Романтика космоимперии. Обыкновенные судьбы
Шрифт:
Мужская рука, сжимающая оранжевый цветок, поднимается, протягивая его миловидной девушке – красноволосой, сиреневоглазой, улыбчивой. Определённо весёлый, живой у неё характер. Да и платье под стать владелице – такое же броское. Корсаж насыщенного алого цвета выглядит оригинально в сочетании с многослойной тёмно-фиолетовой юбкой, особенно если учитывать пристрастие фисс империи по большей части к однотонным нарядам. Наверное, поэтому империанка кажется яркой и вызывающей на матово-белом фоне бушующего позади неё океана.
– Ну как? Чушь, да? – оборачивается ко мне
Портрет красавицы-лансианки исчезает, а я пытаюсь брата успокоить:
– Почему сразу «чушь»? Нормальные фразы, стандартные для церемонии.
– Я себя дорадой чувствую, – шипит он раздражённо и тем не менее аккуратно убирает цветок в контейнер из прозрачного стекла, стоящий на низком столике белого камня у его ног. – И ведь это при всех говорить придётся!
– Так не говори, раз тебе не хочется, – пожимаю плечами. Оттолкнувшись от подоконника, подхожу и опускаюсь на колени, чтобы посмотреть, как контейнер заполняется белёсым туманом, консервирующим и не позволяющим цветочку завянуть раньше времени. – Разве тебя могут заставить?
– Дихол! В том-то и дело, что не могут! – всё равно сердится Гриус, взъерошивая светлые волосы. – А сказать придётся, потому что я обязан действовать в интересах империи. Недопустимо разбрасываться союзниками в нынешней ситуации. Дружеские отношения Ланса с Томлином жизненно необходимы.
– Их нельзя наладить иначе? – скользнув пальцем по холодному стеклу, я поднимаюсь и присаживаюсь на диванчик, продолжая расспросы: – Разве это единственный способ – принять сестру короля Ланса в свою семью? И вообще, с чего такие крайности? Почему ты обязан соглашаться? Ланс же и так лоялен к империи.
Ответ получаю не сразу. Почти минуту брат молчит, стоя ко мне спиной и изучая пейзаж за окном – пустыню и темнеющее небо, окрашенное в оранжевые тона закатного Иона. Я же лениво скольжу взглядом по гостиной, где всё привычно и знакомо: песочного цвета стены, лёгкий золотистый тюль, развевающийся от залетающего в проём лёгкого тёплого ветра, уютные кресла и диванчики с коричневой обивкой, бежевый ковёр с разбросанными по нему разноцветными подушками. Не тороплю, понимаю, разговор наш больше нужен ему, чем мне. Это, разумеется, не исключает моего любопытства, но поддержать Гриуса важнее. Ведь я всего лишь принцесса, а он – будущий король.
– Лоялен до тех пор, пока лансианам это выгодно, – наконец слышу объяснение. – А выгода исчезнет, и от союзника останется пшик. Так что годятся любые способы, чтобы этого избежать.
– Изумительный способ – вручение церемониального цветка, – не удерживаюсь я от язвительного замечания.
– А куда деваться, если ош'Лак решил удачно пристроить свою родственницу? – брат оборачивается, и теперь его карие глаза смотрят на меня удивлённо. – Остаётся сказать спасибо, что не потребовал взять её в жёны.
Развожу руками, соглашаясь. Ушлым и предприимчивым оказался правитель лансиан. Точно всё рассчитал. Интересно, а о чувствах своей сестры он подумал?
– Мне Лийли жаль, – расправляю я складки на юбке, маскируя смущение. Разговор, начавшийся с простой просьбы помочь, то есть побыть в роли зрительницы, от которой брату нужна была всего лишь моральная поддержка, постепенно перешёл на личности, а это уже выходит за рамки ненавязчивого совета. Настолько личных вопросов мы старались не касаться: это же брат, а не моя подружка. – Её мнением, скорее всего, король даже не поинтересовался. Мало того, что она фавориткой станет, не имея к тебе влечения, так ещё и будет вынуждена жить на планете, где всё ей чуждо.
– Возможно, вы подружитесь? – с надеждой предполагает Гриус. – Ты поможешь ей освоиться на Томлине?
Уверенно киваю, радуясь, что слова про влечение он пропустил мимо ушей. Намеренно? Не знаю. Может, ему тоже неловко? Обычно фавориткой становится девушка, которая мужчине очень-очень сильно нравится, больше остальных, хотя он и не теряет голову от любви. А тут об этом и речи нет – они ведь раньше ни разу не встречались. Гриус о самом существовании Лийли узнал лишь вчера, когда с Ланса поступила депеша с предложением.
Быстро, однако же, брат решился его принять…
– Ой, – спохватываюсь, – а ты украшение с томлитонитом для неё подобрал? Цветок – это замечательно, но от радиации он не защитит.
– Нет, не успел ещё… А что? – мгновение растерянности быстро сменяется подозрением.
И правильно, потому что я едва ли не подпрыгиваю от нетерпения. Ведь… Украшения! Драгоценности! Я же их обожаю! Меня из родительской сокровищницы в детстве с трудом уводили, а если я терялась, то шли искать именно туда.
Оттого и предлагаю торопливо:
– Хочешь, я выберу? Самое-самое красивое! Клянусь! Что ты предпочтёшь на ней видеть? Ожерелье, кулон или браслет? Или заколку?
– Самое-самое красивое будет у моей жены, – строго грозит мне пальцем Гриус. – А фаворитка, я надеюсь, только до свадьбы со мной пробудет. Так что найди что-нибудь попроще, но солидное, чтобы не было потом претензий от её лансианских родственников. М-м-м… Браслет, наверное.
– Браслет так браслет, – успокаиваюсь я и вспоминаю: – Тем более кулон у Лийли, как у любой империанки, наверняка личный есть.
Невольно приложив ладонь к груди, скольжу пальцами по цепочке и оглаживаю небольшой круглый кристалл, похожий на глаз крага. Это мой кулон. Я отдам его любимому мужчине, от которого захочу ребёнка. Наверняка лансианка поступит так же, и… И пусть мой брат окажется прав! Пусть эта девушка останется для него лишь временной спутницей, а настоящее счастье он найдёт здесь, на Томлине, и оно не будет омрачаться вынужденной необходимостью делить любовь между двумя женщинами.
Своё обещание брату я выполнила. Перерыла всю сокровищницу, отыскивая то, что смотрится внушительно, но высокой ценности не представляет. Семейные реликвии сразу в сторону отложила… Гм… Ладно, признаюсь! Я их сначала на себя примерила. А что такого? Это моё право, пока имею прямое отношение к династии цу'лЗаров. Окажись я замужем, другое дело. Тогда у меня будет личное хранилище, такое же, как сейчас у нашей с Гриусом старшей сестры.