Роман с прошлым, Amethyst Jackson

Роман с прошлым

на обложку

Amethyst Jackson

Шрифт:

С его очередным движением я потеряла способность концентрироваться на чем-то, кроме его горящих глаз и ощущений, пронизывающих всю мою кожу. Он был настолько прекрасен, настолько красив, что я практически потеряла способность дышать, смотря на него – на его сжатую челюсть, на его пальцы, сминающие простыни, на его прикрытые от наслаждения глаза, или слыша его ненужное дыхание … И ко мне пришло осознание, что я была единственной, кто когда-либо видел его таким, и буду единственной, кто когда-либо увидит.

И чувства, которые он дарил мне, они не поддавались сравнению. Наши тела двигались вместе, жар разливался по венам, но этого все равно было недостаточно. Голова кружилась, всё тело переполняло удовольствие, и я крепче вцепилась в Эдварда, чтобы не потеряться в этом бескрайнем море взаимного желания.

Эдвард начал двигаться быстрее, когда понял, что я близка к разрядке, и я старалась охватить все – невыносимое трение наших соединяющихся тел, холодное соприкосновение его кожи с моей, его дыхание на моей шее, когда его голова опустилась на мое плечо, его губы, прижатые к моим, и шепчущие мое имя. Он слегка изменил угол своих движений, чтобы усилить трение и касаться моего клитора с каждым новым рывком, и этого было достаточно.

Жар и удовольствие вырвались на свободу, затопляя моё тело, словно река, прорывающая дамбу. Каждый нерв и мускул среагировали, разделяя наслаждение, и когда я сжалась вокруг Эдварда, он выкрикнул мое имя, присоединяясь ко мне.

Мы оба все еще дрожали, когда он скатился с меня, заключая в свои объятья. В голове был сплошной туман, но Эдвард каким-то образом додумался накрыть нас одеялом – хотя, как я заметила, он в нескольких местах порвал простынь под нами. Я широко зевнула, не в силах сопротивляться усталости, и устроилась в объятиях Эдварда – глаза закрылись сами собой. И я почувствовала, как он тихо рассмеялся.

– Ты не спала нормально несколько дней, ведь так? Тебе нужен отдых.

– Ммм… но другие хотят знать обо всём… столько надо рассказать… - несмотря на протесты, я ощущала, что уже засыпаю.

– Это может подождать. В конце концов, у нас впереди целая вечность.

Я улыбнулась.

– Это напомнило мне о кое-чём. Я хочу, чтобы ты обратил меня… уже скоро.

Первый раз он не напрягся, когда я упомянула своё обращение.

– Как только будешь готова.

– Ждать недолго, – пообещала я и ему, и себе. – Только для начала мне нужно сделать несколько вещей…

– Хорошо, я буду готов, в любой момент, – сказал он, целуя меня в макушку.

И это было самое красивое обещание, которое он когда-либо давал мне, и я знала – он сдержит его.

– Почему ты так улыбаешься? – спросил Эдвард, когда я вышла из ванной в нашем новом доме в Северной Канаде. Мы переехали всего два дня назад и еще осваивались. Чарли и Рене думают, что мы уехали в колледж. Я уже должна была сказать им прощай.

– Ты выглядишь практически освобожденной, – продолжил Эдвард.

– Мой цикл начался, – сказала я, покраснев. Менструация была темой, которой мы старались избегать – говорить об этом было неудобно по многим причинам.

Эдвард приподнял бровь.

– Раньше это никогда не вызывало у тебя радости.

Я сжала руки, чувствуя дискомфорт.

– Ну, это… это значит, что я не беременна.

«Понимаю», - высветилось на его лице, прежде, чем его выражение стало непроницаемым.

– О. Я понял.