Ронин
Шрифт:
И он снова побил нас. Целый день я вспоминал каждое движение мастера, фиксировал его в памяти, чтобы на следующий урок успеть поставить защиту. Но мастер находил новые движения и приёмы и новые синяки украшали тело. Господи! Думал я. каким непостижимым образом можно победить непобедимого?
— Сенсей опытней и поэтому побеждает, — ответил я на следующий урок.
И мастер опять покачал головой. Нет.
— Не поэтому я побеждаю.
— А почему?
— Думай.
Через неделю занятий запомнив уже кое-какие движения,
— Ты побеждаешь потому, что я обороняюсь! — сказал я как-то мастеру. — Навязываешь свои правила боя и меняешь их по своему усмотрению.
— Это не ответ, но ты близок к пониманию, — улыбнулся сенсей. — Попробуй навязать мне свои.
И я попробовал и опять был бит.
— Почему? — спросил сенсей, — Все было по-твоему?
— Да, но… — я почесал затылок не в силах дать определение своему проигрышу. — Ты видишь мои ошибки и используешь их.
— Верно, — рассмеялся Синмен сан. — Держи друга близко, а врага ещё ближе.
— Нужно знать намерения врага ещё до начала его движения, тогда можно успеть и оборонится, и напасть, и победить! — Выдал я гордый разгадкой.
— Вот теперь ты на половине пути к победе, — кивнул мастер и ушел в дом.
— Бам!
— Бук! — глухо стукнула палка по лбу. Мастер опять попал по этой шишке.
Если у меня ещё не выросли раскидистые рога благородного оленя, то только от недостатка кальция в организме. Сенсей опять обманул меня, намекнул на одно движение, а провел совсем другое. Бой закончился как всегда.
— В чем твоя ошибка? — Спросил сенсей.
— Я не различаю какое ваше движение Синмен сан истинное, а какое ложное, — угрюмо ответил Иори, потупив взор.
— А почему?
— Опыта не хватает.
Иори шмыгнул носом и утерся пальцем. Простудные заболевания японцам оказались не чужды. Синмен сан нахмурился.
— Плохо с памятью? Я кажется, говорил, что опыт не причем. Если б я не видел как ты сразил в бою двух взрослых воинов, то не поверил бы глядя на тебя, что ты можешь подобное. Расскажи как ты это сделал?
— Сам не знаю.
— А почему? О чем ты думал тогда?
— Ни о чем. Просто сражался и не думал.
— Правильно, мысль сковывает движение. Поэтому не строй ни каких планов. Сражайся так просто, как дышишь. Чувства для воина ещё большая помеха. Чувства туманят разум и искажают истину. Они как рябь на воде. Чтобы отличить правду от фальши ты не должен ни о чем ни думать, ни чувствовать. Пустота должна быть внутри. Тогда пустота станет зеркалом и отразит истину. Не смотри противнику в глаза. Окидывай взглядом всего. Глаза врага обманут, язык тела не скроет истинных намерений.
Темнота и я опять в лаборатории. На меня смотрят глаза. Глаза Дарьи Дмитриевны.
В освещенной лаборатории мы одни.
— А где все? — вырвалось у меня. А глаза у неё ничего, отметил я. Серые очи смотрели на меня с надеждой и жалостью. какое-то чувство неясной тенью промелькнуло на лице.
— Тихо. Мы одни. Все вышли. Слушай меня и не перебивай. Ты не должен сделать то, на что тебя пытаются подтолкнуть. Не должен! Поэтому тебе надо уходить. Я помогу. Смелая она однако, подумал я, и мельком взглянул на камеры наблюдения по углам комнаты. Кто-то свернул им головы. Все четыре понуро уставились в пол.
— Вот, — на открытой ладони лежала белая капсула пилюли, — проглоти.
Я инстинктивно отшатнулся.
— Знаешь, у меня аллергия на неизвестные препараты.
— Не бойся. Это твой выход.
— Если он на тот свет, то я не спешу.
— Это не лекарство, это модулятор временной частоты.
— На русский переведи, — попросил я. Дарья меня заинтриговала.
— Это машина времени. Ты сможешь сам перемешаться во времени и уйти отсюда куда захочешь.
— Я уже большой и сказкам не верю. При нынешней то технологии..
— Это не нынешняя технология. — Дарья начинала нервничать, злиться и терять человеческое лицо. — Просто ты в будущем совершишь один поступок, и он станет губителен для будущего. Так вот уходи в прошлое и всё будет хорошо.
Уверенности в её голосе не хватало.
— Напиши мне что-нибудь на листке, — попросил я, осененный некой идеей.
— Что? Зачем?
— Напиши что любишь меня, и я приму твою таблетку.
Глаза её распахнулись и стали размером как чайные блюдца. Того и гляди красавицей станет под моим чутким руководством.
— Не время шутки шутить. У нас его нет. В любую минуту могут войти. Бери! Требовательно и нервно она протянула мне капсулу под нос.
— Это для твоего же блага!
— В этом я сомневаюсь, — раздался голос у дверей. — Вот значит кто в секторе аварию устроил? А я то гадаю, что за чудеСА.
У дверей стоял Юрик. Черный пистолет не особенно ему шел, не сочетался он с образом нашего болтливого историка. Но рука у Юрика не дрожала. Ствол был направлен прямо в грудь Даше.
— Отошла от него быстро!
Что-то такое жалкое появилось в лице Даше, что я повинуясь импульсу взял пилюлю с её руки.
— А ну ка брось! Парень не дури!
— А то что? — спросил я.
— Ничего хорошего. Не вздумай глотать, а то сдохнешь! Отошла от него, кому сказал! Дарья закаменела лицом и спокойно сделала два шага назад не сводя глаз с Юрия.
— На кого работаешь? Кто послал?
Задавая вопросы Павлов продвигался вперед. Пока его правая рука целилась в Дашу. Левой из-за спины он вытащил наручники.