Роман и Лариса
Шрифт:
Блэкмор торжественно взял с конвейера ближайший серый баллончик, где были коряво нарисованы череп и кости, и Лариса похолодела. Но Блэкмор наклонился через перила и побрызгал из баллончика на труп гориллы.
— Видишь? — спросил он торжествующе и тщательно побрызгал по очереди на трупы роботов. Поставив баллончик обратно на конвейер, он спокойно вытер руки об штаны: — Вот так-то, детка! Так оно и работает. Но это все мелочи! Едем дальше, теперь я тебе покажу настоящее боевое оружие!
Он снова поднял платформу в воздух и пронесся вдоль гудящих станков, котлов и прессов.
— Вот! — провозгласил Блэкмор, выдернув из какого-то ящика витиеватую рукоятку
Рукоятка, надо признать, была сделана с достаточным изяществом и удобно ложилась в ладонь — особенно такую небольшую, как у Блэкмора. Но к ней явно еще не успели приделать лезвие.
— У вас пустая рукоятка, — сообщила Лариса Блэкмору. — Нашли чем пугать!
Глаза Блэкмора засветились.
— Пустая? — прошептал он, так зловеще приближаясь к Ларисе, что она вздрогнула и на всякий случай сделала шаг назад. — Пустая рукоятка, говоришь? — повторил Блэкмор. — Да ведь это нано-сабля! Невидимое бозонное лезвие! Смотри внимательно!
Блэкмор вдруг метнулся в сторону, перегнулся через перила платформы и сделал несколько размашистых выпадов перед корпусом робота, проходившего мимо с коробкой на плече. Выглядело это так, словно Блэкмор рубил воздух.
Но робот жалобно пискнул и в следующую секунду медленно расползся на куски ровными геометрическими треугольниками.
— Эта сабля, — пояснил Блэкмор, сплюнув на кучку мусора, оставшегося от робота, — способна резать вообще все мыслимое: материю, пространство и даже вакуум! Смотри!
Блэкмор снова взмахнул своей зловещей рукояткой, и в воздухе прямо перед Ларисой появился треугольный разрыв. На миг показалось, что все, что она видит здесь собственными глазами, не более, чем фотография на холсте, и этот холст сейчас в одном месте вспороли, край разреза вздернулся, и оттуда дохнуло абсолютной чернотой и небытием. Лариса не стала вглядываться, что там открылось в разрезе пространства, а на всякий случай отшатнулась и отвела взгляд.
— Да что там пространство, — продолжал Блэкмор как ни в чем не бывало, — Бозонным лезвием можно резать вообще все! Можно резать даже время! Смотри! — он указал на колонну, где на высоте были укреплены здоровенные круглые часы, какие показывают в старых фильмах про Лондон.
Блэкмор рубанул своей саблей по воздуху, и к ужасу Ларисы, стрелки часов вдруг перепрыгнули почти на полчаса вперед! Блэкмор рубанул еще и еще, и с каждым взмахом стрелки прыгали все дальше и дальше.
— Нет, нет! — взмолилась Лариса. — Пожалуйста не надо! Нельзя так рубить время! Достаточно, достаточно!
Блэкмор удовлетворенно хмыкнул и метко швырнул рукоятку в ящик.
— Вот теперь, я вижу, ты начинаешь что-то понимать, — сказал он удовлетворенно. — Идем дальше, ведь это только начало! Вот, например, смотри, есть еще такая штука...
Он подогнал платформу к соседнему конвейеру, по которому ползли странные белые пистолеты. Но, насколько Лариса могла понять, это были не бластеры, с какими ходят военные и полицейские. Уж слишком странным было у этого белого пистолета дуло — словно воронка, но маленькое и решетчатое.
— Навечный парализатор, — объяснил Блэкмор, развязно подбрасывая пистолет в руке. — Обездвиживает любые движущиеся объекты. Причем, навсегда.
Он прицелился прямо в лицо Ларисе, захохотал, резко обернулся и выстрелил в пробегавшего робота. Робот замер на бегу в нелепой позе, словно разом остекленел. Замер — и повалился на бок как каменная статуя.
— Всё, — объяснил Блэкмор, кивнув на робота. — До скончания времен. Парализатор цементирует
— Какая гадость! — с отвращением помотала головой Лариса.
Блэкмор хмыкнул и повел платформу в другой конец зала.
— Смотри, — кивнул он. — Вот здесь я произвожу нано-наркотики.
Лариса с любопытством огляделась. Вокруг булькали чаны и колбы, что-то пузырилось, кипело, чавкало и пересыпалось, по стеклянным спиралям проносились потоки жидкостей, из труб и ржавых вентилей вырывались ядовитые клубы зеленого дыма и пахло горелыми тряпками.
— Мои нано-наркотики — лучшие наркотики за всю историю человечества! — гордо произнес Блэкмор. — Я создал и опробовал на своих подчиненных огромное количество типов и разновидностей! Я научился синтезировать нано-наркотики, которые вызывают кайф и ужас, радость и слезы, желание творить зверства и скотства! Мои нано-наркотики способны сделать так, чтобы любой, даже самый умнейший человек чувствовал себя дебилом! И наоборот — чтобы любой дебил чувствовал себя умнейшим человеком! Что, поверь, еще страшнее... Некоторые мои нано-наркотики способны вызывать сокрушительные ломки и поломки — особенно у роботов. Некоторые — вызывают привыкание прямо с первого раза, а некоторые — аж за сутки до первого раза. А уж в каких только формах я их выпускаю! Вот пистолеты, стреляющие шприцами прямо в руку нажимающего курок. Вот взрыв-таблетки. Вот самозажигающиеся сигареты...
— А это что за бутылки? — спросила Лариса.
— Живая и мертвая водка! — с живостью откликнулся Блэкмор. — Приводит человека в невменяемое состояние, которое иногда проходит, а иногда остается навсегда — как провезет. Для компактности я ее выпускаю в одном флаконе в пропорции 40 к 60. Я вычислил опытным путем, что это самая оптимальная смесь: медленно стирает личность, разрушает семьи, провоцирует драки и аварии. Не хочешь попробовать?
— Нет, спасибо.
— Ну тогда попробуем что попало на ком попало... — Блэкмор воровато протянул руку и схватил с движущейся ленты транспортера маленький баллончик.
Он оглянулся вокруг и заметил невдалеке надзирателя с особо низким лбом и особенно гориллообразной мордой. Тот стоял, повернувшись к проходу, по которому бегали вереницей роботы, и яростно колотил их электрохлыстом, а если не успевал размахнуться, то кулаком. Фактически, работать он им мешал.
Блэкмор подался вперед, зажмурил один глаз и даже от напряжения высунул язык. И, дождавшись, пока горилла отвернется, пшикнул из баллончика короткой тонкой струей прямо ему в спину.
Сначала не произошло ничего. Затем громила вдруг замер, задумался, бросил на пол хлыст и нервно потер лапами виски.