Ромовый пунш
Шрифт:
— Это означало бы связаться с федеральным судом, — сказал Макс. — Они надеялись, что вы сами им все расскажете.
— Они так и продолжали ходить вокруг да около, пока совершенно случайно не наткнулись на этот кокаин. — Она взяла со стола свой бокал, но так и оставалась сидеть, держа его в руке. — Можете себе представить, что они были удивлены не меньше моего. Но вместе с тем, у них появилась хоть какой-то аргумент, который можно было использовать для давления на меня.
— И о чем они вас спрашивали?
— О том, есть ли у меня во Фрипорте знакомый по имени Уолкер. Потом упомянули этого, с Ямайки...
Тут подошла офицантка, которая принесла заказанную ими выпивку.
— Бьюмонт Ливингстон, — сказал Макс.
Джеки смотрела на него с нескрываемым удивлением, а офицантка тем временем забрала их пустые бокалы, поставила на стол только что принесенные, подложив под каждый свежую салфетку, а затем поинтересовалась, не желают ли они заказать к выпивке орешков, и покачав головой, удалилась после того, как Макс ответил, что, спасибо, ничего больше не надо.
— Откуда вы знаете Бьюмонта?
— Я оформил поручительство на него в понедельник, — пояснил Макс. — А вчера утром его нашли в багажнике автомобиля.
— Это Орделл внес за него залог? — поинтересовалась Джеки.
— Десять тысяч наличными, так же, как и за вас.
— Черт возьми, — тихонько ругнулась она и взяла свой бокал с виски со стола. — Мне рассказали, что с ним случилось... Тот федеральный агент. По его рассказу выходило, что Бьюмонта пристрелили.
Макс подался немного вперед.
— Об этом вы мне не говорили. Так значит один из тех ребят был «федералом»? Откуда же? Из Департамента по борьбе с наркобизнесом?
— Рей Николет из Управления по борьбе с контрабандой алкоголя, табака и оружия. Мне казалось, что вы об этом уже знаете. — Джеки опять взглянула в сторону пианиста за роялем. — Теперь он взялся за «Звуки Музыки». Вы заметили, репертуар у него подобран с размахом.
— Когда он начнет исполнять «Взойди на каждую вершину», — заметил Макс, — мы просто уйдем отсюда и отправимся на поиски друго места. — Он испытывал душевный подъем и даже позволил себе улыбнуться, начиная до некоторой степени понимать суть происходящего. — Значит, Рей Николет... Я вообще-то лично с ним не знаком, но иногда встречал его имя в отчетах о задержании. Это ему вы нужны. Чтобы с вашей помощью выйти на Орделла, собрать доказательства против него и засадить за решетку.
Макс был весьма доволен собой.
Пока Джеки не сказала:
— Но они даже имени его не упомянули.
И это его остановило.
— Шутите?
— Не думаю, что они вообще хоть что-то знают о нем.
— Но они допрашивали Бьюмонта.
— Вот как? И что он им такого сказал?
— Но вы-то сами знаете, какие дела проворачивает Орделл, разве нет?
— Вообще-то, догадываюсь, — ответила Джеки. — Если это не алкоголь и не табак, то что ещё может заставить этих ребят взяться за меня?
— А сам он никогда не говорил вам о том, что торгует оружием?
— Я никогда не спрашивала.
— Вряд ли его остановило бы отсутствие любопытства с вашей стороны.
— Вам хочется поспорить со мной на эту тему?
Макс молча покачал головой, отмечая про себя то, как она подвинулась поближе и подалась вперед, опираясь руками о край стола, как взволнованно заблестели её глаза.
— Так о каком же оружии тогда мы говорим?
У него появилось ощущение, как будто оба они оказались посвященными в какую-то тайну и что ему это нравится. Даже если теперь она пытается ввести его в заблуждение, что с того?
— Это мне от вас хотелось бы услышать. Мы с вами живем в оружейной столице Америки — Южной Флориде. Здесь можно запросто купить, к примеру, боевую винтовку, затратив на это меньше времени, чем уйдет на оформление читательского билета в библиотеке. Прошлым летом я выписывал поручительство на одного парня, которого задержали по делу, связанному с наркотиками. Но освободившись под залог, он вскоре снова угодил за решетку, попавшись на попытке вывоза через международной аэропорт Майами тридцати АК-47 китайского производства, предназначавшихся для переправки в Боливию. Вы имете представление, о каком оружии я веду речь? — в ответ она не то неопределенно пожала плечами, не то робко кивнула. — Это аналог русского боевого оружия. Пару недель назад в газеты писали о задержании полицией одного дельца, который приобретал в округе Мартин ТЕС-9, и тут же перепродавал свой товар наркодельцам в Вест-Пальм, Лейк-Ворт — все отьявленные преступники. Другой предпрениматель из Корал-Спрингз попался на том, что продавал осколочные мины в Ирак и теперь ещё клятвенно заверяет, что занимался этим до того, как наши войска отправлись на войну в Персидском заливе. Честно говоря, я не представляю себе Орделла как торговца оружием, но как знать. Что меня больше всего поражает в нем, так это то, как такой, по-моему глубокому убеждению, отрицательный тип, умудрился лишь только однажды угодить за решетку, и с тех пор прошло уже двадцать лет.
— Это он вам сам об этом сказал?
— Нет, просто один мой знакомый из службы при шерифе навел о нем справки. И ещё Орделл из тех людей, кто обожает говорить о себе.
— Но только не со мной, — возразила Джеки. — Когда я впервые встретилась с ним, он довольно часто летал во Фрипорт. Говорил, чтобы сыграть в рулетку. И при каждой встрече рассказывал мне, сколько он на этот раз выиграл или проиграл. Сколько он тратит на одежду...
— Он намеренно ходит вокруг да около, — сказал Макс, — хочет, чтобы собеседник сам догадался бы о роде его занятий. Попробуйте сказать ему, что, по-вашему мнению, он торгует оружием и обратите внимание при этом на его физиономию. Он сам себя выдаст. Деньги ему идут с Багам, а значит, товар вывозится им за границу. Вы, возвращаясь из полета, привозите выручку сюда... — Макс выжидал.
И Джеки тоже.
Но ещё через мгновение она заговорила.
— Обычно из каждого рейса я привожила десять тысяч. Но никогда не больше, и даже свои собственные деньги из-за этого не могла иметь при себе. Мне приходилось оставлять некоторую сумму в машине на стоянке, росвно столько, чтобы хватило заплатить за парковку и выехать из аэропорта.
— И сколько таких ездок вы сделали?
— Девять, провозя каждый раз по десять тысяч.
— Выходит, он располагает такими деньгами?
— Он захотел, чтобы я начала бы провозить сразу по сто тысяч за раз.
У Макса перехватило дыхание.
— О боже, — прошептал он.
— Он продолжал осаждать меня своими просьбами до тех пор, пока я в конце коноцв сказала, что, мол, ладно, я буду провозить ровно столько, сколько уместиться в стандартном пластиковом конверте девять на двенадцать дюймов, и что за это он будет платить мне по пятьсот долларов. Он тут же согласился и все организовал. Во Фрипорте его друг Мистер Уолкер передал мне конверт...
— И вы даже не заглянули во внутрь, чтобы убедиться?