке, а распухшее лицо – о переломе верхней челюсти. Оценив ущерб, нанесенный здоровью неизвестного, Метлицкий почувствовал легкий мандраж. Если бы на месте ушиба виднелась рваная рана, то можно было бы смело утверждать, что несчастного ударили по лицу бейсбольной битой или любым другим предметом, похожим на нее. Однако на лице потерпевшего не было ни ссадины, а невероятных размеров гематома говорила о том, что били рукой. И ударить так мог только боксер.
Полчаса назад, не больше, оценив цвет повреждения, определил майор время нанесения удара. И отметил про себя, что одежда на потерпевшем довольно дорогая.
Тут же он услышал у себя за спиной:
– Возле будки, рядом с шавкой – пистолет.
– Я его увидел, едва вошел во двор. Стойте здесь, Бабушкин, я в ответе за вашу пенсию. – Сняв предохранитель, Метлицкий кошкой проскользнул в сени и потянул за ручку дверь, ведущую в дом.
Как и Мартынов двадцать пять минут назад, майор остановился на пороге как вкопанный.
Глава 4 ЧАЕПИТИЕ ПО-ОРДЫНСКИ
Расслабившись, босс охраны «Хэммет Старс» рассмеялся и покачал головой:
– Даже спрашивать не хочется, что ты еще вспомнил…
Мартынов, глядя на дульный срез пистолета, следил за движением указательного пальца Вайса.
– Один вопрос, – сказал он, поняв, что спусковой крючок добрался до своей критической точки. – Как ты будешь выбираться из России?
– Как там у вас говорят: «Yazyk do Kieva dovedet»?
– До Киева такой язык теперь, быть может, и доведет. Но вот в России он тебя доведет только до дверей, над которыми будет висеть вывеска «ФСБ». Ты как та корова, Вайс – где ходишь, там гадишь. Если все лепешки, что ты набросал здесь за неделю, за тобой собрать, то язык твой тебя доведет только до острова Огненный. Это что-то вроде вашего Алькатраса.
Слово «Алькатрас» Вайс уже не слышал. Рядом с Мартыновым что-то взметнулось в воздух и, описав кривую, ринулось на него. По мере приближения разрывающего уши свиста становилось ясно, что это обыкновенный чайник, однако не придавать этому значения было нельзя. Во-первых, чайник запущен Мартенсоном, который если и решает что-то бросить, то делает это сильно и точно, а во-вторых, чайник был уже без крышки и… черт его знает, когда этот Мартенсон успел ее снять!..
Отстраниться или нагнуться было невозможно, Вайсу мешали возраст и отсутствие сноровки. Чайник летел по прямой как заряд из катапульты и, когда в глазах Вайса вспыхнул огонь, а потом по этому огню прошлось пламя кипятка, он закричал. Ударившись обо что-то спиной, а после локтем и головой, он понял, что лежит на спине, а лицо, обваренное кипятком, пузырится и горит огнем.
– Fuck you!.. Fuck!..
Вайс извивался ужом на давно не мытом полу и молил бога, чтобы не пострадали глаза. Если правый еще слезился и различал свет, то левый, лоб над которым почти до кости рассек острый выступ дна чайника, не открывался
Шагнув к несостоявшемуся убийце, Мартынов прижал ногой его руку, держащую пистолет, и заставил Вайса послать в свой адрес еще одно проклятие.
Ни слова не говоря, Андрей наклонился и собрал разлетевшиеся бумаги. Еще несколько минут он стоял у стола, рассматривая их. С удовлетворением убедился, что все они в сохранности. Все до единой бумаги, уложенные его руками в этот чемодан в тот день, когда они попрощались с Метлицким, были на месте. Это означало, что в данный момент Мартынов является единственным наследником миллионов Виктора Малькова, отца Артура. Когда с содержимым кейса все стало ясно, Андрей отбросил обратно в угол пытающегося подняться на ноги и не замолкающего ни на секунду Вайса, подобрал с пола и положил в кейс его «Вальтер». И вдруг услышал:
– А мне?..
– Что, тебе тоже чайником зарядить? – как можно миролюбивее буркнул Мартынов, с интересом глядя на Фомина.
После этих слов дед начал сползать по стенке на пол, и под ногами у него запузырилась огромная лужа. Видимо, терпению и мужеству старика пришел конец.
«Бед ему Вайс не наделает», – решил Андрей. Фицжеральду Вайсу действительно было сейчас не до старика. Ему бы прозреть и как можно быстрее убраться отсюда.
– Если не обратитесь в больницу, Вайс, вам гарантировано заражение крови и потеря зрения. – Мартынов наклонился и взял босса службы безопасности «Хэммет Старс» за шиворот. – Не нужно тебе было, гунявый, беду на меня насылать. Я вас в Штатах всех имел, а ты со мной на разборку на родину мою приехал. В своем ли ты уме, Вайс?
– Зачем вы меня оставляете в живых, Мартенсон?.. – прохрипел тот.
– Должны же с кем-то поболтать менты после обнаружения теплохода и Уилки!
– А если они… – корчась от боли, Вайс все-таки держался и думал о деле, – доболтаются со мной… до того, что заставят рассказать о кейсе?
– Расскажи, – охотно согласился Мартынов. – Расскажи о том, как ты приехал забрать кейс с документами, как ваша компания расстреляла троих наркокурьеров на теплоходе, как вы похитили женщину, как кололи ей кетамин, как умер Уилки – все расскажи, не стесняйся, Вайс. На моей родине копы любят искренних людей. Заодно на тебя повесят еще штук десять убийств, четыре разбоя и шесть краж из продуктовых магазинов. Это Россия, сэр.
– Я богом клянусь, Мартенсон… – хрипел Вайс. – Если он дарует мне возможность жить, я найду тебя, сволочь! Консульство США…
– Оно в соседнем доме. Выходишь из ограды, поворачиваешь налево, еще сорок шагов на север – и там деревянный дом с зеленой крышей. На листе фанеры написано: «Консульство Соединенных Штатов Америки в Ордынске».
– Найду ведь тебя, тварь…
Не отвечая, Андрей подошел к столу и взял с него початую бутылку с мутным пойлом. Вставив горлышко в рот Фомину, он перевернул бутылку. Самогон старик сглотнул, но в себя не пришел.
Усмехнувшись, Андрей вышел из пахнущего порохом и нечистотами дома и поймал бросившуюся ему в объятия Машу.
– Мы уходим.
Она потянула его к машине, но он остановил ее и повел в другую сторону. Она с удивлением взглянула на него.
– Нам нельзя в эту машину.
Оглянувшись по сторонам, Мартынов увидел огромный столб пыли, который волокла за собой какая-то приближающаяся машина. Определить ее марку и цвет не представлялось возможным из-за той же пыли.
Домов здесь было пять. Оставалось надеяться, что старик, пребывающий в состоянии глубокого бесчувствия, не понадобился кому-то из соседей.