Рональд Лэйнг. Между философией и психиатрией
Шрифт:
…Мы задавались определенной целью и, по нашему мнению, сейчас мы достигли ее. Мы могли бы, возможно, представить больше доказательств, обсудить еще множество аспектов функционирования этой семьи, но мы убеждены, что представили достаточное количество фактов в доказательство того, что два специфических симптома, обычно рассматриваемые как важнейшие симптомы органического шизофренического процесса – уплощения аффекта и несогласогласованности аффектов и мышления, – могут быть поняты как социальная практика [179] .
179
Laing R. D., Esterson A. Sanity, Madness and Family. P. 105–106.
И
Еще в 1962 г. в «New Left Review» у Лэйнга выходит статья «Ряд и связка в семье», которую во многих отношениях можно назвать эпохальной. Эта статья знаменует обращение Лэйнга к Сартру и первую попытку ввести марксизм и его понятия в психиатрию. «Критика диалектического разума» Сартра выходит в 1960 г., и уже через два года в этой статье Лэйнг задается целью «на примере семьи как конкретного поля представить отчет о двух теоретических полярностях, развитых Сартром в „Критике“, – практике и процессе, ряде и связке» [180] .
180
Laing R. D. Series and Nexus in the Family // New Left Review. 1962. № 15. P. 7.
В этой статье Лэйнг преодолевает дуальную ориентацию своей более ранней работы «Я и Другие» и начинает рассматривать отношения с другими во множественной перспективе. В самом начале статьи он пишет:
Люди не являются обособленными в пространстве объектами. Они – центры ориентации в мире. Эти различные центры и их миры – не острова, но природу их взаимного влияния и взаимодействия всегда было очень сложно выразить в межличностной теории. В рассмотрении человека в терминах метаморфоз группы, которой он принадлежит, вне теоретической или методологической определенности его абстрактного эго, экстраполированного от своего межличностного контекста, есть надежда, что радикальный прогресс… возможен. Это то, что уже начал реализовывать Сартр в своей… «Критике диалектического разума» [181] .
181
Ibid.
От двухэлементной перспективы Лэйнг совместно с Эстерсоном отказываются и в совместной работе «Здоровье, безумие и семья», подчеркивая, что семья представляет собой не двухэлементный набор аналогов, а множественную перспективу отношений [182] .
Задаваясь целью подобного анализа понятий, Лэйнг сразу же отмечает, что будет трактовать их на примере семьи с незначительными модификациями: он не просто буква в букву следует за Сартром, а несколько переосмысляет его концепты применительно к конкретному пространству своего исследования.
182
Laing R. D., Ester son A. Sanity, Madness and Family. P. 19–20.
Начиная с понятий практики и процесса, Лэйнг указывает, что происходящие в рамках семьи события, действия и т. д. неизменно представляются либо как результат деятельности ее агентов, либо как непрерывные серии не имеющих никакого агента операций. Если происходящее в группе может быть связано с тем, что делают ее агенты, – это практика. Если же то, что происходит в группе, не может быть представлено как результат чьего-то действия и никто не может понять, как это происходит, – это процесс [183] . По сути, практика и процесс различаются у Лэйнга по наличию агента ответственности: если кто-то ответствен за происходящее – это практика, если же агент ответственности настолько анонимен и неиндивидуализирован, что его установить невозможно, – это процесс.
183
Laing R D. Series and Nexus in the Family. P. 7–8. Такое же разделение процесса и практики Лэйнг и Эстерсон предлагают и в «Здравомыслии, безумии и семье». См.: Laing R. D., Esterson A. Sanity, Madness and Family. P. 22.
