Роковое наследие
Шрифт:
— Почему здесь не убирают? — удивилась Анаис.
— Нет нужды зря время тратить, — отмахнулся подросток. — Гостевых комнат в замке полно, а сюда никто не ходит.
На полке примостились несколько фолиантов по философии и теологии, но не было ни одной книги по магии. Девушка сделала шаг к давно примеченному зеркалу и зацепилась за что-то носком сапога. Наклонилась, подняла с пола рубашку из тончайшего ханутского шелка, не удержалась и понюхала. Одежда еще хранила запах владельца с нотками хвои и цитрусовых. «Дорогая туалетная вода», — оценила Анаис.
Она подошла к зеркалу и, словно испытывая собственное терпение, сначала перебрала пузырьки и флаконы, стоявшие на полке.
Девушка отвинчивала крышечки, принюхивалась к запахам и украдкой рассматривала свое отражение. Действительно, ни единой крапинки на идеально гладкой коже. К ее удовольствию, за компанию с веснушками исчезла и россыпь гадких прыщиков. «Так вот как платит Шшахар своему носителю. Знает, гад, чем подкупить! А вообще, надо меньше заглядывать в книжки о красоте, а то вырастит он мне полуметровые ресницы».
Анаис оторвалась от зеркала и глянула на паренька.
— А, — спохватился тот, — про господина Тамерона. Он плюнул на образование и заделался менестрелем. Бродит по свету. Магии он обучался из рук вон плохо, только и знал, что на лютне бренчать да песни петь. Одно время думали, что господин Тамерон станет жрецом, но из этого тоже ничего не вышло. И вот однажды…
Анаис поняла, что среди слуг этот Тамерон — неиссякаемая тема для сплетен, но ее гораздо больше интересовал Тарик.
— Эй, послушай, — прервала она словоизлияния паренька, — у меня еще полно работы, расскажи лучше не про паршивую овцу.
— Ладно, пошли дальше, — легко согласился он.
Девушка сама распахнула дверь комнаты господина Тарика. Книги, книги и еще раз книги. Она взяла первую попавшуюся, раскрыла наугад и замерла с открытым ртом над красочной картинкой. Паренек заглянул ей через плечо и охнул. Анаис захлопнула потрепанный фолиант, залилась румянцем.
— Господин Тарик большой любитель… э-э-э… женщин, — промямлил подросток, внимательно следя за тем, куда девушка положит книгу.
— Не сомневаюсь, — пробурчала Анаис, борясь с желанием пролистнуть еще пару страничек для общего образования и попутно рассматривая перспективу отправить увлекательное чтиво в камин, дабы не развращать малолетних.
— Но, кроме этого, господин Тарик большой маг, — с серьезным видом покивал парнишка.
— Значит, он в Эриде? — уточнила Анаис и положила книгу на полку.
— Ага, — кивнул подросток, жадно приглядываясь к засаленному томику. — Не всякому предлагают место в тамошней академии, — с гордостью заявил он.
— Отец, наверное, им гордится.
— Еще как!
— Спасибо за экскурсию, — поблагодарила Анаис. — Пора к делам возвращаться.
— А как насчет веснушек сестры?
— Видишь ли, дружок, у нас в Рипене веснушки сейчас в моде, вот мы их и рисуем где ни попадя. — Анаис развела руками. Затем понаблюдала за процессом вытягивания лица парнишки, усмехнувшись, потрепала его по щеке и ушла. Не стоило дожидаться, когда ее провожатый в красках представит себе все те места, где можно рисовать веснушки.
Девушка вернулась в келью, бросила на лежак ненавистную вышивку и села сверху. Нет, она вовсе не глумилась над великими заповедями Лита, просто выражала отношение к сложившейся ситуации. В таком положении Анаис провела около получаса, дожидаясь, когда солнечные лучи проникнут в скромное жилище, и она сможет приступить к работе при сносном освещении. Не сидеть же во дворе, бросая вызов нэреитскому обществу.
Бабушка Вергейра была большая искусница, и дело спорилось: вновь стежок за стежком ложились на канву. Когда Анаис вышла из транса, то с ужасом обнаружила в нижнем углу своего творения инициалы В. С. Н. А. Как, спрашивается, теперь объяснять, почему ее подпись так длинна и не соответствует имени Анаис Кхакай? Девушка провела пальцами по выпуклостям стежков. Вергейра Сирин Натэна Атранкас — вот что означала эта монограмма.
— Ну, спасибо, бабуля, — процедила Анаис сквозь зубы, — удружила.
Если бы камни замковой кладки умели говорить, много интересного узнали бы слушатели. Если бы Анаис прилегла в комнате менестреля, удивительные навестили бы ее сны. Придется мне исправить эту высшую несправедливость и поведать историю о братьях Лебериусах.
Тамерон
— Тамерон! — Окрик наставника заставил мальчика вздрогнуть. — О чем я только что говорил?
Букашка, ползущая по подоконнику, была куда интереснее того, что нудно излагал высокий, худой, злобный старик. Горошина пульсара пронеслась у плеча, подпалив очередную косичку. Мальчик беззвучно застонал.
— Тарик! — обратился наставник к его старшему брату, прилежному ученику, любимцу родителей и преподавателей. Конечно, тот знал ответ на вопрос и, презрительно глянув на Тамерона, в подробностях изложил тему урока. Выражение лица наставника потеплело. Еще бы! Тарик — надежда всего клана Лебериусов, будущий великий маг. Тамерон — недоразумение и ошибка природы.
— Урок окончен, — провозгласил наставник.
Эти слова для Тамерона были самыми лучшими из всех, что учитель произносил за день. Традиционный взаимный поклон, и наставник покинул помещение. Маска почтительности на лице Тарика продержалась недолго.
— Вот старый дурак, — обронил он.
Тамерон промолчал. Ему не было дела до того, что брат считал себя гораздо талантливее наставника на магическом поприще. Только молодость и подчиненное положение не позволяли Тарику вознестись. К тому же, ему хватало ума не показывать свое истинное лицо. Он знал, когда и кому следует поклониться, а кого можно пнуть. Тоже ведь способ возвыситься.