Роман Арбитман: биография второго президента России
Шрифт:
Впрочем, наиболее оголтелые «слухмейкеры» все же не оставались безнаказанными: многие из тех, кто особо рьяно изощрялся на тему личной жизни Арбитмана, внезапно попадали в полосу хронического невезения и сами становились героями рубрик «Происшествия» — словно бы Фортуна по доброте душевной вступалась за честь главы государства. Вот лишь несколько примечательных историй.
«Уже через день после съемок на Валдае я лишился фотокамеры!» — драматически восклицал Евгений Е. Харитонов. Если не знать обстоятельств дела, можно вообразить, будто камеру у папарацци силой отняли охранники президента Арбитмана или даже Роман Ильич собственноручно. В действительности же серебристый «никон» незадачливого фотографа на глазах у десятков свидетелей
Обозревателю «Экспресс-газеты» Льву Пирогову пришлось похуже, чем Харитонову. Сразу после публикации упомянутого репортажа о вручении государственных премий писака был вынужден целую неделю отлеживаться со сломанной челюстью. А все потому, что во время хоккейного матча он, сидевший в третьем ряду, пострадал от неловкого броска чешского хоккеиста, отбив прилетевшую с поля шайбу собственным лицом. (Кстати, чтобы попасть в эту часть сектора, шайба должна была лететь по очень сложной траектории; случаем уже заинтересовались специалисты из Института аэродинамики РАН, а также эксперты «Книги рекордов Гиннесса».)
Не повезло и репортеру Дмитрию Ольшанскому: отправившись вскоре на отдых в Турцию, он — единственный из всей туристической группы — был садистски укушен муреной за левую ягодицу; остаток отпуска бедолаге пришлось провести в местной клинике. Турецкие журналисты описали этот случай, поскольку обычно мурены не заплывают на пляжи и тем более первыми не нападают на человека.
Автор еще одной статьи, о которой у нас тоже шла речь, «Шабаш иудопедерастов в Кремле», стал жертвой редчайшего в наших краях природного феномена — мини-торнадо. Смерч подхватил журналиста Б. Глубокого у входа в пивной бар «Землячок» на улице Тимура Фрунзе, перенес по воздуху метров на пятнадцать, пару раз перевернул в воздухе, а затем мягко опустил в открытый мусорный контейнер. Свидетелями происшествия стали восемь человек — причем не только выходивших из бара, но и направлявшихся туда. Так что предположение о массовой алкогольной галлюцинации следует сбросить со счетов.
Мы сочли нужным так подробно остановиться на этих курьезных историях из жизни горе-журналистов, чтобы опровергнуть наветы о якобы применении Романом Ильичем «административного ресурса» для борьбы с оппонентами. Еще раз подчеркнем: против авторов даже самых безобразных и глупых небылиц о частной жизни президента России и его близких не было возбуждено ни одного дела — ни гражданского, ни тем паче уголовного. Никто из клеветников не пострадал в результате злой человеческой воли. Ни один из перечисленных казусов не спишешь на «административный ресурс» — если, конечно, не предположить, что торнадо, мурена, ворона и чешский хоккеист Вацлав Ворличек состояли на службе у Кремля…
Уделив чересчур много внимания «акулам пера» и их прихотливым фантазиям, автор этих строк должен был бы теперь, по законам жизнеописательного жанра, поведать о реальных взаимоотношениях в семье второго президента России и подробно изложить все самое интересное о его домочадцах. Но счастливые семьи — крайне невыигрышный объект для биографа: раз конфликтов почти нет, то и рассказывать, собственно, не о чем. Факты же общеизвестны.
