Роман с закрытыми глазами, или Каждое мгновенье о любви
Шрифт:
– Оставь меня в покое! Ненавижу тебя! – закричал Алехандро.
Мощное извержение огня долетело до вороны и прилично обожгло ей крылья. Птица начала сильнее размахивать ими, чтобы потушить огонь, тем самым распространяя его всюду вокруг себя. Через несколько секунд вокруг неё повсюду полыхали огромные языки огня, которые тянулись к Алехандро, пытаясь лизнуть его своим жаром. Освободившись от огня, ворона посмотрела на Алехандро и громогласно пропела, протягивая своё пернатое крыло: «Кра-а-а! Кра-а-а! Кра-а-а! Спасайся в небе от огня!» Алехандро закрыл глаза руками и сжался в тугой комочек на песке – он не владел собой. Тогда ворона взмахнула крыльями, которые уже полностью восстановились после ожогов, последний раз взглянула на Алехандро и поднялась в небо. В этот момент молодой человек осмелился открыть глаза. Его взгляд встретился с неясным взглядом Стефанель, которая тут же растворилась в небе. Алехандро почувствовал этот взгляд так, будто это были окна самого рая, которые приоткрылись ему ненадолго. Страх, ужас, отчаяние,
Это был сон. Сон, который окончательно разрушил ощущение реальности и нереальности происходящего. Алехандро укрылся от палящего солнца под своими роскошными деревьями. «Был ли это сон? Может, наоборот, я сплю сейчас, – думал Алехандро. – А что вообще есть реальность? Откуда я знаю, что не сплю всё время, которое я обычно называю жизнью? Быть может, эти яркие образы и события, которые так сильно заставляют меня их чувствовать, и есть моя реальность? В обычной жизни я вообще ничего не чувствую, а лишь иду по намеченному мною же сценарию. А мой ли это сценарий? Уффф! Кажется, я схожу с ума! А может, наоборот, начинаю обретать разум… Боже, как я запутался! Как же это мучительно!»
Да, стройный и отлаженный мир дал трещину, программа начала сбиваться, что, в общем-то, и неплохо. Проблема в том, что Алехандро оказался абсолютно неспособным всё воспринять, прочувствовать и вырваться из замыкающегося круга. Не хватило энергии. Ну и ладно, это тоже прекрасно! Как говорится, в следующей жизни. В этой же жизни ему отведена почётная роль палача, исполняющего смертный приговор. Надо сказать, мало, кто решится подписать контракт на подобную роль. Единственное, что хоть как-то скрашивало эту мерзкую работу, был прекрасный пол жертв, а то бы совсем тоска. Спасибо тебе, Алехандро! Вселенная тебя не забудет!
IV. Круг замкнулся
Он всюду разыскивал её по острову, спрашивая у прохожих. Его глаза были бешеные, одежда превратилась в лохмотья, лицо опалено солнцем. Он искал её долго, потеряв счёт времени, при этом спал, где придётся и почти ничего не ел. Алехандро можно было принять за бездомного психически больного попрошайку, несмотря на то, что в порту стояла его прекрасная белоснежная яхта. Он искал её, лишившись рассудка, с бешеными и одержимыми глазами. Если бы кто-то не угодил ему в этот момент, Алехандро бы, не задумываясь, зверски убил бы его. Он бешено носился по пляжам, холмам, городам, полям. Он заходил в каждое кафе и почти в каждый дом у моря. Хотя Алехандро и не мог её никак найти, но он чувствовал её присутствие. Для него остров был наполнен лишь её ароматом, который, к сожалению, был повсюду, не давая никаких более ясных указаний о её нахождении. Алехандро не терял надежды, он был абсолютно уверен, что найдёт Стефанель. При этом он абсолютно не знал, что будет делать, когда это случится. Не знал только то, что скажет ей при встрече. Алехандро походил на маленькую собачонку, которая, движимая своим природным инстинктом, гналась за кошкой, но замирала в бездействии, стоило кошке перестать убегать и остановиться. При этом возможны несколько вариантов развития событий в зависимости от поведения кошки. Да, всё решают кошки. Алехандро метался, бежал, переплывал маленькие речки в погоне за своей кошкой. За чем он гнался на самом деле? На этот вопрос он не мог себе ответить. Вероятно, потому, что ни разу его себе не задавал – страшно. А вдруг ответ будет неожиданным и некомфортным, и Алехандро, узнав его, уже не сможет жить как прежде, в своей привычной и отлаженной жизни, которая уже и так давно потеряла свою предсказуемость. А может, он совершал этот бег с препятствиями именно для того, чтобы вернуть себе утерянную комфортную и отлаженную жизнь? Его голова была пуста, была лишь энергия, которая толкала бежать, лезть, плыть – делать всё, только чтобы найти её. Алехандро послушно плыл, лез и бежал за ней.
Раннее утро, восход солнца, песок, море, тишина, крик чаек. Алехандро идёт босиком по песку, мокрому после ночного дождя. Остатки его одежды промокли, на теле царапины от веток деревьев. Глаза широко открыты и, почти не моргая, смотрят точно перед собой. Уверенным, устремлённым вперёд шагом Алехандро движется, будто влекомый невиданной силой. Бах! Песок приблизился к его лицу и больно ударил, засыпав глаза. Боль в коленях, ссадина, кровь. Алехандро не заметил большой камень, который больно ударил его и повалил на песок. Молодой человек приподнялся, протирая глаза от песка. Первое, что он увидел, была картонка на песке. Алехандро поднял и перевернул её. От увиденного на обратной стороне замерло дыхание и, казалось, остановилось сердце.
