Роман с героиней
Шрифт:
Медведев не спеша выкурил сигарету, сбил ногтем пепел и, смяв окурок в шарик, отправил его щелчком в темный двор. А сколько было разговоров: мужчин в номер не водим, я не такая, я жду трамвая... О, женщины!..
Он вернулся в комнату, присел на кровать и приложил руку ко лбу Оксаны: "Ну что, героиня жить будет, все у нее будет хорошо... Дяде-автору можно двигать к дому". Он поднялся с видом доктора, навестившего легкого больного. Маленькая психотерапия, и порядок.
– - Ты хочешь уйти?
– - разочарованно произнесла Оксана.
– - Работать надо. Валидол я оставлю, анальгин тоже. Если что, звони...
– - Ты меня боишься?
– - Она сдвинулась на край кровати и взяла его за пальцы.
– - Да?
– - кивнула печально.
– - Да, -- мягко высвобождая руку, попытался улыбнуться Медведев, -- я боюсь холодной воды, красивых женщин и электричества...
– - Что ты на меня так смотришь? Как-то... как чужой...
Медведев в ответ пожал плечами. "Какое мне дело до ее ухажеров, -думал он.
– - Спит она с ними или не спит. Красивая баба. А я -- так, для души. Чтобы было кому рассказать, какая она хорошая..."
В дверь постучали. "Открыть?" -- быстро спросил Медведев, мысленно уже спускаясь в лифте, усаживаясь в машину и разгоняя ее по набережной, чтобы быстрее забыть этот нелепый визит: дождался своей очереди...
– - Не надо, -- вполголоса сказала Оксана и задумалась, глядя в потолок.
– - Это, наверное, малой израильтянин.
Стук повторился.
– - Достал со своим казино. Не пойду никуда.
Сидеть в молчании казалось унизительно. Он ни от кого не прячется, никому ничего не должен. Говорить шепотом -- значит, таиться. Он поднялся:
– - Может, все-таки открыть?
– - Ну его в баню. Сейчас уйдет.
Медведев, демонстрируя ожидание, прошелся по номеру. Через какое-то время зазвенел телефон. Оксана махнула рукой:
– - Перебьется. Наглый, как танк. Сегодня приходил, на балконе у меня сидел. Насилу выпроводила... Представляешь себе! Оказывается, хозяин этого казино живет в Израиле. Он собирает бригаду -- дорога бесплатно, отель бесплатно, но с условием -- поставить в его казино не меньше двухсот долларов. Это мне таксист из Тель-Авива сегодня за обедом рассказал. А парниша мне плел, что у него акции. Он сам из этой бригады, приехал на дармовщинку, думает деньжат выиграть. И меня зовет.
– - Оксана усмехнулась.
– - Спонсором, наверное. А потом мечтает в постель ко мне залезть. Я их насквозь вижу...
Телефон замолчал и зазвенел вновь.
– - Просто достал!
– - Оксана нашарила ногой тапочки и поднялась.
– - В каком номере живет этот израильтянин?
– - Медведев рассеянно глянул на ковер рядом с тумбой мини-бара -- там валялась перевернутая фотографическая карточка с пожелтевшим оборотом и чернильной надписью на нем.
– - Давай я схожу и попрошу не беспокоить. Вежливо попрошу, не бойся.
– Он нагнулся и поднял фотографию.
– - Не надо, не надо, -- успела проговорить Оксана, и тут же телефон смолк, словно испугавшись намерений Медведева.
– - Что ты там нашел?
– - По-моему, это дедушка с бабушкой из твоего альбома.
– - Медведев обернулся, нашел глазами кресло и присел на его край. Дернув кисточку торшера, он близко поднес к глазам расплывшуюся на обороте надпись.
– - Ты прямо как сыщик.
– - Оксана подошла к трюмо и стала причесываться.
– - Выпала, наверное. Я сегодня альбом листала, соскучилась по своим. А потом с ресепшена позвонили, уточняли, какого числа я съезжаю, я вставала и, наверное, выронила.
– - В зеркале отражался Медведев -- он задумчиво щурился в верхний угол комнаты, где светился зеленый огонек датчика пожарной сигнализации, и шевелил губами. Оксана обернулась и хитро взглянула на него: -- Смотри, смотри, это фотокамера, она все записывает.
– - Она положила расческу.
– - Потом твоей жене покажут, как ты мне массаж делал...
Медведев не спеша поднялся, с загадочной улыбкой прошелся по номеру и молча положил карточку на трюмо, -- положил так, словно двое изображенных на ней были козырными королем и дамой.
– - Это твои дедушка с бабушкой?
– - Он, не мигая, смотрел на нее в зеркало.
– - Да.
– - Оксана взглянула на фотографию, словно проверяя, не ошиблась ли она.
– - А что ты светишься?
– - А как их фамилия?
– - продолжал Медведев ласковым голосом.
– - Там же написано, -- Оксана перевернула карточку и прочитала: -"Николай Павлович Медведичовский и его законная супруга Мария Леопольдовна, 1937 год".
– - Она удивленно посмотрела на Медведева.
– - А в чем дело-то?
Потом Медведев терзал Оксану вопросами, где, на какой войне погиб ее дед. Оксана помнила только, что они ездили с родителями на братскую могилу под Выборг, там были лес, речка и красные ягоды, которые она тайком ела, и потом мать вставляла ей два пальца в рот, чтобы ее вытошнило. "Ага, под Выборгом, -- удовлетворенно кивал он.
– - В Финскую кампанию. Поселок Щеглово? Не помнишь?" Оксана таких деталей, естественно, не помнила, не знала и отчество прадеда -- Павла, но зато вспомнила, прикрыв глаза и на мгновение замерев, что дед был офицером, погиб, когда маме было всего шесть лет, и бабушка писала Сталину, чтобы им уже после войны с фашистами возобновили какие-то выплаты, и ее вызывали в органы и чуть не посадили. "Ну что? что?
– - Оксана, устроившись по-турецки на ковре, нетерпеливо стукала кулачком по ручке кресла, в котором сидел с фотокарточкой Медведев.
– Говори! Ты их знаешь?" Она смотрела на него снизу вверх, щурясь от яркого света торшера и нетерпеливо улыбаясь, и напоминала капризную сестренку, от которой взрослые скрывали семейную тайну.
"Сережка, ты его знаешь?
– - Она заглядывала ему в глаза и пыталась прочесть в них ответ.
– - Ну скажи!
– - Она трясла и раскачивала его ногу.
– У, нехороший какой!.. Говори, а то сейчас укушу! Больно укушу!"
"Кусай, -- благодушно разрешал Медведев; ему нравилось, что эта красивая женщина, с которой ему через пару дней придется расстаться, возможно, окажется его троюродной сестрой.
– - Кусай своего возможного троюродного братца, кусай..." -- Он давал ей легкого щелбана по кумполу и смеялся.
"Братца?
– - Оксана смотрела на него с изумлением и восторгом. И принималась кивать, как восточный божок с закрученной на колесико резинкой: "Ты!.. Мой!.. Троюродный!... Братец?.. Да?" Да, говорил Медведев, если подтвердится, что ее прадеда звали Павлом Александровичем, то у него сомнений не будет, потому что он не Медведев, а Медведичовский, и рассказывал ей перипетии своей фамилии, о которой он и пишет роман. "Да, да, -- расхаживала по номеру Оксана, -- мама тайком говорила, что мы из дворян! Не знаю, правда ли..." -- И бросалась набирать свой домашний номер.