Роман о любви и терроре, или Двое в «Норд-Осте»
Шрифт:
Виталий Парамзин:
Да, чеченец проходил, ему нужны были кроссовки 42-го размера, а у меня не кроссовки были, а «камелоты», но он говорит: «Снимай, пойдет». Я снял, отдал ему. И сутки ходил в носках без ботинок. Но прохладно было, сквозняк, стекла выбиты, и еще отопление выключали. Чеченка заметила, что я без обуви, и говорит: «Кому ты отдал? Покажи». Я говорю: «Да не надо, зачем напрягать, мы и так все на взводе». А она: «Мы не за этим сюда пришли. Покажи». Я показал, это был Ясир, на нем были мои ботинки. Они что-то покричали друг дружке по-чеченски, и он принес мне свои, сказал: «Держи. Штатские. 200 долларов стоят. Если не понравятся, то, когда мы уходить будем, у нас там фургон с одеждой стоит. Если захочешь, сможешь выбрать себе другие». То есть они, оказывается, и не собирались взрываться, а планировали уходить.
Светлана
Рядом с нами стояла чеченка лет 45. Она охотно шла на контакт, рассказывала о своей жизни. Ее 12-летнего сына увели из школы в неизвестном направлении, он пропал без вести. Она сказала, что они не могут так больше жить. У нее был мобильный, и она давала нам звонить, приговаривая, что ее за это будут ругать, если увидят.
Были две сестры – одной 16 лет, другой – 18. Их родители не знали, куда они ушли, но они тоже решились на этот шаг. Я, как могла, переводила все это Сэнди, он смотрел на них, на меня, снова на них. И в его глазах была печаль. Печаль за всех нас. Потому что теперь, на второй день, мы уже все были заложниками создавшейся ситуации – и зрители, и чеченцы. Бараев еще ходил с видом полководца, искал среди зрителей какого-то генерала, документы которого они обнаружили не то в раздевалке, не то еще где-то, а потом нашел этого генерала МВД и радовался как ребенок: «Вот! Всю жизнь мечтал поймать русского генерала!»…
Но на самом деле и судьба Мовсара, и наша – все уже было предопределено…
Из писем Веры к Светлане (продолжение)
…Где-то через месяц Мовсар снова позвонил, приехал. Опять только на ночь…
Примечательно, что он был очень верующим. Он всегда попрекал меня за то, что я не ношу крестик и что у меня дома нет Библии. Он говорил, что у них в любой семье у каждого члена семьи есть свой Коран и шариат. И все подчиняются религиозным уставам – ежедневно молитвы, уразы, он и сам несколько раз молился у меня дома. Хотя говорил, что это адская квартира и здесь Бог не живет.
Он был несдержанным. Мне сейчас 21, но мне он всегда казался маленьким, глупым мальчиком, который начинал «плакать» (то есть кричать, переводя на «взрослый» язык) по любому поводу… Мог сорваться из-за ерунды. Как-то раз позвонил мне вечером на сотовый, а я в это время говорила с мамой – ну, от силы пару минут было занято. Он дозвонился в следующую минуту и устроил такой скандал, что я до сих пор это вспоминаю.
Так мы и виделись – минимум раз в месяц, максимум – раз в две-три недели. Каждый раз он привозил деньги, украшения…
Сколько нервов стоила мне эта любовь, я уже не помню. Очень много пузырьков корвалола и пустырника, пропущенный институт… А потом сообщение по телевизору, что его убили. Я звоню – телефон отключен. Слезы, «скорая помощь», нервный срыв с гипертоническим кризом. Неделя в больнице с телефоном под подушкой. Я вышла оттуда, а он позвонил только через 2 недели.
Но я его не виню нисколько, он и так делал все, что мог, ради наших встреч и рисковал собой, когда приезжал.
В последние приезды он стал больше рассказывать о себе, о своей семье. Я многое узнала о его родителях, о дяде Арби Бараеве, который был для него каким-то идолом, и о его жене Зуре, тете Мовсара, которая тоже помогала им всем. Постоянно говорил про джихад. Про своих друзей. Про братьев. А как-то, когда он сидел на диване и моя кошка залезла к нему на колени, он ее гладил, а потом посмотрел мне в глаза и сказал:
– Год назад я бы ее спихнул или пнул. А с тех пор, как знаю тебя, я даже убивать меньше стал…
Да, он стал меняться с тех пор, как мы встретились, я это и сама видела. И порой вел себя просто как мальчишка, на которого свалился груз ответственности за жизни стольких людей. Хотя иногда у него чувствовалось и упоение властью над ними, он говорил, что на нем лежит судьба чеченского и русского народов.
Согласна: маленький, глупый мальчик.
Но я молчала, и понятно почему – для меня стало просто счастьем быть с ним рядом…
Уходя в последний раз, он сказал, что идет на войну. Я засмеялась и ответила:
– Тебе бы все по горам лазать!
