Роковые кости
Шрифт:
— Погоди, не спеши, Ян, — сказал Годфри. — Я понимаю, что ты торопишься спасать Аландру, но все-таки можно задержаться на несколько минут и узнать, чего от нас хотят эти горожане.
Горожане с гневными криками приближались к ущелью. Ян попытался спрятаться за спинами рыцарей.
— Чем я могу помочь вам, добрые грогширцы? — громким и властным голосом обратился Годфри к толпе.
Во главе преследователей по-прежнему был живодер Хэнк, изрядно вымотанный бешеной скачкой. Кроме того, он ухитрился подпалить себе волосы факелом, пока садился на лошадь.
— Вот он! Вот этот злой колдун, навлекший несчастье на наши головы! — выкрикнул живодер. — Отдайте его нам! Мы его сожжем!
Годфри удивленно сморгнул.
— Злой колдун?! Кто, этот парень?! Да вы, наверное, шутите! — Но колышущееся на ветру пламя факелов и угрюмый ропот горожан говорили о полной серьезности их намерений. — Да, видимо, не шутите, — признал сэр Годфри. — Но я заверяю вас, что произошло какое-то недоразумение. Охотно с вами соглашусь, что этот молодой человек — не без странностей, но вменять ему в вину то, что произошло, по-моему, не стоит.
— Моя покойная собака сказала мне, что он во всем виноват! — заявил Хэнк.
— Что ж, не исключено. Но неужели эта покойная собака сказала, что если вы сожжете Яна Фартинга, то все встанет на свои места? — возмущенно спросил сэр Годфри.
— Ну… в общем-то нет, но это кажется вполне разумным и…
— Что-то я не вижу в ваших действиях особой разумности, мои добрые грогширцы. Вы просто ищете козла отпущения, чтобы вылить ему на голову свой страх и гнев. Поверьте мне, смерть Яна Фартинга ничего не поправит. Помочь может, пожалуй, только миссия, ради которой мы отправляемся в поход… И учтите, что этот юноша уже оказал нам помощь, уничтожив чудовище, которое загораживало проход. Скажите мне, добрые люди, разве злые колдуны убивают чудовищ?! Вот именно, нет! И я требую, чтобы вы отказались от своих бессмысленных намерений относительно этого парня и оставили его в покое!
Один из всадников спешился. Ян узнал того старого крестьянина, которому накануне чинил сандалию. Старик отстранил Хэнка и двинулся навстречу Яну; на лице его было написано откровенное изумление.
— Ох, пресвятой Боже! Мне еще вчера показалось, что я тебя раньше где-то видел, Ян Фартинг! — проговорил он. — А сегодня твое лицо изменилось и ты стал еще больше походить на него…
— На кого это? — требовательно перебил его сэр Годфри, поднимая меч в знак предостережения.
— На того мальчика, что упал с неба. Много лет назад я удостоился видения.
Правда, горбатым уродцем тот малый не был, но глаза те же самые и на лицо — почти такой же, — сказал Джейкоб Пахотник.
— Вот видите! — воскликнул живодер. — Он послан нам в знак проклятия!
— В том мальчике, что упал на мое поле, не было и следа проклятия! Вылитый ангелочек был! Чистый, как ясный день!
— А что произошло потом? — с любопытством спросил сэр Годфри.
— Не знаю. Я так и обмер, а когда оклемался, у меня голова раскалывалась от боли. Чуть на всю жизнь от той молнии не ослеп. Но видение я запомнил хорошо! — Старик ткнул в Яна дрожащим пальцем. — Да поможет мне Бог! Ты изменился, ты повзрослел и весь скрючился, но ты и есть тот мальчуган, которого я видел много лет назад, Ян Фартинг!
— Я? — недоверчиво переспросил Ян. — Я свалился с неба?! Да это чушь какая-то!
Но крестьянин уже упал на колени перед Яном.
— Ручку поцеловать пожалуйте?
И прежде чем Ян успел возразить или отстраниться, старик уже благоговейно прижимал его руку к губам. — Спасибо, — с чувством сказал он затем. — Теперь, получив ваше благословение, я наконец смогу спокойно умереть.
Пока всеобщее внимание было поглощено откровениями старого землепашца, к толпе присоединился еще один всадник, вернее — всадница, Хиллари Булкинс.
Соскочив с седла, она бросилась к Яну.
— Ох, Ян, Ян! С тобой все в порядке? Что здесь происходит? Годфри сделал было шаг вперед, чтобы защитить его от возможной угрозы, но Ян жестом показал ему, что Хиллари не представляет опасности.
— Мне известно не больше, чем тебе, Хиллари. Просто эти люди подумали, что я во всем виноват, и мне пришлось уносить ноги.
— Ян! Ты так изменился! Что случилось? — спросила Хиллари.
— Не знаю. Я… э-э-э… я просто помог Годфри и этим рыцарям выпутаться из одной передряги, и пока я делал это… я изменился!
— Я же говорила тебе, Ян! Я так и знала, что в тебе есть нечто особое, Ян Фартинг! — радостно воскликнула Хиллари. — Я была в этом уверена! Я знала об этом всю жизнь!
— Прошу прощения, юная леди, — вмешался Годфри, — но, насколько мне известно, вы понимаете речь этого юноши. Не были бы вы столь любезны перевести, что он пожелает сказать этим добрым горожанам, чтобы они отправились по домам и дали нам возможность продолжить наш рыцарский поход?
— Конечно! — согласилась Хиллари. — Ян, что ты хочешь им сказать?
— Я хочу сказать, что я не хочу в поход, Хиллари. Годфри почему-то вбил себе в голову, что я должен участвовать в этом сумасшедшем предприятии, но, сказать по правде, от одной мысли об этом у меня сердце уходит в пятки!
— Ян, неужели ты не понимаешь? — с энтузиазмом воскликнула Хиллари. — Это же вполне естественно! Все боятся. Как ты не понимаешь, что ты должен отправиться в поход? У тебя появилась возможность выяснить, кто ты такой на самом деле! Ты ведь уже изменился, я это вижу своими глазами!
— Он ангел! — упрямо повторил старый крестьянин. — Поверьте мне, юная барышня, он — ангел! Я видел, как он упал с неба!
Ян ожесточенно потряс головой.
— Я не ангел. Я обычный простак и хочу им оставаться. Все, чего я хочу, Хиллари, — по-прежнему работать сапожником. Это все, что мне нужно от жизни.
— Это не правда, Ян Фартинг! Ты говорил мне о своих мечтах! Они с сапожным ремеслом и рядом не лежали! Ты что, намерен это сказать горожанам?! Пойми, им нужно, чтобы их кто-то успокоил, Ян! Они надеются на тебя, и ты можешь им помочь. Сделай это если не ради себя, то ради них! Хотя бы ради моей веры в тебя!