…Ночь, на небе всего три звезды и полная луна. Море немного штормит. Его поверхность покрыта белой пеной, которая отливает лунным светом. На море отчётливая лунная дорожка серебристо-золотого холодного цвета. Вид как бы сверху открывается будто летящему над морем.
Тело Алехандро дрожало, его температура поднималась. Он не мог оторвать взгляд от картины, но и не мог на неё смотреть. Внутри всё сжалось, сердце начало биться часто, как будто чувствуя что-то. Картина вновь пробудила самые потаённые чувства в душе Алехандро, названия которых он не знал, но тело переживало сильнейшие ощущения. Его трясло, скручивало, кидало в жар и перехватывало дыхание. Было ощущение, что в теле протекали какие-то процессы, течение которых Алехандро не мог остановить. Он чувствовал, что она где-то рядом. Картина была пропитана её запахом и её неясностью. Алехандро прижал картину к лицу, и ему показалось, что Стефанель касается его. Как же это прекрасно! Нет ничего лучше на свете! Алехандро сидел долго на песке, прижав к себе картину. Может, час, может, день, а может, неделю. Быть может, он уснул и видел прекрасные детские сны, в которых мама качала его на руках и целовала его румяные щёчки. Искреннее счастье мальчика, ещё не вступившего во взрослый мир, – счастье, в котором его любили просто так, просто потому, что он есть, и ничто не могло отнять у него эту любовь.
Тропинка была увита растениями и пахучими травами. Куда она вела? Пробираясь сквозь лес, заслоняя лицо от колючих веток, Алехандро шёл… Просто шел по зову сердца. Да, в этот раз он был уверен, что его вело именно сердце. Всю свою жизнь им руководило что-то другое или, быть может, кто-то другой, но уж точно не сердце. Он шёл и пытался вспомнить момент, когда из весёлого и ласкового мальчика, так любимого всеми, он превратился в Суфримьентос, живущего лишь на страницах своих рассказов. Он уже давно не был Алехандро, он был героем своих рассказов. Вся его жизнь была лишь в книге, поэтому его и приводило в бешенство то, что он не мог больше писать. Жизнь остановилась. Алехандро умер уже давно, а Суфримьентос погиб с появлением Стефанель. Да, действительно, он был мёртв. Да, действительно, девушки приходили с ним прощаться. Самое странное и страшное было в том, что те девушки его не ненавидели, они прощались с ним с любовью. Алехандро было бы намного легче, если бы они его ненавидели и проклинали самыми последними словами. По крайней мере, это ожидаемо и нормально, и в этом случае он бы ощущал себя живым. Мир Алехандро перестал быть ожидаемым и нормальным, именно это и пугало. Это и давало ощущение гибели. Он не знал, за что зацепиться, чтобы удержаться. Единственной соломинкой могла стать Стефанель. Не было никаких сомнений, что именно её картину он держит в руках. Как мастерски он мог интерпретировать её картины раньше, всегда попадая в точку! Какими они казались близкими и знакомыми! Об этой же работе Алехандро боялся даже задуматься. Ему казалось, что она адресована именно ему, и что её послание – если он его прочитает – навсегда изменит его жизнь. Алехандро же не понимал, что есть его жизнь, он потерял фундамент. Он потерял ту призму, через которую он преломлял мир. Держа картину в руках, молодой человек не решался найти тот угол преломления, через который она ему раскроется. В голове кружили образы: девушки, вороны, встреча в Биаррице, танцы на Берридасе – сколько всего он пережил за последнее время. Ему казалось, что он прожил целую жизнь, какую-то другую жизнь, где ему периодически было необыкновенно хорошо, где он хоть и мельком, хоть и не надолго, но ощущал себя дома, где было тихо, тепло и спокойно. Кружится голова, ощущение, будто воздух разряжен. Вдалеке кричат чайки. Пахнет морем.
Алехандро пересёк остров с одного берега на другой – путь неблизкий, но он этого не заметил. Западный берег не похож на восточный. Здесь нет песка, кругом одни скалы, которые отвесно падают в море, разрезая его на части. На побережье располагался небольшой город, всего несколько домов, торговая площадь и небольшой костел. Когда Алехандро вышел на главную площадь, люди оглядывались на него и сторонились. Он посмотрел на себя и осознал, что его одежда настолько истрепалась, что он, можно сказать, был совсем голый. В этот момент рассудок вернулся к Алехандро, и ему стало неловко, он хотел провалиться под землю от стыда. Он осознал, что абсолютно не знает, где находится, и понятия не имеет, где его яхта.
– Простите, кажется, я заблудился. Вы не подскажете, как называется это место, – смущённо обратился он к прохожей.
Девушка недоверчиво на него посмотрела и, сделав несколько шагов назад, ответила:
– Санто Крузо. А что вы ищете?
– Хороший вопрос, – ответил Алехандро.
Девушка отступила ещё на пару шагов.
– На песчаном берегу в местечке Доменико находится моя яхта. Вы не подскажете, как мне туда попасть?
– Доменико – это противоположный берег, – настороженно ответила девушка, – километров пятьдесят отсюда…