Закончив физфак Саратовского университета, Лидия Арбитман защитила кандидатскую, а затем и докторскую диссертацию по физике элементарных частиц, она стала автором двух монографий и десятков статей, опубликованных в авторитетных российских, европейских и японских научных журналах. Занятия наукой она умело совмещала с воспитанием четверых детей. Те, впрочем, довольно рано стали проявлять самостоятельность и в выборе профессии не пошли по родительскому пути: ни филологов, ни физиков, ни тем более политиков среди них нет. Валерия закончила Московскую консерваторию
Администрация Института физических проблем им. Петра Капицы не раз обращалась к Лидии Арбитман с просьбой занять пост директора — и всякий раз получала вежливый отказ: Лидия Алексеевна полагала, что руководить большим коллективом — не ее призвание и что она принесет больше пользы науке, оставаясь заведующей своей лабораторией. В августе 2008 года жена Романа Ильича, как все мы знаем, поддержала его выбор и разделила его судьбу…
Однако мы опять забежали далеко вперед. Назад, дорогой читатель! Пора нам вернуться в 1979 год: Арбитман с отличием закончил школу, получил золотую медаль, и лучшие московские вузы готовы принять провинциала. Но Роман Ильич не торопится в столицу.
Глава VI
Филфак и вокруг
Саратовский Ордена Трудового Красного Знамени государственный университет им. Н. Г. Чернышевского по праву считается старейшим в России — одним из пяти, начавших свое существование еще до октября 1917 года. Основанный в 1909 году специальным рескриптом императора Николая II, университет состоял поначалу лишь из одинокого медицинского факультета; семьдесят лет спустя из этих стен уже выходили дипломированные математики и физики, химики и биологи, геологи и географы, историки и филологи. Абитуриентов со всех концов страны ожидали здесь девять учебных корпусов, три тысячи аудиторий и классов, девять кинозалов, восемь учебных библиотек и одна фундаментальная, три общежития, баскетбольная площадка, дендрарий, терренкур, велотрек, плавательный бассейн, радиоузел, кафе «Студенченс-кое» на 120 посадочных мест…
Впрочем, почти все из перечисленного выше не играло роли, когда выпускник Роман Арбитман выбрал место будущей учебы. С таким же успехом Alma mater второго президента России могла бы располагаться в единственном корпусе и не иметь никаких бонусов.
Напомним, что филологию Роман Ильич облюбовал еще в 9 классе, а конкретный вуз — за полгода до вступительных экзаменов. Для нашего героя принципиально важны были не легендарные стены, не славные традиции и даже не превосходный плавательный бассейн — гордость кафедры физкультуры, — но преподаватели. Точнее, один из них: завкафедрой русской литературы (а с 1981 года декан филфака) Вячеслав Викторович Прозоров. ВэВэПэ, как его называли.
Позволим себе небольшое отступление. Сегодня, тридцать лет спустя, имя этого замечательного ученого и человека, к сожалению, слегка подзабылось, а тогда оно гремело далеко за пределами СГУ. Университетская легенда Светлана Александровна Гайдн, тридцать лет возглавлявшая филологический факультет, в 1981 году согласилась покинуть свой пост, если на ее место будет назначен Вячеслав Прозоров. Только он и никто иной. «В противном случае, — письменно извещала она ректорат, — я со всей ответственностью не могу гарантировать того, что наш факультет не снизит все свои учебные и научные показатели».
Ветераны СГУ утверждают, что, помимо официального письма, была еще и неофициальная, но бурная встреча С. Гайдн с тогдашним ректором А. Богомоловым, и Светлана Александровна в ходе разговора на повышенных тонах использовала более сильные аргументы. Будто бы она поставила условие: если ректорат и партком СГУ не поддержат ее преемника, то она забирает обратно заявление об уходе. «И лучше соглашайтесь сейчас, пока я в здравом уме и твердой памяти, — якобы говорила Гайдн. — Если я через месяц или два впаду в маразм, как наш главный всесоюзный бровеносец, то я уже вообще никому факультет не уступлю, и меня из кабинета можно будет вынести только ногами вперед. Это будет позор для вуза, города и всей области! Вы хотите этого? Да?»