Роковая блондинка
Шрифт:
– Поверить не могу, – выговорила я. – А я-то надеялась, что ты будешь отрицать, скажешь, все было совсем иначе.
Я встала, желая поскорее убраться прочь. Но Крис схватил меня за руку.
– Нет, – сказал он. – Ты не уйдешь.
18
– Что?! – возмутилась я. – Я уйду, если пожелаю.
– Ты не можешь уйти, Бейли. Позволь мне рассказать все.
Он ослабил хватку, и я выдернула руку.
– Ты хочешь сказать, у тебя были серьезные на то причины? – насмешливо спросила я. – Твоя карьера была важнее, чем карьера
– Нет. Все произошло иначе, чем ты думаешь. Клянусь. К моему искреннему изумлению, в глазах у меня начали собираться слезы.
– Ладно, давай, – сказала я, садясь.
– Когда я пробовался на роль диспетчера, Том уже практически получил роль Джареда – которого сейчас играю я. Сам я на нее не рассчитывал, потому что надеялся, что буду занят еще кое-где. Когда там у меня не вышло, я подумал, что мне очень повезет, если я получу хотя бы маленькую роль, и поэтому начал готовиться. И вдобавок мой агент все время твердил, что, возможно, роль расширят, когда увидят мои пробы. Он как-то расспрашивал меня о Томе – ну а почему бы и нет? Из чистого любопытства: «А что это за парень?» Я сказал ему, что Том в основном играет в театре и что после смерти родителей он на время ушел в тень. Я обмолвился о клинике лишь затем, чтобы объяснить его скромное положение. Потом, когда мне все-таки дали большую роль, агент сказал, будто дирекция хорошенько подумала и решила, что в плане типажа я им подхожу больше. Я очень хреново себя чувствовал, но Том, кажется, воспринял все спокойно. Алетом мне проболтался один хмырь, который работает на моего агента. Судя по всему, тот рассказал одному из продюсеров насчет клиники. Я поверить не мог. Попросил агента все уладить, но было уже слишком поздно.
Крис тяжело вздохнул и опустил голову на руки.
– Это правда, Крис? – Звучало очень искренне, но как я могла быть уверена? В конце концов, Крис отличный актер.
– Да, – ответил он, глядя на меня. – Я, конечно, амбициозен как черт, но Тому бы ни за что не навредил.
– Почему ты не рассказал ему правду, когда обо всем узнал?
– Просто не смог. И потом, я боялся, что если он обо всем узнает, то опять слетит с катушек и, чего доброго, снова подсядет на таблетки. Поэтому я так хотел его разыскать. Я подумал: может, он узнал от кого-нибудь, что произошло, и уехал.
В полумраке я заметила, как Крис сжимает кулаки.
– Теперь, конечно, я казню себя за то, что не сказал ему. Если бы он знал, что случилось на самом деле, то, может быть, просто бы плюнул на все это. Тогда и он, и Локет не погибли бы.
Меня охватила буря чувств, когда я смотрела на его лицо, на которое падал слабый свет от двух фонарей. Я приняла слова Алекса Оттсона за чистую монету. Я позволила ярости завладеть мной, не выслушав сначала Криса, – и воспользовалась этим, чтобы с чистой совестью ему изменить.
– Крис, ты, наверное, прав. Том действительно мог еле теть с катушек и потерять роль – а это была бы для него утраченная возможность.
– Я тоже так думал. Зачем обострять ситуацию? По той же причине я унес записку Локет. Не хотел, чтобы поднялся шум, который мог повредить фильму.
– Ты уже сообщил в полицию об этой записке?
– Нет.
Я сделала глоток вина, собираясь с мыслями.
– Может, поужинаем? – предложил Крис. – Давай что-нибудь закажем, если ты не против.
– Э-э… я бы рада, но у меня есть несколько дел. Может, увидимся завтра?
Я не врала. Мне и впрямь нужно было заскочить в театр на Тринадцатой улице перед встречей с Красавчиком.
– Ты все еще думаешь, что убийца – Харпер?
– Она, конечно, не последняя в списке подозреваемых, но я отслеживаю все зацепки – и не важно, имеют они к ней отношение или нет. Сегодня надеюсь выяснить, значила ли что-нибудь та строчка из «Укрощения строптивой».
– Только будь осторожнее, ладно? Обещай мне.
Я уже открыла рот, чтобы рассказать ему о незваной гостье, но решила промолчать. Наш разговор, кажется, и так его взволновал, и я не хотела усугублять.
– Обещаю. Мне пора.
Внизу, у лифта, Крис обнял меня и поцеловал в лоб. Знать правду – такое облегчение, но я по-прежнему чувствовала себя мерзко.
– До завтра, – сказал Крис.
– Да.
Выйдя на улицу, я позвонила Красавчику и, к моему разочарованию, услышала сигнал автоответчика. Я, конечно, позвонила позже, чем обещала, но не намного.
Я сообщила таксисту адрес театра и, опустившись на потертое кожаное сиденье, задумалась о Крисе. Он не предал Тома. Он был именно таким, каким мне представлялся. Хотя мы, конечно, ничего друг другу не обещали, между нами существовала несомненная связь, и если бы Крис узнал, чем я занималась прошлой ночью, для него бы это стало настоящим откровением. Я буквально ощутила, как адское пламя лижет мои пятки. К слову, какого хрена мне делать дальше? Красавчик – это парень, по которому я так долго сохла; наконец я его получила, и одна мысль об этом сводит меня с ума. Но Крис мне тоже нравится. Я пыталась изгнать его из головы, но после нашего сегодняшнего разговора он снова занял свое законное место.
Театр был ярко освещен; я понадеялась, что наконец узнаю все необходимое. Но, потянув дверь, я обнаружила, что она не открывается. Я взглянула на часы. 8.25. В фойе и в кассе, кажется, никого не было. Я прижалась ухом к стеклу; мне показалось, что я слышу отдаленный смех публики. Должно быть, дверь заперли после того, как вошел последний зритель, и кассир пошел отдыхать – или же у него были какие-то иные обязанности в театре. Нужно было просто подождать, пока кто-нибудь не появится. Напротив находилось маленькое кафе, и я направилась туда. Едва я сделала пару шагов, как зазвонил мобильник. Наверное, Красавчик.
Но я ошиблась. Номер был незнакомый. Я ответила и услышала голос Харпер. Дичь наконец встрепенулась.
– Может, объяснишь, что это за таинственное сообщение? – спросила она.
– Полагаю, ты знаешь, что я имела в виду.
Видимо, мое сообщение привело ее в ярость вне зависимости от того, была Харпер виновна или нет, но я даже не думала, что она так отреагирует. У нее оборвался голос, как будто она собиралась зарыдать.
– У тебя что-то есть против меня? – негромко спросила Харпер. – Ты упорно меня преследуешь, и я не могу понять почему.