Роковая строфа
Шрифт:
Вика была изумительной любовницей: страстной и нежной. Она, которая могла одной рукой уложить Бориса, задумай он напасть на нее, в постели становилась кроткой, податливой и женственной. Но иногда, когда страстность ее натуры брала верх, Вика становилась неистовой валькирией, ее тело совершало поистине акробатические чудеса, даря Борису неизъяснимое наслаждение.
Связь с головокружительной Викой, смерть дяди, собственная болезнь, заставили Бориса почти забыть о Рите. Нет, не забыть: он вспоминал ее с сожалением мечтателя, мечтам которого
В июле он еще надеялся на выздоровление, в августе этих надежд не осталось. Легкие отказывались качать отравленный московский воздух. Болезнь заставила думать и действовать быстро, время поджимало. Последний консилиум подтвердил все его опасения. Врачи настаивали на немедленном отъезде.
Из страстной любовницы Вика превратилась в заботливую няньку и домоправительницу. Она моталась по городу, увозила и привозила врачей, разыскивала лекарства, заваливала дом продуктами, распоряжалась сиделкой. Валентину Вика полностью подмяла под себя, заставила уйти с работы и проводить все свое время с больным.
Никому не доверяя, Вика, по просьбе Бориса, ездила к нотариусу, это при ней он составил свое завещание, включив в него, помимо близких, Вику и Валю. Он чувствовал себя обязанным этим женщинам. К тому же, за Валентину когда-то просил дядя.
Когда Борис решил подчиниться настоянию врачей и уехать лечиться в Швейцарию, он сообщил об этом Вике, имея в виду то, что он больше не нуждается в ее услугах. Вика неожиданно заявила:
– Я еду с тобой.
– К чему? – удивился Борис. – Я человек конченный, от меня толку тебе – никакого. Деньги у тебя есть. Все что могла ты для меня сделала, я тебе очень благодарен. И говорю – я отработанный материал, иди и живи дальше.
– Я поеду с тобой, – раздельно по буквам произнесла Вика. – Валентина тоже поедет.
– Ты думаешь, что говоришь?
– Я всегда думаю, прежде чем говорю. Один ты ехать не можешь. С чужими – тоже не можешь. Допустим, тебя Маша будет сопровождать, но ей вскоре придется вернуться. А мне некуда возвращаться.
– Валентина то здесь при чем? – удивился Борис.
– Мы с ней так решили. Языка ты почти не знаешь, с кем-то тебе захочется поболтать, помимо меня. К тому же она – медик. И Валя только выигрывает, для нее это супер практика!
– Ну, вы даете, – Борис хмыкнул недоверчиво, но Вика видела, что ему было очень приятно. Она успела изучить Бориса достаточно хорошо. Именно поэтому она уговорила Валентину сопровождать Бориса; чутье подсказывало ей, что любовник хотел бы убрать эту женщину из окружения Андрея, дабы она ничем не скомпрометировала его в глазах Маши.
23
Андрей, обхватив голову руками, пристально смотрел на экран монитора, словно хотел загипнотизировать. Почтовый ящик пустовал. Это был его личный почтовый ящик, тот самый, на который Рита должна была отправить … Но ведь это было так давно. Сказал же он Борису, что Рита, наверное, забыла и о нем – Андрее, и о его почтовом ящике, и об их договоре.
Он отвлекся на секунду от экрана, и в этот момент пришла почта. Андрей вздрогнул, автоматически открыл послание, буквы и строчки поплыли у него в глазах: Прощай, и, если навсегда, то навсегда прощай! – гласило короткое сообщение без сопроводительной записки. Адрес отправителя ничего не объяснил Андрею. Тогда он набрал дрожащей рукой: «Благодарю» и отправил в ответ. «Вот и все, – шептал он, – вот и все…»
Борис дождался подтверждения о доставке сообщения, тонко усмехнулся, по обыкновению, аккуратно опустил крышку ноутбука и повернулся к Вике:
– Вот и все, – сказал он ей, – вот и все…
24
Осень уже вступала в свои права, раскрасив мир в золото и багрянец. Солнце старалось во всю, помогая осени украшать свои владения. Было по-летнему тепло.
Когда Андрей подъехал к дому Бориса и Маши, он мог полюбоваться пышным цветением клумб в ореоле золотого пожара листьев. Андрей замер на мгновенье, поразившись буйству красок, но скоро опомнился и поспешил в дом. Его сопровождали неизменные собаки, счастливые возможностью хоть что-то сделать для хозяина.
Борис ждал его, сидя в глубоком кресле на крытой веранде. Его глаза были закрыты. Казалось, он спал. На самом деле Борис, подставив лицо ласковым солнечным лучам, напряженно думал.
– Ну, как ты? – обеспокоено спросил Андрей больного.
– Сегодня лучше, чем вчера, – ответил Борис, приподнимаясь со своего кресла.
– Сиди, сиди, – поспешил остановить его Андрей.
– Я не так немощен, – усмехнулся Борис. – Садись-ка лучше рядом и выслушай меня.
Андрей присел на другое кресло, предварительно придвинув его поближе к Борису.
– Вот так. Теперь хорошо, – сказал Борис. – Я вызвал тебя, чтобы посоветоваться.
– Я слушаю.
– Видишь ли, – начал Борис, – врачи настаивают на необходимости длительного курса лечения.
– Конечно, ты обязан подчинится. Это не шутки.
– Погоди, – остановил его Борис. – Ты не знаешь многого. Он немного помолчал и продолжил, – мои дела плохи, Андрей. Плохи настолько, что я на днях составил завещание. Не перебивай! Длительный курс лечения – это для дураков. Я не дурак и знаю, что дни мои сочтены.
– Послушай, Борис…
– Да не впадай ты в панику! – поморщился Борис. – Видишь, я еще жив и могу побороться за себя и своих близких. Итак, Андрей, я, как ты понимаешь, не в состоянии оставаться у руководства компанией. Но я знаю человека, которому могу доверить это руководство, – он внимательно посмотрел на Андрея, и сказал тише, – я надеюсь… Этот человек – ты.
Андрей не стал выражать жгучей благодарности и кидаться на колени перед шефом. Он понимал, что ситуация достаточно серьезная, поэтому лишь молча склонил голову в знак согласия.