Получается, что практика, будучи результатом человеческой деятельности, может быть возвращена к своим первоначальным истокам – осуществляющим ее агентам, их деятельности и ее мотивам и целям. Практика может быть осмыслена и понята. Процесс же так понят быть не может, поскольку агента не имеет. Здесь Лэйнг предлагает два пути. Во-первых, и это его новшество, процесс через социальный факт может быть возвращен к некой идее: «Если идея, к примеру, становится социальным фактом (мои соседи не любят „цветных“), если это просто вещь, то ее интеллигибельность возможна путем поэтапного возвращения вещь -> социальный факт -> идея -> придумавшие ее люди: ее ни от кого не зависящая власть, ее анонимность, ее непонятное авторство интеллигибельны в той степени, что можно выяснить путь ее отчуждения от деятелей» [184] . Во-вторых, и тут Лэйнг следует за Сартром, одновременно все происходящее в группе может быть понято и прояснено, может стать интеллигибельным при условии возвращения от процесса к практике, к совокупности индивидуальных практик, от того, что происходит в группе, к тем конкретным действиям агентов, которые ее составляют.
184
Laing R. D. Series and Nexus in the Family. P. 8.
Питер Седжвик, развивая эту идею Лэйнга и стремясь осмыслить с ее помощью его творчество, говорит о том, что идеи практики, процесса и интеллигибельности специфичны для творчества Лэйнга начала 1960-х гг. и отсутствуют в его первой книге. Он подчеркивает, что в «Разделенном Я» психотические симптомы и существование шизофреника понимаются Лэйнгом исходя из фрагментации или раскола «я». Для их осмысления они не включаются в формы практики – в формы коммуникации в пределах группы людей [185] . Поэтому ранние работы представляют лишь внутренний план и не предполагают плана внешнего и, можно добавить, разделения на практику и процесс как такового.
185
Sedgwick P. R. D. Laing: Seif, Symptom and Society. P. 16.
Здесь мы наблюдаем перенесение концептов Сартра из пространства истории в пространство семьи. У Сартра при вхождении человека в социальную группу и общество его индивидуальная практика преобразовывалась в практику-процесс и становилась основой исторического процесса и, одновременно, гарантом его интеллигибельности. У Лэйнга практика отдельных членов семьи на уровне семьи как системы оборачивается процессом, но исследовать семью, осмыслить, понять и прояснить ее, сделать ее интеллигибельной можно лишь пройдя путь от семейного процесса к индивидуальной практике, при этом сохранив оба эти элемента, которые существуют лишь в единстве.
Таким образом, эти понятия должны были помочь преодолеть разрыв между процессами семьи как системы и поведением ее агентов – членов семьи. Но здесь есть одна трудность. Дело в том, что, как отмечает сам Лэйнг, каждый из входящих в семью людей, становясь ее членом, претерпевает ряд трансформаций. И здесь на сцену выходят еще два понятия статьи – серия и связка.
В статье 1962 г. Лэйнг разделяет все семьи на два типа: семьи-серии и семьи-связки. Серия – это начальная стадия формирования группы, на которой ее члены разделяют общую цель, но в ее практическом достижении друг от друга не зависят. Члены серии взаимозаменяемы, поскольку в серии не важна качественная определенность, и представляют собой своеобразное отрицательное единство. Они способны сформировать какую-то сырую идентичность на основании интерпретации поведения друг друга или обозначить общую цель их собственного индивидуального поведения. Такой серией является автобусная очередь или группа антисемитов: неструктурированное хаотическое единство. Серия объединена на основании отношения к какому-либо внешнему объекту: автобусная очередь ждет автобуса, антисемиты негативно относятся к евреям. Причем этот внешний объект не обязательно должен существовать в реальности. Главное, чтобы члены серии полагали, что он существует. Автобусная очередь является серией, даже если ожидаемый всеми автобус так и не придет.
Серия, по мнению Лэйнга, характеризуется отчуждением. Она всегда определяет себя как «они» и никогда как «мы», и эти «они» всегда «там», а не «здесь». Привлекая сартрово понимание серийности, Лэйнг поясняет:
Члены таких серий объединяются, в частности, присущими серии идеями, которых никогда не придерживается кто-то конкретно. Каждый полагает, что так думают другие. Другой, в свою очередь, думает, что так считает не он, а другие… Такая последовательная совокупность объединяется тем фактом, что каждый человек – сосед своего соседа [186] .
186
Laing R. D. Series and Nexus in the Family. P. 9.