Роковой рубеж
Шрифт:
Моррису дали тарелку, и все сели за стол. Теперь Клер сидела напротив Морриса, Жезуп по левую сторону от нее, Менни — по правую.
— Почему вы разыскиваете Паркера? — спросил Жезуп. — По делу?
— Можно сказать так, — ответил Моррис. — Мне дал адрес его друг.
— Друг?
— Парень, которого зовут Киган.
Моррис с приветливым видом оглядел присутствующих.
— Кто-нибудь из вас знаком с ним?
Клер узнала имя человека, которого Паркер отправился навестить, того, который при помощи Генди Мак-Кея узнал номер его телефона, того, который умер такой мучительной смертью.
— Киган?
— Некоторое время я знавал одного Кигана, — сказал Менни.
— А где скрывается этот Киган? — спросил Жезуп.
— Он нигде не скрывается, — ответил Моррис. — Он мертв. Скажите-ка, как здорово вкусна эта штука. Он говорил о содержимом своей тарелки. Жезуп положил себе огромную порцию.
— Да-а, это вкусно. Одно из моих любимых блюд. Вы сказали, что этот Киган мертв?
— Ну что ж, я объясню вам ситуацию, и, может быть, вы сможете мне помочь, — сказал Моррис. — Понимаете, Киган, Паркер, другой парень и я, мы были вместе на прошлой неделе, а потом каждый пошел по своему пути. А потом один из моих друзей сказал, что Киган спрашивал, где я, и что он хотел видеть меня. Так как я знал, где он находился, я поехал его повидать. И он был мертв, черт возьми. Кто-то прибил его к стене.
Фраза была до такой степени абсурдна, что сперва не дошла до сознания Клер, только, когда Жезуп повторил ее, до нее дошел смысл сказанного.
— Прибит к стене?
— Это просто отвратительно, — сказал Моррис, — прибит к стене! Вот это да! Я всегда находил, что Киган брюзга, но он не заслужил такого!
— Проклятие! — сказал Менни, — прибит к стене. Неужели?
Он не играл комедию так же хорошо, как Жезуп, бросивший на него угрожающий взгляд, чтобы заставить замолчать.
— Я обшарил весь дом, — продолжал Моррис. — Кто-то обшарил его до меня, но я тем не менее тоже обшарил его, и я нашел имя Паркера и один номер телефона в Нью-Джерси на клочке бумаги. И я сунул его в карман и отправился к этому парню, которого зовут Берридж.
— Берридж? — спросил Жезуп. — Кто это?
— Это еще один парень, который умер, — ответил Моррис. Потом он посмотрел на Клер и добавил:
— Я надеюсь, что вы не знаете этих людей, миссис Виллис. Прошу прощения за то, что так много говорил о мертвых за вашим столом.
— Нет, это меня не беспокоит, — пробормотала она. — Я... я ведь их не знала.
Она не знала Берриджа.
— Берридж, — продолжал Моррис, — был стариком, и он должен был работать вместе с Паркером, Киганом, еще одним и мной, но он считал, что он слишком стар для такой работы, и потом мы обнаружили его убитым. И так как Берридж был первым убитым, я подумал, что, может быть, кто-то, кто знал Берриджа, знал, что произошло. Тогда я отправился к нему, и я поговорил с людьми, которые знали Берриджа, и я узнал, что у Берриджа было немало неприятностей с его внуком. Этот внук не переставал тянуть из него гроши. Кажется, он употреблял наркотики.
Атмосфера в комнате изменилась. Никто больше не ел и не делал вида, что ест. Моррис говорил спокойно, как будто в воздухе не повисла угроза, но, судя по его лицу, по тому, как он ворочал глазами, Клер видела, что он весь настороже.
Она скосила
Жезуп проговорил равнодушным голосом:
— Вы считаете, что этот внук имеет что-либо общее с тем, что случилось с Берриджем и Киганом?
— Я полагаю, что Берридж обещал своему внуку дать денег после того, когда они вместе проделают работу, — ответил Моррис. — Но, когда старик потерял голову или педали, внук остался с разинутым клювом. Тогда, я полагаю, внук решил отобрать фрик у остальных, у меня, у Кигана, другого парня и Паркера. И я думаю, что Берридж пошел к нам, чтобы предупредить об этом. Но Берридж рассказал своему внуку, где мы будем находиться в определенный момент, тогда внук притаился в углу до нашего ухода оттуда, и проследил за одним из нас. Случаю было угодно, чтобы это был Киган.
— Чтобы обокрасть его, вы хотите сказать? — спросил Жезуп.
— Точно. И для того, чтобы узнать, где могут находиться остальные трое. Но то, чего я не понимаю, это почему его пытали?
— Пытали? — спросила Клер.
Она не хотела говорить, и звук ее голоса удивил ее и испугал. Смутные образы пыток пронеслись перед ее взором: огонь, удары, электричество, как в немом фильме.
— Прошу прощения, миссис Виллис, я не хочу описывать вам это. Но это то, чего я не понимаю, почему они сделали это?
— Может быть, этот Киган хотел сохранить для себя часть этого фрика, — предположил Жезуп. — Может быть, он не захотел сказать внуку Берриджа, где это находилось, или хотел утаить его часть.
Моррис покачал головой.
— Киган не был сумасшедшим. Он предпочел бы быть лучше бедным и живым, чем богатым и мертвым. А потом у него не было такого уж большого количества фрика.
— Сколько? — спросил Менни.
— Я полагаю, что у Кигана было что-то около шестнадцати тысяч долларов, — сказал Моррис.
У Менни вырвался возглас удивления, а Жезуп быстро подхватил:
— Не больше? После такой работы, какую вы проделали?
— Если подумать о том, что это был результат одного вечера, который нужно было разделить на четыре части, и что было еще нужно вычесть из суммы издержки, то это было совсем немало.
Жезуп смотрел на Морриса с недоверием.
— Вы верите, что все это произошло именно так? Вы верите, что Киган отдал эти шестнадцать тысяч внуку и что тот не поверил, что это все? Вы верите, что они пытали Кигана и замучили его до смерти, чтобы заставить отдать то, чего у него не было?
— Это ужасно, — сказала Клер, у нее не было возможности убедить их перестать говорить об этом.
— Он мог умереть, — ответил Жезуп.
Хотя он ответил Клер, но смотрел только на Морриса.
— И потом?
— Я пришел сюда, — ответил Моррис. — Я нашел адрес по номеру телефона. Я решил, что нужно, чтобы Паркер был в курсе того, что происходит, и что, может быть, я обнаружу этого внука в этой местности.
— Ну, он еще не появился, — ответил Жезуп. — Может быть, потому, что Паркера здесь нет, или потому, что видел, что у миссис Виллис друзья.