А оно вот как все вышло…
Информация (по книге генерала А. Михайлова «Чеченское колесо»)
Арби Бараев (1973 г.р., уроженец чеченского села Алхан-Кала). Ярый ваххабит. С 1991 состоял на службе в личной охране Гелисханова (председателя Службы национальной безопасности при Джохаре Дудаеве), затем в отряде специального назначения, выполнявшем карательные операции.
В январе 1996 года руководил захватом в заложники двадцати девяти ростовских
В ноябре 1996-го занимался похищением военнослужащих федеральных войск в целях получения выкупа. Для похищенных была построена тюрьма в населенном пункте Гойское Урус-Мартановского района.
18 июля 1997 года отряд боевиков Арби Бараева напал на блокпост ингушской милиции, расположенный на 725-м километре трассы Ростов-Баку. Цель – обмен захваченных милиционеров на арестованную в Ингушетии группу из шести человек, занимавшуюся захватом людей в целях получения выкупа. Обмен состоялся, ингушские милиционеры были освобождены.
В июне 1998 года Бараев попытался установить в Гудермесе порядок в соответствии с канонами чистого ислама и взять район под свой контроль. Это привело к вооруженным столкновениям с местными жителями, в результате президент ЧРИ Масхадов лишил Арби Бараева звания бригадного генерала и воинских наград. 23 июня 1998 года в центре Грозного было совершено покушение на Масхадова. В организации теракта наряду с другими лицами подозревался и Арби Бараев.
Он также подозревался в похищении сотрудников ФСБ России Грибова и Лебединского, двух граждан Великобритании, полномочного представителя Президента РФ в Чечне Власова, сына первого заместителя вице-премьера Северной Осетии Каргинова, главного инженера «Ингушэнерго» Мольского, захвате сотрудников Северо-Кавказского РУБОПа Шапкина и Шартанова, сотрудниов Красного Креста, а также в убийстве граждан Великобритании и Новой Зеландии (Питера Кеннеди, Дарела Хики, Рудольфа Пейчи и Стенли Шона).
СК МВД РФ объявил Бараева в федеральный розыск по уголовному делу по факту хищения в Чечне тележурналистов НТВ – Масюк, Мордюкова, Ольчева и тележурналистов ОРТ – Богатырева и Черняева. По информации НТВ, именно Бараев получил 2 миллиона долларов за освобождение журналистов 4-го канала.
Активно участвовал в боевых действиях против федеральных сил, командуя отрядом боевиков. По непроверенным данным, имел какие-то связи с ГРУ.
В июне 2001 года убит в ходе спецоперации.
В зале
Александр Сталь:
Одна из смертниц-шахидок нашла среди аппаратуры на режиссерском пульте брошенные кем-то документы и отдала их боевику. Документы были на имя генерал-майора МВД и его жены. Боевик потребовал, чтобы генерал объявился, и сказал, что все равно его найдет, так как в документах есть фотография.
Наталья Н.:
Чеченцы сказали: «Сейчас будем у всех проверять документы». Я еще подумала: как же проверять? У женщин все документы в сумочках, а сумочки в проходах валяются… Потом пошли угрозы: если владельцы этих документов сами не объявятся, то будут расстреливать всех подряд. На балконе наша главная огромная чеченка стала ходить по рядам в своих сапожищах и приглядываться. Но никого не нашла и стала расспрашивать женщину, которая сидела недалеко от меня. Та была в шоке, она говорит: «У меня паспорт в автобусе, я с экскурсией. Автобус на улице припаркован. Что мне – идти за паспортом в автобус, чтобы доказать, что это не я?»
Тут поднялись на балкон Бараев и его помощники, стали по нашим рядам ходить, сличать людей с фото на документах. Но фото на документах сами знаете какие. К тому же люди меняются – прическа и все такое. Они назвали фамилию генерала и его жены – не то Ольховский, не то Ольховников – и сказали: «Быстро выходите. Иначе мы по одному будем всех выводить и проверять документы, но найдем вас».
И вдруг самая активная женщина, которая у нас распоряжалась: «Воду сюда! Это мне! Это мой заказ! Давайте сюда!» – вдруг эта «вся из себя» встает, с поникшей головой спускается вниз и признается, что это ее документы. Она, оказывается, тоже офицер МВД. А муж ее сидел в другой стороне балкона, куда мужчин отсадили, – такой высокий седой человек. Он тоже спустился вниз. Было видно, что они готовы к самому худшему, у женщины была просто истерика. А их дети (мальчик и девочка лет тринадцати) остались наверху. Мовсар кричал: «Я так мечтал поймать русского генерала! Это была моя голубая мечта!»
Александр Сталь:
Боевики посадили их рядом, на первый этаж бельэтажа. Бараев сказал, чтобы генерал успокоился, сейчас его расстреливать не будут, но если что – расстреляют. Потом спросил, был ли генерал в Чечне, и если был, то пусть расскажет народу про преступления солдат. Генерал ответил, что в самой Чечне не был, но принимал участие в сопровождении колонны Басаева из Буденновска. Он также говорил, что не воюет, а преподает в академии. Бараев сказал, что всю жизнь мечтал пленить генерала и, видно, генерала ему послал Аллах.